Моя анимежизнь. Пенталогия (СИ) - Смолин Павел

– Братик, смотри, что я нарисовала! – позвала меня из комнаты Чико. Подойдя к столу, офигел, потому что с листа бумаги на меня смотрел не очень хорошо нарисованный, но вполне узнаваемый мультяшный лев Муфаса. Девочка прокомментировала: – В зоопарке был очень красивый лев, и я решила его нарисовать! Похоже?

– Похоже, – улыбнулся я. Интересно, насколько глубок пробой в матрице? – А попробуй нарисовать кабана!

– Хорошо! – кивнула Чико и взялась за карандашик.

Я же, убивая время, покачал пресс и поприседал. Черт, с этими долбаными акциями совсем забыл попросить у отца купить тренажеры. Ладно, все равно пока неактуально. А когда там надо делать рентген руки? Не помню, совсем потерялся в числах. Так, сегодня у нас вторник, 15 мая. Когда я отхватил люлей? Прикинув, вспомнил, что это было в субботу, 6 мая. Стало быть, на рентген мне 20 числа. Блин, это же воскресенье! Поговорю с батей, пусть свозит меня в больницу пораньше, чтобы потом успеть на клубную деятельность.

– Готово! – позвала меня сестренка. Запыхавшийся, я подошел к столу. Да, это Пумба! Само собой, не точная копия, и нарисован не так хорошо, но персонаж вполне узнаваем! Понял тебя, матрица. Добавляем «Короля Льва» в список украденных из будущего вещей. Очень хотелось попросить Чико дорисовать на голове у Пумбы Тимона, но, посмотрев на часы, я одумался. Пора спать.

* * *

Утром встал пораньше – путь до школы отныне занимает больше времени, плюс нужно зайти за лучшей девочкой. В комнате было жарковато – прошлые жильцы штор нам не оставили. Поздоровавшись с копающимся на кухне батей – он хмуро, но ответил – отправился на пробежку. Дождь шел всю ночь, поэтому до рисовых полей я не добежал – грязно же. Навернув пару «кругов» по новой «моей» стороне набережной, вернулся домой. То ли бегал меньше, чем обычно, то ли выносливость подросла – не так сильно запыхался.

У калитки повстречал Есикаву‑сан, поздоровался, вместе зашли домой. Она сразу же оттеснила отца от плиты, и тот пошел в гостиную. Решив воспользоваться моментом, пошел за ним.

– Бать, в воскресенье надо сделать рентген руки.

– Помню, – кивнул он, садясь на диван и щелкая пультом.

– А еще мне нужны тренажеры. Много.

– После рентгена поедем в спортивный магазин, выберешь сам, – кивнул он, не глядя на меня. Вообще‑то это мне надо дуться!

– С литературным клубом мы встречаемся в полдень, поэтому надо успеть все сделать до этого времени.

– Ок.

– А еще нужны плотные шторы. Очень жарит солнце.

– Уже заказал.

Да и хрен с тобой, золотая рыбка. На обиженных воду возят. Извиняться мне не за что, поэтому не стану. Оставив отца лелеять обиду в гостиной, сходил в душ, переоделся, разбудил Чико, которая отказалась от моей помощи в заплетении косичек и ушла к себе в комнату через балкон.

Спустившись в столовую, увидел доедающего жареную рыбу с рисом батю.

– Давай хотя бы на сегодняшний вечер притворимся, что все нормально? – предложил я.

– Давай, – буркнул он и свалил на работу.

– Поругались? – поставив передо мной тарелочку, села Есикава‑сан напротив.

– Да так, ничего серьезного. Подуется и перестанет, – не стал я вдаваться в подробности.

– Может, стоит извиниться? – предложила она.

– Не стоит. В этой ситуации я точно не виноват, – покачал я головой, цепляя палочками кусок рыбы. После школы зайдем с Хэруки куда‑нибудь покушать. Думаю, она не откажется. Никогда не ходили вдвоем в кафешку, надо исправлять, – Через несколько месяцев он осознает свою неправоту и извинится сам, – добавил я.

– Вот как? – спросила Есикава‑сан, – А почему?

– У вас есть акции, Есикава‑сан?

– Муж куда‑то вкладывался, но я не особо в этом разбираюсь, – пожала она плечами.

– Вот вам инвестиционный совет – продавайте все японские акции и переводите сбережения в доллары. В конце этого года японский экономический пузырь лопнет, – без особой надежды на успех просветил ее я.

