Бомж (СИ) - Путилов Роман Феликсович
Посчитав, что после этого безобразия, в спину мне стрелять не смогут, я двинулся к представителям возрастного контингента. «Уважаемые» только что поняли, что ситуация поменялась кардинально и, перекинувшись парой враз, как раз, бодро потопали в сторону вокзала.
— Стоять на месте, руки в стороны! –двадцать метров, по подсвеченным фонарями железнодорожной станции, ростовым мишеням — нормальное упражнение, пару раз точно попаду.
— Ты че, беспределишь? С тобой люди поговорить хотели… — у дядек смыться в «тихую» не получилось, следовательно, попробуют «наехать».
— Ага! Ты еще скажи — со всем уважением. Короче, еще со мной кто-то поговорить захочет — ляжете все…- я развернулся, чтобы уйти, так как линейные милиционеры совсем то лопухами не были, кто-то из смазчиков- обходчиков выстрелы просто был обязан различит, даже среди шума, никогда не спящей, железнодорожной станции. Значит меня скоро начнут окружать.
— Ну, с «волыной» то ты герой, а ты попробуй…
— Да мне пох…на твое мнение. — я, не оборачиваясь, уходил через стальные пути.
«Частник» на красной «Ниве», пойманный через пять минут на улице, за полчаса довез меня до крупнейшего в Городе издательства, откуда я, за пять минут, дошел до забора садового общества. Садоводство было небольшим, ограниченной со всех сторон частным сектором и автомагистралью, ведущей в Миронычевский район. Дом я ведьмой на трубе я нашел быстро, благо, зловещий силуэт на метле на фоне висящей в небе, полной луны, видно было с соседней улицы. Естественно, что никакой щеколды на калитке не было — проход перекрывал серьезный замок. Высокий забор плотно пригнанных досок и зловещий огонек включенной сигнализации дополняли меры безопасности на даче старшего опера капитана Князева. А еще на участке стояла светлая иномарка, которая показалась мне очень знакомой. Не знаю, откуда я ее знал, но я просто физически почувствовал желание забраться в кабину, повернуть ключ зажигания, нажать на педаль тормоза и перевести рычаг переключения коробки-автомата в режим «Драйв».
Напротив, ухоженного, выложенного из светлого, силикатного кирпича, дома Князева, находился совсем небольшой, дощатый домик, закрытый снаружи на большой висящий замок, поэтому, через невысокий штакетник я перешагнул смело. За домиком я нашел деревянную лестницу и несколько старых удилищ, одно длинной метра в четыре. Приставив лестницу к забору участка Князева, я оседлал его вершину и начал тыкать кончиком удилища по оконному стеклу, в районе форточки. Через пять минут я аккуратно прибрал за собой, вернув лестницу и удилище на место, сам же стал наблюдать за дальнейшим развитием событий из густого малинника соседнего участка, заодно лакомясь поспевшей ягодой.
Время реагирования группы захвата местного отдела вневедомственной охраны составил двадцать минут — с учетом того, что садовое общество находилось в черте плотной городской застройки, ворота на въезде на территорию садоводства были просто обмотаны цепью, районная ОВО отработала на твердую двойку.
Охранники с собой ключей не имели, поэтому просто перелезли забор, осмотрели окна и двери, после чего, громко ругаясь, укатили восвояси.
Новые сработки начались через полчаса. На этот раз охрана приехала быстрее и осматривалась тщательней, шатали стекла в рамах и форточку, обломали две ветки на яблоне, которые теоретически, при ураганном ветре, могли задевать стекло, заставляя датчики срабатывать. Кроме следов своих собственных берцев на заборе, иных признаков проникновения на территорию участка милиционеры не обнаружили, на чем и уехали.
— Да я тебе говорю, что там форточка ходит и поэтому, от ветра, «сработки» идут. Нет тут никаких следов. Не дозвонились до хозоргана? Значит снимай объект с охраны, пусть завтра техники разбираются. Я что, по-твоему должен всю ночь здесь стоять? Нет, у меня третьего нет в экипаже, посмотри ведомость… Понял, отбой.
