Брат (СИ) - Гуров Валерий Александрович
Рассказав бывшим сослуживцам свою историю и еще раз убедившись в том, что их положение практически не отличается от моего, перешел к сути вопроса.
— Вот смотрите, что я думаю. Мы там, на Кавказе, Родину защищали. А здесь я вижу каких-то дебилов, которые ни хрена еще в жизни толкового не сделали, а уже на мерсах ездят и на кабаки в день тратят столько, сколько мы в месяц не имеем. А откуда у них такие бабки? Естественно, с грабежей. То есть они грабят честных работящих людей — которых, кстати, мы и защищали. Ну не беспредел, вы мне скажите?
— Беспредел-то беспредел, — задумчиво проговорил Илья, который служил прапорщиком. — А что ты предлагаешь-то?
— Я предлагаю восстановить справедливость. Хотя бы частично. Они в своих америках понаслушались, что человек человеку волк, а у нас ведь в России никогда такого не было, чтобы брат на брата шел и деньги у простых людей отнимал. Не наша это стала страна, другая, и я ее не узнаю.
Помолчали. Выпили.
— Что ты предлагаешь? — повторил вопрос сослуживец.
— На шакалов поохотиться. Экспроприировать то, что они, в свою очередь, экспроприировали у трудового народа. Если мы доходчиво не объясним, что они не правы, кто тогда?
— Это в смысле тюк по башке и все? — уточнил второй приятель.
— Ну не насмерть, конечно. Но, грубо говоря, да.
— А ты не боишься, что нас потом самих того? Тюк по башке? — опасливо спросил Илья.
— А ты что, собрался свой фейс по центральным каналам светить и фоторепортажи на столбах расклеивать? Маска, перчатки, сменная одноразовая обувь, укромные места. А если прохожие увидят, что кто-то убегает — наперерез никто не кинется. Все сейчас особнячком держаться, моя хата скраю. Да и в милицию тоже никто не пойдет. Что они заявят? Что бандиты бандитов нагрели? Выручку и них незаконную тиснули? Они же не совсем придурки…
— Ой, не знаю, Вован… — протянул Петр. — Они, конечно, уроды — спору нет. И так, как сейчас, быть не должно. Только самим ведь тоже в бандитов превращаться неохота. Я вот, например, не хочу жить, как криминальный элемент какой-нибудь. Паскудно же.
— А и не надо так жить, — спокойно возразил я. — Я, что ли, хочу, по-твоему? Но терпеть как падла какая себя пупом земли возомнит, тоже не хочу. Не заслужила этого моя страна и мы не для того кровь проливали, чтобы это терпеть. А там денег соберем и дело свое откроем. Автомастерскую, например, или что-нибудь еще. Долго, скорее всего, нам так жить не придется: доходы у них хорошие, нескольких раз нахлобучим и хорош. Хватит. А там уже и легальный бизнес откроем, раскрутимся и будем зарабатывать.
— Не знаю… Рискованно это как-то… — вдумчиво сказал Илья. — Да и бабки это ведь тех самых людей, у которых они отобраны. Стремно как-то.
— Жить вообще рискованно, — я медленно покачал головой. — Особенно здесь и сейчас: выходишь из дома и не знаешь, вернешься обратно или нет. И деньги постепенно забываешь, как выглядят. Это лучше, что ли? Или что, вам нравится вот так прозябать? Илюха, ты мне сам вчера по телефону жаловался, что ребенку смесь молочную не можешь купить! Петь, а у тебя там долг твой годовой за квартиру как, уже рассосался сам по себе? Ребята, мы с вами служили, отдавали свой долг стране, воевали за нее — а теперь мы что, использованный материал? На свалку? Ни на что больше не годны?
Про то, что мы забираем краденное, и эти деньги бандиты забирают у населения, мне было нечего возразить. Забирают. Вот только больше не заберут.
— Там мы приказы выполняли, — начал было Петр.
— А здесь приказы мы должны отдать себе сами, — парировал я. — Тебе никогда не хотелось указать уродам их место? И заодно самому пожить по-человечески, а не считать, хватит ли на сигареты, если в метро зайцем проедешь?
— Ты мне предлагаешь вместо зайца стать волком?
— Не совсем. Бывают волки, а бывают волкодавы. И у того, и у другого четыре лапы. И у того, и у другого хвост. Но один из них охотится на овец, а другой — на волков.