– Вот как? С чего ты так решил?

– Можете считать, что я гений, через которого веет ветер эпохи, – улыбнулся я.

– Хорошо, я поговорю с мужем, – улыбнулась она. Офигеть!

– Не пожалеете, – улыбнулся я.

Хоть кто‑то мне верит. Надо бы поговорить на эту тему с Ринтаро‑сенсеем. Вдруг сработает?

Покушав, похвалил стряпню няни и двинулся к дому Хэруки. Позвонил в звонок – дверь открыл дед. Раскланялись, он предложил зайти, я отказался – на улице было свежо и приятно. Стоя во дворе, дождался Хэруки, и мы отправились в школу.

– Приглашаю тебя после школы покушать пиццу, – сказал я по пути. Видел парочку пиццерий неподалеку от торгового центра. Поднадоела этническая кухня.

– Пошли, давно я не ела пиццы, – не стала она отказываться.

– А еще вечером у нас новоселье, угощу тебя шашлыком, – добавил я.

– Дедушка говорил, да. Жду с нетерпением! Как тебе новый дом? – спросила она.

– Хороший, – улыбнулся я, – Единственный минус – с балкона не видно твоего дома.

– Тоже мне минус, – хихикнула она, – Но это очень мило!

Вспомнив еще кое‑что, спросил:

– После пиццерии сходим в торговый центр? Мне нужен подарок для Чико. Ее день рождения не скоро, но лучше подготовиться заранее.

– Как много планов на сегодня. Пошли! – улыбнулась безотказная Хэруки. Какой хороший день впереди!

У школы встретились с Кеиджи, и он выдал просто потрясающую новость:

– Смертника видели наши люди в Китае. Оказалось, что он переправлял фильмы… – он осекся. Я хлопнул друга по плечу и сказал:

– Не парься, говори как есть. У меня нет никаких теплых чувств к мамаше.

– Однако, ты до сих пор зовешь ее «матерью», – не поверил мне Кеиджи. Хэруки сочувственно погладила меня по руке.

– Просто биологический термин. Если бы меня вырастили в лаборатории, я бы звал «матерью» инкубатор! – пояснил я. Хэруки хохотнула.

Кеиджи улыбнулся:

– Вот оно как! В общем, он наладил контрабанду порнофильмов в Китай через местную ячейку Триад. Похоже, он принес им достаточно денег, чтобы они переправили его на материк. Так что, – он повернулся к Танимуре, – Танимура‑сан, отец просил передать, что вы можете вернуться к своим обычным обязанностям.

Блин, Танимура клевый, жалко расставаться.

– Спасибо, что охраняли меня все это время, Танимура‑сан, – поклонился я телохранителю.

– Я просто выполнял приказ, – махнул он рукой, поклонился Кеиджи и свалил куда‑то во дворы.

– Блин, это просто офигенная новость, спасибо! – поблагодарил я снявшего огромный камень с души Кеиджи.

– Да ладно, я хорошо знаю, каково это – жить под угрозой, – хлопнул он меня по плечу.

По пути в класс спросил его:

– Как проходит работа над сценарием для фестиваля?

– Вполне неплохо. Мы перелопачиваем детективы в поисках интересных идей. Весело! – улыбнулся он.

– Кстати, роли дворецкого и горничной заняты, – сказал я ему.

– Обе смены? – спросил он непонятное.

– То есть?

– Иоши, будет несправедливо, если Исида‑сан с Муратой‑сан будут работать весь фестиваль и совсем не повеселятся, – вмешалась Хэруки, – Поэтому для каждой роли нужно минимум двое человек.

– Справедливо, – согласился я.

* * *

Сразу после уроков, забив на клубы, мы с Хэруки двинулись в пиццерию. Интерьер – околоевропейский, похожий на все сетевухи сразу – пришпиленные к полу металлическим столбиком столики в окружении красных диванчиков из дермантина, стойка с одетым в зелено‑черную униформу сотрудником студенческого возраста с кепочкой на голове. Еще были официанты, у которых поверх униформы были повязаны фартуки. Один из них принес нам меню и удалился. Погрузились в изучение.

– Я возьму с соусом авокадо и креветками! – решила Хэруки. Внутри меня передернуло, но я смог удержать на лице улыбку. Для себя же выбрал с колбасой, беконом и мясным соусом. Запивать решили колой, два стакана с которой нам сразу же принес официант, приняв заказ.