Академия 6 - Сергей Шиленко
Я уставился на неё, распахнув глаза и пытаясь осознать то, что услышал. Двадцать четыре тысячи! Это… в три раза больше диаметра Земли? Нет, но как! Разве гравитация не должна нас раздавить? Как мы вообще можем передвигаться в мире такого размера… И подожди, этот ещё больше? Лицо Лилии склонилось над плечом Антонины.
— Я думаю, ты сломала ему мозг, — прошептала она. Антонина прикрыла рот рукой и тихо рассмеялась.
Закрыв глаза, вздохнул. Ангелина потянула меня за ухо и что-то настойчиво защебетала. Когда приоткрыл веко и посмотрел на неё, писк стал еще настойчивее.
— Нет, я не чувствую себя лучше от того, что знаю. Теперь меня одолевают растерянность и смутная тревога, но придётся смириться с тем, что ничто в этих измерениях не имеет смысла, а законы физики просто не существуют.
Ангелина издала чириканье и похлопала себя по челюсти, а Антонина поцеловала меня в плечо, успокаивая. Как мне теперь отказаться от своей затянувшейся веры в то, что всё должно работать по тем же законам, что и на Земле⁈
Насколько мне известно, у этих планет ядра состоят из кристаллов маны, а их плотность настолько мала, что гравитация почти не учитывается. Потому и деревья здесь растут огромными по сравнению с Землёй, и есть множество других вещей, которые должны быть невозможны на моей родной планете. Существа размером с Маледикт не должно существовать в природе, тем более оно не должно уметь летать. Как бы мне ни хотелось думать, что всё это понимаю, нужно помнить, что существует целый мир школьного образования, которое эти люди считают само собой разумеющимся, и которого я никогда не получал.
Мне было о чём пофилософствовать, пока мы ехали в столицу.
Глава 8
Поездка в Сида-Сити оказалась не совсем такой, как ожидалось. Когда мы приблизились к лесу, я понял, что сильно недооценил размеры деревьев. Среднее дерево достигало тридцати метров в поперечнике, а некоторые гиганты были вдвое больше. Они поднимались вверх не менее чем на двести метров, а их корни расползались далеко по земле, и величиной могли бы посрамить анаконду. Каждое дерево словно втягивало землю в корни под своими огромными стволами, а размер гигантов просто пугал. Их ветви начинались почти в ста метрах над землёй, а затем образовывали зонтики из зелёно-серых иголок, собранных в пучки по семь штук.
— Интересно, при такой величине деревьев, какого же размера могут быть их иголки? — задался я вопросом, проезжая между ними, задрав вверх голову. Вскоре обнаружилось, что деревья не имели шишек, зато у них были цветы и фрукты. Лилия указала на одно из деревьев, среди хвои которого виднелись светящиеся золотые цветы, и объяснила, что эти деревья цветут всего неделю раз в сто лет. Каждый пятый цветок превращается в плод, похожий на синюю тыкву, только крупнее. Умоляющее выражение её глаз заставило меня взлететь и собрать охапку этих цветов. Позже Лилия объяснила, что это мощные и очень редкие ингредиенты для волшебных противоядий.
Антонина предупредила, у её народа есть охранные законы о том, сколько цветов танора можно срывать. Она также начала готовить меня к тому, что должно произойти, но было трудно сосредоточиться на её указаниях, пока мы двигались среди величественных гигантов. Я чувствовал себя странно, кружилась голова. Юлия первой поняла, что это реакция на ману окружающего мира.
Тунису не хватало плотной свободно плавающей маны, благодаря которой Тарил идеально подходил для Академии. Получив доступ к мане на Тариле, я привык к более высокому уровню энергии в его атмосфере. Теперь же, когда оказался на Тунисе, моё тело пыталось втянуть в себя больше маны, чем мог дать мир, и в результате возникло нечто сродни кислородному голоданию, только голодал не мозг. Юлия показала мне упражнение, помогающее прогнать физическую ману через тело, утверждая, что это поможет. Изо всех сил стараясь поддерживать в себе движение энергии и пытаясь сохранить концентрацию, я погрузился в оцепенение.
Заклинание Антонины неверно рассчитало время нашего путешествия — прошло несколько часов, прежде чем мы достигли местности, где лесная подстилка уступила место тщательно ухоженным дорогам. Солнце уже начало садиться, когда между деревьями показались огромные стены города. Казалось, что укрепления были созданы из самих деревьев, словно какая-то сила расщепила стволы, а затем сплела их вместе, чтобы сформировать валы высотой в двадцать метров. Живые стволы служили опорой для строений, а деревья продолжали подниматься в небо, отчего весь город, казалось, был прикрыт кронами.
У ворот нас остановили. Я наконец вышел из транса, с удовлетворением отметив, что циклирование маны помогло: голова прояснилась, и я мог сосредоточиться на трёх фигурах, преграждающих нам путь. Две из них явно были тёмными эльфами, а вот третья… Одна из женщин была одета в элегантное платье, которое почти не скрывало её изящных изгибов. В одной руке она держала высокий посох, вокруг которого клубилась мана. Напротив неё стояла ещё одна женщина в тёмных пластинчатых доспехах, соединённых цепями. В руке был зажат меч, и было заметно, что ей не терпится им воспользоваться, судя по выражению холодных голубых глаз. Между ними стояло крупное существо — громадина, полностью скрытое доспехами из наложенных друг на друга деревянных пластин. Мох и лианы скрепляли доспехи, а в сухой руке был зажат чудовищный топор. Из шлема торчала пара рогов, похожих на лосиные, и невозможно было понять, что это — украшение шлема или продолжение головы существа.
Антонина соскользнула со спины Трак, подошла к ним, и заговорила на том же языке, что и с Лилией. Пока она объяснялась, я изучал группу. У первой женщины в платье кожа была такого же оттенка, как у Антонины, насыщенного коричневого. А вот у женщины в металлической броне кожа была настолько тёмной, что можно было её назвать иссиня-чёрной, что удивительно и необычно смотрелось в сочетании с белыми волосами и голубыми глазами. На деревянном существе вообще не различалось никакой плоти. Помнится, Анна и Антонина говорили что-то о том, что тёмные эльфы не определяются цветом кожи, только их поклонением Владыкам Демонов. Что, теперь и Анна стала тёмным эльфом? Я лениво почесал рог, обдумывая эту мысль.
Антонина несколько раз жестом указала в мою сторону, и выражение
