Край вечных вулканов - Юрий Александрович Уленгов
В Доме Игнис царил жесткий матриархат, формально им управляли несколько человек — тот самый Пламенный круг, некий совет клана, а мужчины были низведены на роли производителей. При этом, помимо феминизма, Пылающая Пат изо всех сил топила за чистоту крови, в том виде, в каком она сама ее понимала, и любые сношения вне Дома Игнис, с другими Владеющими или, не приведи господь, и вовсе с войдами, как называли на Авроре не-Владеющих, были категорически запрещены под страхом смертной казни. И, пока Дом Игнис был неким сообществом людей, из общего имеющих только вид здешней магии, все шло по плану. Новые члены клана, рожденные от отца и матери с одинаковыми Источниками типа «Игни» становились сильнее и круче родителей. Их Источники прогоняли через себя много больше эфира, как и выплескивали из себя за раз. Пылающая Пат могла бы собой гордиться, если бы не одно «но»: из-за относительно небольшой численности членов клана, спустя некоторое время любой брак в Доме Игнис превращался в близкородственный. А генетика — она еще более беспощадная сука, чем гравитация, ее не обманешь. В общем, Дом Игнис начал понемногу вырождаться. И со временем это стало принимать все более пугающие масштабы.
К тому моменту, когда к власти в Доме Игнис пришли две кузины, Алисия и Юстиана, мать Корал, ситуация совсем вышла из-под контроля. В клане рождались либо войды, либо дети с откровенно слабым источником, либо и вовсе генетические уроды. Возможно, клану могли бы помочь Техносы, с их познаниями во всех сферах науки, включая генетику, но вырождение было самой большой тайной клана. И тогда леди Юстиана, искренне желающая возрождения Дома Игнис, пошла на вынужденные меры…
Корал родилась здоровым и крепким ребенком, а ее магический потенциал оценивался, как невероятно высокий, на уровне первых Игнисов. Официально считалось, что ее отцом был один из троюродных братьев леди Юстианы, вот только визуально об этом не говорило ровным счетом ничего. Злые же языки… Злые языки леди Юстиана вырывала безжалостно, в прямом и переносном смысле, потому, после нескольких инцидентов даже самые отпетые сплетники и интриганы предпочитали помалкивать. Именно с этим были связаны опасения Корал насчет Инициации, именно потому она боялась, что Колыбель ее не примет. И именно поэтому девушка так радовалась удачно завершившейся Инициации.
Убедившись в действенности своего метода, леди Юстиана пошла дальше. Она начала тайные переговоры с Эйвором Старком, у которого подрастал не менее одаренный Дэймон, и, когда Корал и Дэймон приблизились к своему совершеннолетию, молодые люди были втайне ото всех помолвлены. Леди Юстиана не хотела, чтобы за спиной у дочери, будущей правительницы Дома Игнис, перешептывались, и решила сделать все официально. Леди Алисия же считала, что в таком случае Дом Игнис попадет под внешнее влияние, и была категорически против. Особенно учитывая, что в среде Игнис, да и среди других Домов тоже, Старки считались неотесанными солдафонами и едва ли не варварами. Именно поэтому Леди Юстиана держала все мероприятие в глубочайшей тайне. И, судя по всему, именно поэтому ее теперь обвиняют в измене Дому.
Всю эту историю, со значительными упрощениями и сокращениями, Корал пересказывала шепотом, нагнувшись к моему уху, пока мы, подпрыгивая и периодически стукаясь головами, тряслись в кузове багги по дороге к скалам. Закончив, Корал замолчала, погрузившись в свои мысли, а я принялся обдумывать услышанное.
Похоже, Дом Игнис — та еще банка со скорпионами. Тем непонятнее становятся пафосные речи Корал в темнице Старков. На что она рассчитывала? Что этот вот Огненный Шторм бросится ее защищать? Или что его любовница, ее тетка, лично отправится в Цитадель, чтобы выцарапать девушку из застенков? Что-то непохоже.
— То есть, ты… — я замялся, и сформулировал вопрос иначе, чтобы не обидеть девушку. — Ты знаешь, кто твой отец?
Корал печально покачала головой. Хм. Это многое объясняет. Теперь понятно, откуда все эти заходы про поведение, достойное Высокородных, вся эта кичливость статусом и прочая, прочая, прочая. Где-то в глубине души девушка всерьез опасается, что она сама не особо благородного происхождения, и изо всех сил пыталась доказать окружающему миру — и самой себе, — что это не так. Отсюда и страх перед Инициацией, и детский восторг после нее… М-да. Как здесь все непросто…
— Корал, — позвал я девушку. — Скажи, а остался в Очаге хоть кто-то, на кого ты можешь рассчитывать?
Девушка, не раздумывая, кивнула.
— Наиболее верные матери люди отправились вместе с нами в Цитадель, где и… погибли, — девушка сглотнула. — Но помимо них есть еще те, кто никогда не предаст мать. Феликс и Ренар, мужья матери, тетя Адель — ее младшая сестра, со своими мужьями, Гором и Харлином, их люди… В основном — войды, но их немало. Главное — созвать Пламенный круг, а там все эти нелепые подозрения и обвинения рассыплются в пыль. Алисия слишком много взяла на себя в отсутствие матери, и она об этом еще пожалеет! — руки девушки сжались в кулачки, и я вздохнул. Ну-ну. Хорошо, конечно, если все обстоит именно так, как говорит Корал, но что-то мне подсказывает, что не так все радужно, как она надеется. Ладно. Время покажет. Мне еще нужно от обвинений в убийстве Огнекрыла как-то отмахаться. Придумал тоже — преступление. А огнедыдащих птеродактилей на людей спускать — не преступление, нет? Ур-род!
Скальная гряда, меж тем, становилась все ближе, и вскоре я смог разглядеть ее во всех подробностях.
На первый взгляд она была тем, чем и должна быть: хаотичным нагромождением скал. Однако, чем ближе мы приближались, тем более странными мне казались эти скалы. А еще через пару минут я готов был поклясться, что гряда имеет искусственное происхождение.
Ну, точнее, как? Это определенно был местный камень, вот только кто-то всерьез потрудился над тем, чтоб придать ему форму. И, судя по застывшим потекам на стенах, я догадывался, кто именно. Это ж какую нужно силищу иметь, чтобы камень плавить?
Впрочем, тут, скорее, не сила, а умение. Высоко вверху я разглядел жерло спящего вулкана. Несложно предположить, что именно его энергия использовалась некогда для придания скалам нужной формы.
Метрах в двадцати
