Закон Долга. Вестница - Гюрза Левантская
Терри-ти закончил историю, когда сели две звезды. Подступали сумерки, и Ира, которая находилась под сильным впечатлением от рассказа, всё же сумела сообразить, что её гости давно не ели. Собравшись было пойти к общему костру, она некстати вспомнила, что теперь ей там не рады.
— Вы хотеть есть, я думать. Вы вещи… Где быть? Люди и эйуна не дать вы пища.
— Не волнуйтесь, госпожа, — сказал Линно-ри, — недалеко от вашего лагеря остались наши верховые животные. Там и припасы.
— Это есть важно. Я идти вы. Много сердитый люди и эйуна. Лэтте-ри, Терри-ти быть моя шатёр. И моя много-много просить. Не говорить «госпожа». Ирина. Или быть Ириан.
Линно-ри встал и придержал для неё полог шатра. Они прошли через весь лагерь, провожаемые взглядами, выражения которых лучше не описывать, если хочешь спать спокойно. За ними увязались трое воинов, не делающих попыток ни скрыться, ни приблизиться. Ира подумала, что это барон отдал приказ следить за её гостями.
Они пересекли небольшую поляну и свернули к опушке. Там Линно-ри, на секунду прикрыв глаза, так оглушительно свистнул, что Ира с трудом подавила желание заткнуть уши. Охрана подорвалась было к ним, но, не пробежав и трёх шагов, замерла, глядя, как из-за деревьев, мягко ступая, вышли два белоснежных создания. Верховые животные, но вот Ира никак не ожидала увидеть такую гигантскую версию лисы! Морды — один в один, а хвосты столь огромные, что если животные выставляли их перед собой, то мгновенно превращались в меховой шар. На спинах закреплены два белых седла, одно из них — двухместное, а по бокам свисали седельные сумки. Интересно, почему дайна-ви приехали на чём-то столь феноменально заметном в лесу и в поле?
До чего же эти звери прекрасны! Ира даже не услышала предостерегающего окрика Линно-ри, когда подошла поближе. Что-то безумно мягкое с тёплым дыханьем ткнулось ей в лицо, а широкая лапа повалила на спину. Зверь обнюхивал её, а она смеялась от щекотки. Верховой зверь — ручной зверь. Скорее всего, именно этим можно объяснить то, что она ни капельки его не боялась. Да и как можно бояться такой красоты? Запустила руки в белоснежную шерсть и чуть не взвыла от щенячьего восторга, прикоснувшись к наинежнейшему меху из когда-либо щупанных ею. Она притянула к себе зубастую морду поближе и ткнулась в неё лбом. Зверь замер, медленно убрал лапу с её груди, а после обошёл вокруг и улёгся так, что окружил Иру своим туловищем и хвостом со всех сторон. Сразу стало тепло, но, чтобы хоть что-то видеть, приходилось пригибать шерсть руками.
— Линно-ри, как есть называться эта зверь? Они есть такой… слова нет. Они красота, и мех, и тепло…
Мужчина, прежде чем ответить, долго рассматривал «лису», поджав губу.
— Это урусы. Ириан, вы совсем их не боитесь?
— Я не видеть такой урус раньше. Я любить звери. А урус — красиво, нельзя не любить. Это есть… волшебство: такой зверь можно ездить ноги.
— Ясно, — ответил Линно-ри, краткостью ответа сразу напомнив ей Лэтте-ри. И правда, братья. Ира слегка стряхнула с себя эйфорию, вспомнив, что в шатре дожидаются их возвращения.
— Урус, мочь есть архи и другой звери лагерь?
— Могут. Хищники. Но пока каждый из них при хозяине, едят с его рук или по приказу. Можете не опасаться за ваших животных.
Линно-ри щёлкнул пальцами, и урусы встали по бокам от него, вызвав у Иры невольный разочарованный вздох. Они снова прошли через лагерь, полный зевак, но теперь их провожали изредка летевшие весьма грубые насмешки.
— Значит, на Севере и такими мерзопакостями не брезгуют? — громко спрашивали люди.
— Я слышал, что тому, кто хорошо владеет нижним мечом, оружие настоящих воинов давать в руки нельзя, — поддакивал кто-то из эйуна.
Ира примерно понимала смысл выражений, но совершенно не могла уяснить, почему вдруг разговор закрутился вокруг эм… мужских качеств её гостя. Линно-ри пропускал всё это мимо ушей, будто и не слышал вовсе. У шатра он пальцами выщелкал сложный ритм, и урусы улеглись рядом со входом, прикрыв морды хвостами.
В сумках у дайна-ви оказался рацион, вызвавший у Иры приступ ностальгии пополам с резким желанием воздержаться от ужина. Махи. Восемь месяцев на этих лепёшках. Такое не забудешь! Хорошо хоть, не они одни. Приличный запас крупы, сушёные ягоды и фрукты, по виду прошлогодние, и солёное мясо, которое в отличие от закаменевшего теста выглядело свежим.
Ира задумалась. В свете недавнего рассказа и наплыва воспоминаний при виде этой простой еды, вкус которой очень хорошо помнила, равно как и сопровождающий его образ жизни, она испытала глубокий приступ сочувствия. Нет! Сегодня на ужин будет приличная еда, даже если есть придётся за полночь! Зря, что ли, она хвостом ходила за Риканом?
— Вы мочь ждать? Я знать много вкусный трава для это мясо. И надо дрова греть вода котелок. Я хотеть готовить вкусно еда.
— В этом нет необходимости, гос… Ириан, — попытался было остановить её Терри-ти.
— Надо, — ответила она, доставая из сумки топорик, подаренный когда-то Лэтте-ри, и опуская за собой полог.
Дайна-ви остались одни.
Некоторое время они молча переглядывались. Терри-ти не выдержал первым и тихо заговорил на родном языке:
— От всего, что сегодня случилось, у меня стойкое ощущение, что я сплю. Или вижу сны на мосту у Чертога Маяры. Мы в самом центре лагеря среди прародителей и амелуту и до сих пор живы…
— Вопрос: должны ли мы тут остаться? — перебил его Линно-ри. — Брат?
Лэтте-ри задумался.
— У нас нет выхода.
— Но почему? Урусы матушки обучены защищать наездников. Без них мы были практически беззащитны против такого отряда, теперь — силы равны. До Каро-Эль-Тана осталась седмица пути, может, чуть больше. Помощь отряду не подоспеет. Мы сможем оторваться от него, первыми достигнуть Заповедного леса и выполнить приказ Отца.
— Если не напоремся на внезапно выросший перед глазами чей-нибудь форпост, как декаду назад. Нам тогда повезло, что были сумерки и охрана не признала в нас дайна-ви, — ответил ему Терри-ти.
— Не оторвёмся. У них моса. Я уже имел с ними дело когда-то
