Моя попытка прожить жизнь Бессмертного Даоса IV - Ваня Мордорский
Странно, такая аналогия мне в голову не пришла. Но карп видит всё в разрезе своего Дао. И это нормально. Все мы разные. Даже Святые — каждый идет своим путем, которым ведет его Небо. И то же самое происходит с просто духовными существами.
Ведь для Неба нет разницы, духовное ли ты животное, или разумный человек.
Лянг продолжал направлять потоки воды из жемчужины, а росток жадно их впитывал и начинал светиться.
— Да сколько можно… — буркнул Лянг. — Сколько ему воды надо, так я без жемчужин совсем останусь.
— Это важнее, — сказал Хрули. — Зато потом ты сможешь получить кучу золотых орехов.
— Прям «кучу»? — прищурился карп.
— Конечно, — ответил я. — Твой вклад самый большой.
Лисы засмеялись.
— Он жлоб! — фыркнула Джинг. — Какой там его вклад?
— Молчать, малявка! — рявкнул карп. — Как Ван сказал, так и будет.
— Бу-бу-бу! — начала дразниться Хрули. — Мы заберем все орехи себе и одной жадной рыбе ничего не останется.
— Хтьфу! — мощная струя воды вылетела изо рта карпа и снесла лису.
Та встала, отряхиваясь и отфыркиваясь, и с мокрой шерстью.
— Так-то мелочь, знай свое место! — довольно сказал Лянг.
Вначале все мы, и я в том числе вели себя тихо, как в какой-нибудь библиотеке, но потом… в эту Долину пришла жизнь. Не могли лисы вести себя долго не так, как они привыкли, и карп не мог не ворчать, а Бессмертный — не покрикивать. А я…а я медитировать.
Мы привыкали к этому месту.
Когда что-то меняешь в месте, где даже временно живешь, особенно если что-то сажаешь, то это место становится почти что домом. Ты помнишь каждое растение, сколько оно росло и как, сколько Ци ты в него влил, сколько ворчал Лянг, отдавая воду из жемчужин. И помнишь, как засияло оно и начало тянуть из воздуха Ци.
Да, когда растения начинали самостоятельно тянуть Ци из пространства, я по сути был уже не нужен. Я мог начать заниматься посадкой других.
Но Золотой Орех.за ним мы наблюдали.
Сначала это был просто стебель, потом — толстый ствол, покрытый узорами, словно древние письмена. Затем лопнули почки, и из них развернулись листья — золотые, с голубыми жилками, испускающие легкое сияние.
Красота, одним словом. И воздух вокруг Ореха стал словно бы немного влажным. Он испускал стихию воды.
Дышать возле него стало легче и приятнее, потому что раньше в долине Памяти был пыльный и сухой воздух. Теперь же, похоже, он станет лучше. Возможно, и остальным растениям станет легче тут дышать.
Я сел возле молодого деревца и занялся медитацией.
КВА!
Я попытался ощутить насыщенный водной стихией воздух.
И он действительно быстрее восполнял мою Ци.
Только сейчас я понял: то дерево, вернее, деревце делает то же самое, что тот монах Святой, на плите которого я посадил Небесный Рис, и который в воспоминаниях пел в горах, — деревце отдавало поглощенную для роста Ци и стихию обратно в мир, насыщая его.
Интересно… Такого я раньше не наблюдал.
Впрочем, в Золотой Ореховой Роще было столько деревьев и такая насыщенность Ци, что такие процессы я мог просто не заметить. А в рисовых полях Школы Небесных Наставников моя чувствительность к Ци как будто была меньше.
А тут же деревце было одно и все хорошо ощущалось.
КВА!
Что ж, я умел слушать кваканье.
Я закрыл глаза и стал ждать его. И оно прозвучало.
Время внутри потянулось, а по моим меридианам потекла Ци. Я начал ее перерабатывать в Очищенную, нужно было накопить ее, чтобы «посадить» новые Небесные Рисинки.
* * *
Мои пальцы посадили очередную Небесную Рисинку в треснувший след. Процесс везде был одинаков: моя Ци, вместе с воздействием духовного растения, убирало черноту из ступни и дальше корни Риса уже заполняли трещину, соединяя две половинки ступни.
Ну после этого я дотрагивался до плиты, и ненадолго погружался в воспоминания, оставленные Святыми. Они были разными и всегда показывали ключевые моменты. Некоторые я просматривал по нескольку раз. Это всегда было больно. Но это та боль, которую нужно было помнить. Поэтому я начал использовать Хранилище Памяти, где прежде хранились только техника Шагов Святого, копия плиты на древнедаосском языке и Символы, которым меня обучил отшельник с озера. А теперь в каждой ячейке, в каждой кристаллинке хранилось воспоминание о Святом. В каждой отдельное. Они заслуживали того, чтобы их помнили. Ведь мне казалось, что в дальнейшем, я смогу эти воспоминания передать другим. Хранилище Сознания — это больше, чем просто место в моей голове. Это то, чем я смогу поделиться с другими Праведниками, если… или…когда встречу.
Я внимательно запоминал всё увиденное, стараясь не упустить ни одной детали. Возможно, мне и самому понадобится пересмотреть, пережить эти «чужие» воспоминания, чтобы что-то понять.
Вдох-выдох…
Вдох-выдох…
Жаба квакала, а я медитировал. Я ощущал, что теперь мой контроль Ци стал лучше, спасибо белке за уроки. А возможно не контроль, а какое-то интуитивное понимание.
В этом месте на полное восстановление у меня уходило дня два. Но обычно резерв приходилось расходовать раньше, потому что Небесный Рис нужно было сажать и сажать.
Несколько десятков сияющих цветом неба Рисинок уже возвышались над плитами со следами Святых. И я иногда завороженно смотрел, как покачиваются на ветру сияющие стебли со зреющими Рисинками. Пару раз приходилось одергивать лис, которые с большим трудом удерживались от того, чтобы сорвать их. Но сорвать их, значило теперь навредить душам защитников — тех, кто ушел в Последний Дозор. Тех, кто закрыли своими телами и душами Небо.
Да, видимо лисья природа неисправима, ну или им нужно хорошее воспитание, пока они еще «подростки» однохвостые.
Сегодня предстояло кое-что новое. Лисы притащили цветы и землю, которые мы собирались посадить, кроме того, я хотел высадить тут огненный шиповник. Потому что один рис выглядел как-то немного уныло. Хотелось разнообразия. Тут все-таки не рисовые поля, а нечто большее.
Я был уверен, что в этом месте все разностихийные растения уживутся.
Когда я закончил медитацию, то поднялся и посмотрел вокруг. Орех и рисинки даже за пару часов пока я медитировал успели подрасти.
— Лянг? — окликнул я карпа, который храпел в летающем кувшине.
— А! — перепуганно воскликнул он. — Что⁈ Я не сплю…вздремнул немного, что такое, Ван, на нас напали?
Лисы захохотали.
— Нет, никто не напал, мы в безопасности, —