Новая «сработка», случившиеся через пятнадцать минут, окончательно взбесила старшего группы, и он потребовал от дежурного по пультовой охране либо доставки владельца объекта, либо одно из двух. Не знаю, по какой причине жена Олега Князева на телефонный звонок из охраны не ответила, но отдел ОВО с себя ответственность за сохранность охраняемого имущества снял. Команду дежурного, переданную по рации «Ну вы посматривайте там, периодически, за полноценную охрану принять было нельзя».
— Привет — к моему удивлению Олеся, несмотря на ранний час, была одета и готова к выходу из дома: — Ты меня чудом застал, я уже ухожу. Что ты хотел.
— Олеся, извини, что приперся, я не знаю, как сказать… В общем, мне надо свою машину с вашей дачи забрать…
— Какую машину?
— Понимаешь, мы, перед тем как с Олегом несчастье случилось… в общем…
— Бухали на нашей даче? Правильно?
Я покаянно закивал головой.
— И конечно, с бабами⁈
Я замотал головой, так, что она чуть не отлетела.
— Слушай, чем хочешь тебе поклянусь, но последние разы, что я с Олегом виделся, там никаких баб не было.
— Допустим. И что дальше?
— Олеся, я запойный, и в тот раз в разнос ушел. В общем, моя машина на вашем участке осталась, а мне она срочно нужна. В общем, ты не разрешишь мне ее забрать. Вон, кажется, ключи от нее. — я ткнул пальцем в сторону вешалки, где на одном из крючков висело несколько ключей от автомобилей.
— Слушай, даже если это так, как я могу без хозяина тебе неизвестно, чью машину отдать? Давай я у Олега в госпитале все уточню…
— Хорошо. — я еще ниже опустил голову, изображая вселенский стыд: — А ты, если не секрет, куда собралась?
— Я сейчас, как раз, на дачу еду. С утра с охраны позвонили, сказали, что с сигнализацией что-то случилось, просили подъехать, скоро техник должен приехать, оборудование посмотреть, а потом я уже к Олегу в госпиталь съезжу.
— Так Олеся, смотри, как удачно получилось. Давай ты ключи с собой возьмешь, а в машине или на даче должны быть мои документы на машину. Если они там, то ты их посмотришь, и отдашь мне машину, а я тебя до госпиталя довезу, хорошо.
— Хорошо, Коля.
— Ты же сама сказала, что я не Коля. Я Паша, паша Громов.
— а почему прошлый раз Николаем назвался?
— Стыдно было, не в форме я совсем был, в штопоре полнейшем.
— Ладно, уговорил. Сейчас я продукты соберу и поедем.
Все-таки, автомобиль — великое изобретение человечества. Тащится через весь город, с пересадками, загруженным сумками с едой для раненого Олега — удовольствие из разряда сомнительных. Тем более, что Олеся поручила переноску тяжелых пакетов мне. Но, рано или поздно любое удовольствие заканчивается. Закончилось и наше путешествие. Я почтительно шел за хозяйкой, изображая незнание дороги, громко пыхтя и обливаясь потом.
Естественно, что никаких техников охраны возле дачного домика мы не встретили, поэтому спокойно открыли калитку, Олеся вошла в дом, подозрительно оглянувшись на меня, набрала код на ящике охранной сигнализации, только после этого разрешила мне входить в дом и нести сумки на кухню. А буквально через пару минут в калитку заснулась пожилая женщина, оказавшаяся соседкой, которая, поминутно оглядываясь на меня, начала долгий рассказ, о том, как на участок постоянно приезжала милиция и бедная женщина не могла уснуть до самого утра. Минут через двадцать Олеся выдавила соседку за калитке, после чего погнала меня в погреб за картошкой — нужно было приготовить гарнир для ее благоверного. Погреб в дачном домике практически ничем не отличался от тысяч подобных хранилищ на территории бывшего союза, кроме одного момента — кроме деревянного стеллажа с банками варений и солений, ямы с картошкой и прочими свеклами –морковками, одна из стенок погреба представляла собой не плотный слой глины, а, поддернутое ржавчиной, подобие металлической двери. Я попытался немного расковырять глину по бокам от стального листа, но ничего не добился, а продолжать любопытствовать означало оставить слишком заметные следы.
