Егор Чекрыгин - Возвращение в Тооредаан — 2 (СИ)
Сергей Говоров, подполковник
Одивия вбежала в мой номер, необычно взволнованная и кажется чем-то расстроенная.
— Представляешь Сергей, оказывается Ренки был тут всего два дня назад! — Выпалила она на какой-то ужасном русско-имперском суржике, что явно говорило о некоторой смуте в ее душе.
— Оппаньки… — Только и смог ответить на это я. — Какими судьбами?
— Прибыл сюда на переговоры с шахиншахом. На своем «Счастливом» и моей «Чайке». Мой славный, чудный кораблик, был тут всего-то два дня назад! Эх, ну чего бы нам стоило немного поторопиться?
— Да. — Кивнул я, — Это решило бы кучу проблем.
— Кстати, о проблемах. — Одивия внезапно помрачнела. — Зооткас сказал мне, что Ренки собирался подняться вверх по Аэрооэо. Вероятно, хотел навестить Драконьи Зубы и храм Амулета. Присланный от него человек даже дал Зооткасу задаток на наем лодок и гребцов. Но тут началась война, и ему пришлось срочно выходить в море.
— Началась война? — Вычленил я самую важную для себя информацию. — С кем?
— Удихи. — Мрачно ответила она. — Они вдруг внезапно научились строить корабли, и конечно же, первым дело использовали это умение чтобы стать пиратами. Даже не пытаясь, хотя бы для вида, изобразить будто их интересует торговля. Впрочем, Зооткас уверен, что их поддерживает и направляет Кредон. На суше, они пока напали только на Сатрапию, и еще грабят в море корабли Фесткийского союза. Но все это может быть началом новой большой заварушки.
— Хм, а куда так быстро сдернул Ренки, что говорят слухи?
— Этого никто не знает. Еще на самом кануне своего отбытия, он был на малом приеме во дворце шахиншаха. А вечером, к «Чайке» пришвартовывался курьер под личным штандартом сатрапа. И утром, обоих кораблей в гавани уже не было. Курьер, кстати, все еще стоит в Аэрооэо. Но признаться, я не думаю, что будет разумно подниматься на его борт с расспросами. Более того — мне, да и тебе тоже, желательно сейчас избегать встречи с кем-нибудь из его экипажа. Там могут быть люди, способные нас узнать.
— Ну, ты же кажется, прихватила что-то для изменения внешности?
— Краска для волос? Опытного человека, это едва ли обманет.
— Не надо переоценивать нашу мужскую наблюдательность. — Усмехнулся я ей в ответ. — С черными волосами, большинство начнет ассоциировать тебя с уроженкой Южного материка, и им даже в голову не придет предположить иного. Купи себе что-нибудь из местной одежды, и можешь не сомневаться — даже попавшись на глаза тому, кто тебя видел, ты останешься неузнанной. Я тоже похож на местного, а уж про деда и говорить нечего. Легко сольемся с толпой.
Это благородный оу Эгииноасиик, легко сольется с толпой? — Одивия посмотрела на меня с явной иронией. — Кстати, а где он?
— Пошел побродить по городу, и навестить то место, где когда-то стоял храм. Видно хочет вспомнить юность. От моего сопровождения он отказался. Ты ведь его знаешь. С трудом удалось уговорить его хотя бы оставить копье в гостинице, но шашку он с собой прихватил.
— Кстати. — Одивия опять стала мрачной. — Это еще не весь список обрушившихся на нас проблем. По словам Зооткаса, шахиншах Аэрооэо опять начал заигрывать с кредонцами. А еще, ходят слухи, что караван с золотой редькой, в этом году до места не дойдет. Полагаю, это слишком лакомый кусок, чтобы удихские пираты пропустили его мимо своих жадных пастей. Если что — кредонцы им подскажут. Что будем делать?
— Предупрежден, значит вооружен. — Пробормотал я. — Еще бы придумать, каким оружием.
