Генеральный попаданец 2 (СИ) - Ал Коруд
Так же искусно Вольф играл на слабостях своих советских коллег. К примеру, на их профессиональной недоверчивости. Вольф знал, что в Москве Мильке считают ненадежным и двуличным человеком. Приезжая на Лубянку, шеф «Штази» в доверительных разговорах крыл Ульбрихта, а потом сменившего его Эриха Хонеккера, давал нелестные характеристики другим членам восточногерманского руководства. А возвращаясь в Берлин, с такой же яростью критиковал недалеких советских руководителей, не понимающих специфики ситуации в ГДР.
В отличие от него, Вольф старался не давать повода усомниться в своей преданности СССР. Лишь раз он позволил себе шаг, который в Москве могли истолковать не в его пользу. В конце 60-х — начале 70-х началась нормализация отношений между СССР и ФРГ. В Западном Берлине шли не афишируемые консультации между советскими представителями и доверенным лицом канцлера Вилли Брандта Эгоном Баром. И по заданию руководства ГДР, которое патологически боялось объединения Германии без учета его интересов, люди Вольфа установили в доме Бара микрофоны. Естественно, через некоторое время КГБ узнал о проделке Вольфа. Скорее всего, донес кто-то из его же подчиненных, и микрофоны замолчали.
Говорят, что Вольф тут же поспешил загладить свою вину, использовав проверенный прием. Москва особенно ценила вербовку агентов на Западе и успешную работу с ними. Но обычная русская расхлябанность нередко приводила офицеров КГБ к неудачам. И на революционные праздники — 1 Мая и 7 Ноября после возлияний и пения революционных песен немецкие товарищи стали дарить советским хороших, проверенных агентов, чтобы тем было чем украсить свою отчетность. Для руководства КГБ этот трюк не был большим секретом, но и лубянским шефам нужно было красиво отчитываться перед ЦК. Так что Вольф был единственным иностранным коллегой, которого назначенный руководителем разведки КГБ Владимир Крючков приглашал на свои редкие дни рождения — 29 февраля в ресторан Хаммеровского центра.
Глава 5
14 апреля. Восточный Берлин. Госсовет Германской Демократической республики
Здание Государственного совета ГДР на Дворцовой площади в Берлине построено недавно и вызывает противоречивые чувства.
Архитектура выдержана в стиле социалистического восточного модернизма. Большие окна, много стекла, металла. Фасад, сочетающий в себе парадную архитектуру с элементами прусского королевского дворца. По мне уныло, но стиль ощущается. Эта мода и до Союза докатывается. Так называемые «стекляшки» из подобной серии. На каждом углу новых серийных кварталов должны быть магазины и кафе из профиля и стекла.
Я еще помню годы, когда такие огромные окна начали закладывать кирпичами. Когда мы покатимся обратно к средневековью с Интернетом и цифровой валютой.
По пути внимательно рассматриваю интерьеры. А интересно! Мейсенская фарфоровая плитка на стенах, красные ковры и стеклянные панели, почти церковные витражи со сценами жизни рабочих и крестьян, постоянные намеки на дружбу с СССР и совершенно космические по дизайну светильники. Аж засмотрелся. Шепчу Голикову, что следует рядом:
— Узнай, кто им тут все обставлял, и свяжись с ними. Мне нужно нечто похожее создать в Кремле. Современно и просто.
— Сделаю, Леонид Ильич.
Помощники выглядят уставшими. Всю ночь они готовили мне дайджест из откликов на «Грандиозно провокационную» речь. Пока кроме истерики прессы и некоторых политиков общая реакция неясна. Надо будет вечерком «Голоса» послушать. В плане аналитики они зачастую нам более понятны, чем чисто западные СМИ. Русские же её делают или интерпретируют. Пусть и находящиеся по ту сторону. Понятно покамест лишь одно: такой голимой и жесткой обструкции там явно не ожидали и потому застыли в растерянности. Что скажут в Вашингтонском обкоме? А у тех и так жопа в мыле. Вьетнам начал понемногу пожирать все силы и внимание. Захаров на днях сообщил, что первые расчеты прибыли на место и начали работать. Надо будет устроить отдельную с военными встречу по приезде. И Андропову заодно задницу намылить. Не видать ему Политбюро как собственных ушей. Работа по соцпартия провалена полностью. И этот деятель потом руководил могущественной спецслужбой? У меня, конечно, есть подозрения, что в том будущем куча людей не на своих местах. Но и тут дело обстоит не лучшим образом.
В СССР не создана система, выкидывающая из номенклатуры непрофессионалов. Один дурак вреда приносит больше, чем тысяча шпионов. Суслову будет о чем поразмыслить. Он же метит в КПК. Чистка элита — дело затратное и непростое. Но крайне необходимое.
Но пока общаться со всеми недосуг. С утра успел лишь с Черненко коротко перетереть. Тот крепко озадачился, когда получил текст моего выступления и следом зарубежные газеты. Заголовки у буржуев залихватски кричали:
«Новая Фултонская речь!»
«Следующий скачок в Холодной войне?»
«Комми бросили вызов целому миру?»
Опять те же ошибки, что они сделают десятки лет позже. Западная цивилизация не есть весь мир. Происходящий прямо на наших глазах крах европейской колониальной системы больно щелкает по самолюбию недавних метрополий. Франция так и не пришла в себя после потери Алжира, череды внутренних скандалов и попыток мятежа. Так что первый мой визит в мир капитала будет готовиться именно в Париж к старине Голлю. Пока они слабы и разочарованы, следует взять французов в мягкие рукавицы «и напомнить о 'Французско-русской дружбе». Я перед вояжем дал МИДу задание провентилировать вопрос переговоров и узнать в чем наши основные противоречия и проблемы. Надеюсь, хоть это задание они не провалят. Там же буквально млеют от Парижа. Все мечты русской интеллигенции дальше Сены и Монмартра не простираются. Что с ней не так?
Вот я в Париже намерен показать, что с теми, кто не держит против нас за пазухой камень, мы сможем к обоюдному согласию договориться. И они получат с этого достаточно нехилый профит. Пусть остальные завидуют! Особенно западные немцы. А что они хотели? Проводить откровенно антисоветскую, русофобскую политику после такой страшной войны и не получать в ответ заветных плюх? Мне честно, было удивительно постоянное стремление Ильича с европейскими мудаками помириться. Или это отголосок его боевого прошлого? Пусть он и не сидел на передовой, но ужасающие последствия сражений наверняка видел. И при освобождении советских территорий наблюдал воочию кошмарные разрушения наших городов, стертые с лица земли села, слышал рассказы об убитых
