Возвращение Безумного Бога 13 - Кирилл Геннадьевич Теслёнок
— Жду перевода вознаграждения, как договаривались, — Колыванов улыбнулся, — Полная сумма, как обещано. Всё-таки месяц слежки, и информация подтвердилась.
Рация невнятно затрещала.
— Что? — улыбка сержанта сползла с лица, — Половина? Мы договаривались о полной сумме! Это была ценная информация, я рисковал!
Колыванов заметно побледнел, выслушивая ответ.
— Как это «указания изменились»⁈ У нас был договор! Я месяц торчал на этом богом забытом посту, следил за каждой машиной, ставил на уши местных…
Лицо пограничника покраснело от возмущения, он начал расхаживать между контейнерами.
— Послушайте, вы не можете так поступать! Я следил за этим чёртовым постом целый месяц, терпел этих идиотов-сослуживцев и вонючие бараки, я первый сообщил, что…
Из рации донеслось ещё несколько фраз, которые, казалось, ещё больше разозлили Колыванова.
— Что значит немедленно уходить? Вы меня обманули! — теперь Колыванов почти кричал, — Я требую полную оплату! Иначе я…
Кто знает, что хотел сказать или пригрозить пограничник, но внезапно рация издала пронзительный визг, от которого Колыванов вздрогнул и чуть не выронил её. Звук был настолько острым и неприятным, что у Колыванова зазвенело в ушах. В следующий момент визг сменился тишиной — абсолютной, мёртвой тишиной.
— Алло? — Колыванов потряс рацию, — Алло⁈ Центр? Вы меня слышите?
Рация молчала. Ни треска, ни шипения — ничего.
— Чёрт! — Колыванов в сердцах треснул рацией о контейнер, но она не разбилась, только слабо звякнула, — Дерьмо!
Он в ярости пнул контейнер, поморщился от боли в ушибленном носке, затем глубоко вздохнул, пытаясь успокоиться. Нельзя терять голову. Наверное, опять перебои со связью. Центр может перезвонить. Или он сам попробует связаться позже, с другой точки.
Колыванов уже собирался уходить с территории КПП, как вдруг услышал крики со стороны главного здания. Резкие, паникующие голоса, которые заглушил внезапный сигнал тревоги.
Забыв о своей злости, он рванул обратно к посту и застыл в дверях, не веря своим глазам.
Весь пост словно сошёл с ума. Приборы мигали разноцветными огнями — не красными, как должны были при тревоге, а всеми цветами радуги, как новогодняя гирлянда. Компьютеры показывали на мониторах какие-то психоделические узоры, а не обычные рабочие экраны. Где-то завыла сирена, но не низким тревожным звуком, а высоким, мелодичным, почти музыкальным.
Но не это было самым странным. Стены — обычные серые бетонные стены пограничного поста — медленно меняли свою структуру. Бетон становился похожим на какую-то органическую субстанцию, пульсирующую, с прожилками, как у листьев. В некоторых местах проступали яркие пятна, похожие на цветы или грибы.
— Что за чертовщина? — выдохнул Колыванов, не в силах поверить своим глазам.
Внутри царил хаос. Пограничники бегали, кричали, пытались связаться с внешним миром или хотя бы понять, что происходит.
— Связи нет! Вообще нигде! — кричал молодой лейтенант, отчаянно пытаясь дозвониться по стационарному телефону, — Ни мобильной, ни проводной!
— Приборы показывают какую-то дичь! — вторил ему другой пограничник, лихорадочно проверяя показания датчиков, — Уровень радиации зашкаливает, но дозиметры молчат! Температура то минус пятьдесят, то плюс сто!
— Капитан! Капитан Дроздов! Что происходит⁈ — кричал кто-то ещё, явно в панике.
Колыванов увидел, как капитан лихорадочно щёлкает тумблерами на радиостанции, пытаясь настроиться хоть на какую-то частоту.
— Не работает! Ничего, чёрт побери, не работает! — его обычно невозмутимое лицо выглядело растерянным.
Пол под ногами вдруг странно задрожал. Колыванов опустил взгляд и отшатнулся — бетонные плиты превращались в нечто похожее на стеклянную мозаику, переливающуюся всеми цветами радуги.
— Смотрите! — закричал знакомый голос. Колыванов повернулся и увидел Петровича, который всё ещё был на посту. Прапорщик указывал в окно, — Что это⁈
Все бросились к окнам. За ними творилось нечто невообразимое. Привычный пейзаж исчезал на глазах — деревья превращались в причудливые кристаллические структуры, горящие изнутри фиолетовым светом. Дорога извивалась, как живая, меняя не только форму, но и фактуру, становясь то красной, как кровь, то переливчато-синей, как вода. А небо… небо стало фиолетовым, с зелёными разводами, как в калейдоскопе. По нему плыли облака невероятных форм, напоминающие то животных, то лица, то странные геометрические фигуры.
— Мама дорогая, — прошептал кто-то рядом с Колывановым.
— Это всё из-за Диких Земель, — пробормотал другой пограничник, — Началось… Они наступают…
— Оружие к бою! — внезапно скомандовал капитан Дроздов, выхватывая из кобуры табельный пистолет, — Что бы это ни было, мы должны…
Договорить он не успел. Земля содрогнулась так сильно, что некоторые пограничники не удержались на ногах. Раздался звук, похожий одновременно на рёв зверя и скрежет металла, такой громкий, что заложило уши.
И прямо перед зданием КПП, прорвав асфальт, как бумагу, поднялась огромная, исполинская голова змеи — та самая, с которой чуть не столкнулся княжич Безумова. Светящаяся, переливающаяся всеми цветами радуги. С глазами, похожими на звёзды, и чешуёй, которая казалась сделанной из чистого света.
— Это же… княжич не врал… — пролепетал Петрович, бледнея на глазах, — Она реальна…
Змея полностью выбралась из-под земли, и теперь перед пограничным постом возвышалось существо длиной с железнодорожный состав и толщиной с небольшой дом. Оно извивалось, словно в танце, поднимая голову всё выше и выше.
— Огонь! — закричал капитан Дроздов, первым выйдя из оцепенения. Он поднял пистолет — специальная модель, заряженная духовной силой Истребителей. Несколько недель назад Дроздов лично положил из нее целую группу гигантских горбачей — огромных монстров, похожих на горбатых мамонтов. Размеры и толщина шкуры их не спасла.
Прицелившись, он выстрелил в змею.
Вместо пули из ствола вылетел яркий цветок, сотканный из света — красная роза. Она медленно поплыла к змее и растаяла в воздухе, не долетев до цели.
— Какого… — капитан в шоке посмотрел на своё оружие.
Оно обычно стреляло энергетическими разрядами, а не светящимися цветочками.
Другие пограничники тоже открыли огонь, но происходило что-то невероятное — вместо пуль из стволов автоматов вылетали яркие бутоны цветов, разноцветные бабочки, мотыльки и искры, похожие на крошечные фейерверки.
— Бежим! — заорал Колыванов, первым осознав безнадёжность ситуации, — На выход! Быстро!
Но было поздно. Змея разинула пасть — огромную, способную проглотить грузовик целиком — и мир вокруг погрузился в ослепительное сияние.
Колыванов почувствовал, как его ноги отрываются от земли. Он пытался ухватиться за что-нибудь, но тело не слушалось, словно утратило вес. Он увидел, как остальные пограничники тоже поднимаются в воздух, словно отключили гравитацию. Кто-то кричал, кто-то молился, кто-то просто смотрел с изумлением