— Все так, Володя, все так, — начал рассуждать Илюха. — И бандюганы, конечно, вконец уже охренели, и мы сидим в жопе, хотя парни молодые и способные — могли бы еще и стране пользу принести, и себя обеспечить. Только не много ли ты сейчас на себя берешь? Ведь нас-то санитарами леса никто не назначал.
— Вот пока мы сидим и размышляем, имеем мы право позаботиться о себе или нет, они не задумываются. Они просто берут и делают. Все, что хотят. А мы рассуждаем — назначали нас, не назначали…
В самый разгар спора мы увидели, как к нашей лавочке приближаются пятеро крепких молодых парней характерной внешности. Что ж за время-то такое — дня не проходит, чтобы на них не напороться… Но на этот раз я по крайней мере не один.
— Слышь, а че вы здесь сидите?
— Хотим и сидим. Разговариваем, — огрызнулся Петр, заметно заведенный.
— Да ты че! — этот борзый, похоже, был у них главным, остальные ждали его реакции и сигналов. — А че, может, проблем хотите?
— Чего? Это ты мне собрался проблем подкидывать? — Петя, кажется, немного офигел от такой наглости.
— Не, ну могу не подкидывать, — ухмыльнулся гопник. Щас котлы снимаете, лопатники по-хорошему отдаете — и проблем не будет.
— А больше тебе ничего не дать? — взвился Илюха, до этого молча наблюдавший за диалогом. — Зарабатывать не пробовал?
— Слышь, че-то они борзеют, — главарь посмотрел на своих. — Придется объяснять.
В том, что друзья, прошедшие горячие точки, смогут справиться с малолетней шпаной, совсем попутавшей берега, я не сомневался. Но отсиживаться тоже был не вариант, да и надоело тратить время на этих идиотов. Своих дел по горло. Я нащупал в кармане кастет, резко встал, одним шагом преодолел расстояние до главаря и зарядил ему кастетом в челюсть. Тот упал и, похоже, потерял сознание. Остальная свора в нерешительности попятилась. Я хотел было вырубить еще кого-то из них и вместе с приятелями уйти — такой профилактики этим гопникам явно было достаточно, — но вдруг увидел сверкнувшее лезвие. Парочка из них, видимо, была чуть похрабрее и достала ножи.
«Вот и пришло время трофейного оружия», — подумал я и, достав пистолет, зашипел:
— А ну быстро два шага назад!
Впрочем, можно было и не командовать: вид ствола мигом отрезвил эту толпу. Весь их хамоватый задор тут же куда-то подевался.
— Ножи на землю! Илюха, забери.
Илья подобрал ножи, положенные нападавшими. Я не спускал с них глаз — в такой ситуации контроля нельзя терять ни на секунду.
— А теперь забираете своего приятеля и канаете отсюда. И чтобы больше духу вашего здесь не было!
Когда шпана, нагруженная своим вырубленным главарем, удалилась на безопасное расстояние, я убрал пистолет обратно во внутренний карман, присел на скамейку к друзьям и закурил. Мда, как же здесь люди-то живут, если чуть ли не каждая прогулка оборачивается такими приключениями?
Илья и Петр молча смотрели на меня.
— Слушай, а откуда у тебя ствол? — наконец спросил Илья.
— От верблюда, — пожал я плечами.
— А у верблюда еще есть? — неуверенно уточнил бывший прапорщик.
— Что, передумал? — усмехнулся я.
Кажется, до Ильи с Петром начало что-то доходить. Романтические идеалы хороши на бумаге, а когда жизнь тебя лупит со всех сторон, не разбирая — тут или биться изо всех сил, или сразу сложить лапки и смириться. Второй вариант меня точно не устраивал. Похоже, он перестал устраивать и моих друзей. Что ж… Значит, друзья у меня правильные…
Глава 8
27 сентября 1993 года
Да, работа в коллективе — это совсем не то, что в одиночку. Когда обязанности четко распределены и одному не приходится думать за всех, дело спорится гораздо быстрее. А результат получается надежнее.
Конечно, всегда есть риск, что какое-то звено цепочки запаникует и даст сбой — в конце концов, это тот Вова Данилов знал этих людей, а я с ними знаком всего несколько дней и не сказать, что очень близко. Но, по идее, осечек быть не должно: они все-таки не мальчики-желторотики, многое прошли, а цель у нас одна — выбраться из того дерьма, в котором мы оказались. А общая цель всегда сплачивает и не дает расслабиться.