Следующие полчаса, мы сидели, обмозговывали сложившуюся ситуацию, и придумывали себе оружие, без особого, впрочем, успеха. Чтобы прикрыть караван, нам нужен был флот, а взять его было неоткуда. Где-то в середине разговора, в гостиницу вернулся дед, весь из себя довольный, я его таким еще никогда не видел, он как будто даже помолодел. …А впрочем, за этот месяц плавания по реке, я общался с ним больше, чем за всю предыдущую жизнь. В смысле — именно общался, а не обменивался информацией, или там получал приказы или наставления. У меня даже появилось ощущение, что вернувшись в родной мир, дед даже как будто стал мягче и сентиментальней, насколько это слово вообще подходит к бывшему претенденту на должность Чингисхана, и бывшему асу тайных операций. Ну, по крайней мере, раньше его так часто на воспоминания не тянуло. Ведь даже когда меня готовили к моему первому забросу на Землю-2, он именно что делился информацией, но отнюдь не воспоминаниями о своем мире. Может, потому что не хотел бередить старые раны и вспоминать о том, что потерял? …А потерял он, как выяснилось, немало. Как-то, уже здесь, дед проговорился, что там, в далеком прошлом Земли-2, у него остались четыре жены, семь сыновей, пять дочерей, и даже успели появиться три внука. Вождю — полагалось быть весьма плодовитым отцом, а женили его, где-то лет в шестнадцать. М-да, если подумать, то из всех этих «корней» за прошедшие три тысячи лет, мог бы народиться целый народ. Это при том, что я долгое время был уверен, что у меня вообще нет никаких родственников, кроме родителей. Родня матери жила где-то под Смоленском, куда офицерская судьба, почему-то отца никогда не заносила. А насчет семьи отца…, не считая деда, про которого я не знал лет до двадцати пяти, все они находились еще дальше Смоленска.
— Ну, и как тебе Аэрооэо…, дед? (с некоторых пор, я стал называть его так, не только мысленно. Кажется ему это нравилось, да и мне, как ни странно, тоже) — Вежливо поинтересовался я.
— Ни чуточки не изменился. — Довольно ухмыльнулся он в ответ. — Это город был гнилым, и когда находился под властью славных аиотееков, остался он таким и сейчас. Ты чувствуешь эту вонь?
— Это ил. — Наставительно пояснил я. — Запашок конечно…, специфический, но зато он дарит этим землям бесконечное плодородие. И…
— Ты еще будешь меня учить? — Презрительно усмехнулся дед. — Мы знали об этом еще во времена моей молодости. В Храме даже была целая служба, посвященная речной грязи. «Земляные черви» пели ей хвалебные гимны, и приносили жертвы. Но я не об этом…
— Тебе бы поговорить с профессором Йооргом. — Пробормотал я. — Он просто помрет от счастья. Столько подробностей о Первом Храме. — А потом добавил уже в полный голос. — А о чем ты?
— Этого твоего Йоорга, можно убить и более простым способом. — Усмехнулся дед, показав, что несмотря на годы, со слухом у него было все в порядке. — Я о людишках. Души у них гнилые. Торгаши и предатели. Все что они могут, это бить в спину. А за лишний грош и мать родную продадут на невольничьем рынке.
— Люди как люди. — Возразил я, больше из чувства противоречия. — Живут как умеют, и как могут. Большой город…, он влияет на характер.
— Вот я и говорю — гнилые. — Отрезал дед. И продолжил уже о совсем другом. — Я тут зашел на рынок. Удивительно, но и верблюды ничуть не изменились за это время. Их ноги по-прежнему крепки, шеи — гибки и длинны, а взгляд суров и надменен. Присмотрел тут парочку, приученных ходить под седлом воина. И еще надо будет взять штук шесть вьючных, и купить паланкин для Одивии. Не дело для благородной женщины, подставлять свое лицо под ветры пустыни. …Не пройдет и трех недель, внук, как мы будет дома, в Серых холмах!
— Ну, нам пока… — И тут меня осенило, и я воскликнул. — Одивия, а ведь это же решение нашей проблемы!
Игорь Рожков, судовой лекарь
Несмотря на изрядный страх, (а вдруг начнется заражение?), рана моя особых проблем мне не доставляла, и заживала довольно хорошо. — Местные заживляющие мази, оказывается и правда заживляют! Да и вообще, как оказалось, рука у меня была довольно легкая, так что из наших серьезно раненных вояк, умер только один, а все остальные благополучно шли на поправку, что, в общем-то, прибавило мне очков в глазах экипажа. …Кстати, как я понял, набрать эти очки было не так уж сложно. — Хороший лекарь ценился во все времена, а в эти — в виду их немногочисленности, пожалуй и еще дороже, недаром все более-менее крупные государства, принимали программы бесплатного обучения подобных специалистов. А на флот, да еще и гражданский, где условия были, мягко говоря, не сахар, а вот шансов помереть раньше срока, более чем хватало, как правило, шли только недоучки вроде меня, откровенные шарлатаны, или, люди по какой-либо причине утратившие репутацию. Ведь куда лучше быть уездным лекарем в каком-нибудь захолустье, принимая оплату за свой труд харчами или «изделиями домашних промыслов», чем месяцами торчать в тесной, воняющей гнилью деревянной коробке, питаясь разной малосъедобной заплесневелой гадостью пополам с червями, и запивая все это затхлой прогорклой водой из бочек, при этом, едва ли не ежечасно рискуя самому стать кормом для рыб. Так что я, вооруженный знанием основ медицины из моего мира, и в свое время усердно бегавший на все лекции в университете Мооскаа, и усердно конспектировавший там каждое слово, имел все шансы стать звездой, в этом, довольно узком мире, судовых лекарей.
