БОМЖ - Роман Феликсович Путилов

БОМЖ

Глава 1

Глава первая.

Не зарекаясь от сумы.

Безвременье.

Лето в этом году было просто замечательным — днем тепло, около тридцати по Цельсию, а ночью — охлаждающий дождик. И речка, на берегу которой происходило описываемое событие, носящее номерное название Сосновка вторая, была на редкость полноводна. Возможно, ее наполняли еженощные теплые дожди, но, скорее всего, речку наполнили сбросы одного из многочисленных промышленных предприятий Северо-Востока Города, где пока производили все — от ракет до тепловыделяющих топливных пучков для ядерных реакторов.

Берега речки были окружены густыми зарослями ивняка, лишь в одном была пробита колея, где, тихо пощелкивая остывающим двигателем, стояла свежая иномарка. На топком берегу, выбрав место посуше, среди, густо растущих, пучков осоки, стояли два молодых парня, одетых в джинсы и черные, узконосые туфли. Тот, что постарше, был облачен в темно-синий клубный пиджак, с нашитой на груди эмблемой, напоминающий герб Финляндии, из-под которого виднелась белая, с вышитыми на воротнике, монограммами, итальянская рубашка. Тот, что помоложе, был одет попроще и практичней — в черную, плотно обтягивающую накачанный торс, футболку. Мужчины негромко разговаривали, глядя на лежащее без движения, в жирной грязи, у самого уреза воды, голое тело их сверстника.

— Смотри, дышит еще, сученок.

— Так, голова то пустая, одна кость. Что ему сделается? Я там железку видел, типа рессоры. Мы ему сейчас ее к шее привяжем и его по течению спустим. Там, метров через двести озеро, а за ним другое, говорят. что раки там в большом количестве водятся. Так что, через неделю будет на дне чистый костяк валятся, никто его не опознает.

— Может поспрошаем его, пока дышит? Молодой то говорил, что у этого хмыря деньги не переводятся. Я сейчас палок сухих принесу, пятки ему подогреем, расскажет, где деньги ныкает, тем более, что в машине две связки ключей лежит.

— Так неси. Все равно, если даже будет орать, никто его не услышит. Сейчас я ему на ногу петлю из ремня нацеплю, и его на бережок из грязи, вытащу, и пообщаемся мы с ним чуток, а то слишком быстро он уйти может. Знаешь, как он меня бесил, сученок. Морду, под сообразительного, скорчит, и начинает умничать, тварь.

Один из парней, тот, что выглядел моложе, быстрым шагом побежал в заросли ивы, второй же, солидный, склонился над, валяющейся в беспорядке, на берегу, мужской летней одежде, вытянул из петель черных джинсов широкий, кожаный ремень и, сделав петлю, двинулся в сторону лежащего у воды, тела, старательно ставя подошвы белых кроссовок на кустики осоки, старясь не вступить в жидкую грязь.

Когда мужчине осталось пройти всего пару шагов, голое тело, до этого момента никому не доставляющее хлопот, вдруг глубоко вздохнуло и приподняло голову.

Мгновение голый и одетый смотрели в глаза друг другу, после чего голый прохрипел «Бля» и, повернувшись через плечо, тюленем плюхнулся в воду, после чего попытался поплыть, скребя животом и конечностями по илистому дну, поднимая черные сгустки грязи.

— Ты куда, сука! — одетый прыгнул раз, второй, очутившись на очередной кочке, поросшей травой, наклонился, чтобы ухватить ногу, барахтающегося на мелководье, беглеца, но, по инерции, не удержался и ткнулся руками и лицом в топкое, липко чавкнувшее, дно.

— Бляха… — уходя руками, с мгновенно ставшими черными, манжетами дорогой рубашки, еще глубже в грязь, франт попытался встать, но гладкие подошвы шикарных туфель соскользнули с кочки и купленные в бутике, «строгие» черные джинсы тут же получили непоправимый ущерб.

— Ты что кричишь? — из зарослей появился напарник пострадавшего, тяжело тащивший, несколько больших, сухих, лесин.

Франт, стоя на четвереньках в грязной воде у самого берега, повернул, заляпанное грязными разводами лицо и гаркнул что-то неразборчиво-матерное.

— Ах, тыж, эпическая сила! –напарник бросил свои жердины и бросился к товарищу, ухватил его за плечо и помог подняться, после чего только поискал взглядом свою жертву.

Бегунок, или, вернее будет сказать, плывунок, раскинув руки и ноги, в подражание морской звезде, мерно покачиваясь на поверхности воды, медленно, но неуклонно удаляясь от замерших на берегу напарников.

— Что смотришь? Давай, стреляй. — старший, кое-как размазав грязь по лицу и протерев глаза, тут же начал отдавать команды.

— Чем? Ты не предупреждал.

— Да что такое сегодня творится? Камни ищи. — старший отвернулся от поблёскивающей на солнца водной поверхности и зашарил глазами по зарослям травы.

К сожалению, для одетых молодых людей, камни на болотистом берегу встречались нечасто, поэтому, когда младший прибежал, неся на вытянутых руках увесистый булыжник, тело отплыло уже метров на тридцать.

— Стой, не кидай — не добросишь. Надо в голову попасть. — старший перехватил руку с занесённым камнем: — Беги вдоль берега, как догонишь. Кидай строго в голову. Чтобы мозги в смятку, желательно в висок попасть.

— А ты что? Сам бы догнал и кидал…

— Я не могу, видишь, что у меня! — старший из парней потряс грязными рукавами, после чего младший, неторопливой рысцой побежал вдоль берега, быстро сокращая расстояние до своей жертвы.

К счастью до речкоплавателя, через несколько десятков метров, русло речки-говнотечки резко изменило свое русло, уходя влево, оставляя справа широкую пойму, не имеющую не, скрепляющую грунт траву, не твердых кочек. Преследователь понял, что у него осталось всего несколько секунд, размахнулся и промахнулся — шершавый булыжник вырвался из ладони и улетел в заросли рогоза, совсем даже не в нужном направлении.

— Ну что, попал? — ферт в пиджаке нашел в бардачке светлого «Ниссана» пачку салфеток и пытался очистить хотя бы джинсы, что у него выходило плохо в отсутствие чистой воды.

— Ага, попал, прямо в башку! — неудачник азартно стукнул кулаком в кулак: — Звук такой был, ка будто по дереву попало и сразу кровь по воде потекла.

— Ну молодец. Сейчас почищусь и к озеру поедем, куда он сейчас выплыть должен, посмотрим — труп или не труп плавает.

Совравший мазила взмолился к своим нечистым божкам, чтобы старший не смог увидеть на озере, возможно, еще живое, тело, и боги ему помогли — летние колеса «японца» глубоко ушли в жидкую почву. А коробка — «автомат», в отличие от доброй «механики», не позволяла вытащить застрявшую машину «враскачку», потому злоумышленники провозились еще три часа, выталкивая тяжелый седан из плена, толкая кго вперед-назад и