Индульгенция 1. Без права выбора - Тимур Машуков
— Экий мне хозяин достался — слабый, еле дышит. Все для него и за него сделай. А я все жду, когда меня покормят, и терпение моё на исходе.
— Я не слабый, а ослабленный. И хватит говорить о еде — сам голодный. А все ж терплю, не ною. Хочешь жрать, шевели булками, а не болтай.
— Все мужики одинаковые, — забурчала она, удаляясь. — Чуть дашь слабину и тут же на шею сядут. Никакой романтики. Вот помню…
Дальше я уже не слышал, потому как она скрылась за дверью. А я, откинувшись на холодном камне, просто лежал и смотрел в потолок, пытаясь отрешиться от боли. Ее стало чуть меньше, но она по-прежнему накатывала волнами, стоило мне сделать хоть одно движение. Мысленно я уже раз сто расправился со своими родственничками самыми жестокими способами. Но пока это мечты, а реальность не хотела, чтобы я вообще шевелился.
— Расклад такой, — незаметно появилась она возле меня. — За дверью тоннель — метров триста. Потом опять дверь, похожая на эту. Что за ней — не знаю. Вскрывать пока не стала — вдруг она имеет историческую или культурную ценность.
— Триста метров⁈ — охренел я. — Да в таком состоянии я год буду до нее идти! А ты не можешь меня… Ну, донести.
— Прости, милый. Ты, конечно, мой хозяин и вообще симпатичный, но пока не могу тебя на себе таскать. Материализация занимает много сил, которых у меня пока нет. Вот съем душу другую и тогда тебя на себе покатаю. А пока, увы — только своими ножками. Топ да топ, потихонечку. Я никуда не тороплюсь, у меня вечность впереди.
— Вот все вы бабы одинаковые, -разбурчался я. — От мужика только одного надо. А нет бы заглянуть в его внутренний мир…
— Была я там и что? Нет, все по красоте — спорить не буду, иначе меня бы тут не было. Но одно никак не связано с другим. Я не могу тебе помочь, а не не хочу — смекаешь разницу?
— Да понял я, понял. Все сам, все сам. И не пожалеет никто и в лобик не поцелует.
— Не ной. Нас ждут великие дела!!! Герой не может быть тряпкой.
— Кто сказал? — закряхтев, я сполз с камня и сделал пробный шаг. Ноги тряслись, но вроде стоял уверенно. — Герой — он на то и герой, чтобы превозмогать и прям изо всех сил. А если у него все легко будет получаться, то он сразу станет не интересен богам.
— А сзади ты ничего так, — оценила она, залетев мне за спину. — А вот перед подкачал. Я думала, он у тебя побольше все-таки будет.
— Нормальный он. Просто холодно, да и знает, когда надо, а когда нет.
— Эх, помню у моего прежнего хозяина был та-а-акой, — мечтательно закатила она глаза. А учитывая, что оставалась она в боевой форме, смотрелось это поистине жутко. Черные провалы закрывались зеленой дымкой и будто погружались внутрь нее.
— Прям как у быка? — нашел в себе силы пошутить я, стараясь отвлечься от головокружения и не рухнуть. Пол-то ни разу не мягкий.
— Ну почти, — кивнула она. — Трахал все, что движется.
— И как тебе было на нем скакать?
— Уже ревнуешь? Да никак.
— В смысле? Чтобы ты, такая озабоченная — и ни разу с ним? Да ни в жизнь не поверю.
— А ты поверь. Лет пятьсот назад это было. Хозяин вождем кельтов был и постоянно воевал. Его шаманы меня призвали в помощь ему, когда проигрывать битву начал. Так вот, он считал меня темным божеством и боялся до жути. Как видел, так член сразу как у тебя размером становился. А еще почти не кормил меня, опасаясь, что я усилюсь и захвачу его душу. Дурак наивный, она во время призыва еще стала моей. И когда он помер, я его с удовольствием сожрала.
— Я тебе свою душу не отдам, — сразу расставил я все точки над Ё.
— У нас другой контракт, — отмахнулась она. — Ты меня по факту не призывал — просто так сложились обстоятельства. Так что мы связаны: умрешь ты, есть шанс, что развеюсь и я. А может, и нет- все же я очень сильная. Но проверять не будем.
— Значит, ты заинтересована, чтобы я жил долго…
— Конечно. Кто меня кормить иначе будет? К тому же в Нави скукота, а в мире живых красота. И движение постоянное. Я ж прям чувствую, что все только начинается, и явился ты в этот мир не просто так. Поэтому и хочу принять во всем этом непосредственное участие, а не наблюдать со стороны.
— Знать бы еще мне самому, зачем меня перенесли сюда.
— Ну так узнаешь в свое время. Боги любят изначально напустить тумана и посмотреть, потонешь в новых условиях или выплывешь. Уверена, как только разберешься с теми, кто тебя сюда определил, сразу заявятся.
— Кстати, а ты совсем не удивлена тому, что я не из этого мира?
— А чего удивляться-то? На все воля богов. Миров много, и раз переместили тебя сюда, значит, это для чего-то нужно. Я за долгие века много разных душ повидала. Были сильные, сияющие так, что и не подойти к ним. А были гнилые, от которых смердело за версту. Даже съесть такую не хотелось. Так вот, твоя из первых будет — если в Навь по случаю попадешь, с тобой только сильнейшие справиться смогут. Это если, конечно, слабины не дашь.
— Душа сильная, а вот тело…
— Тело — дело наживное. Ты вон внутри весь кричишь от боли, а все же идешь, не желая подыхать дрожащим куском мяса. За это тебе моя симпатия и уважение. Ненавижу тварей трусливых. Хотя душонки у таких очень сладкие, — облизнулась она.
— Слушай, превратись опять в симпатяжку. А то тут и так холодно, так еще и когда на тебя смотришь, мурашки по телу бегут.
— Обойдешься. Страх — это хорошо. Страх двигает ногами или заставляет застыть на месте. У тебя первое, значит, на пользу идет. Так что дрожи, но топай. Я есть хочу.
—
