Девять жизней - Квинтус Номен
– Разная маленькая рысь, они – семья хорошего человека. Они ему еду носят.
– Мы увидели, – сказал самый крупный из встречных, – мы придем, – и все трое, забавно переваливаясь на ходу, куда-то поспешили. Думаю, переваливались они благодаря довольно специфическому фасону своей обувки: низ стопы пыл прикрыт широкой полосой шкуры, а вот пятка и носок оставались голыми. А земля-то была, мягко говоря, довольно прохладной!
Вообще-то в реке я этим утром пошел не ради того, чтобы прогуляться: еще вчера я заметил, что там поперек русла застряло довольно приличное дерево, вроде лиственница (просто других хвойных я тут и не видел), и я планировал ее использовать в качестве балки для крыши своего дома, а ветки пустить на дрова. Но увидев, как местные в получившейся запруде себе рыбу ловят, решил, что пока можно и без балки пожить: люди-то себе пищу добывают, а это дело крайне непростое. Вот когда пойдет грибы…
Грибы-то уже пошли, но как-то без особого энтузиазма, так что я продолжал сидеть на все той же крысино-крапивной диете. И диета меня даже потихоньку радовать начала: котята теперь добычу мне приносили уже по несколько раз в день, а корм просили хорошо если один раз утром. Зато за мной подъедали все мясные остатки – вареные остатки, и часто, пока я себе супчик варил, они просто сидели рядом и внимательно на мои миски, на костре стоящие, поглядывали. Но лишь поглядывали: котики, оказывается, звери очень умные, таскать куски из кипящей кастрюли им и в голову не приходило…
А запруда – меня заранее местные и не услышали, потому что вода, переливающаяся через небольшую, в полметра, запруду довольно сильно шумела – но один все равно стоял на стреме и меня сразу ведь увидел. А почему не боялся… Наверное, я им опасным не показался. А еще я ведь говорил – то есть для них я был все же человеком. И они для меня тоже, но что-то в них все же мне показалось странным. И даже не белая кожа, не то, что они обросшие были (тут наверняка с парикмахерскими дела довольно неважно обстоят), хотя…
На всех картинках дикари изображались с густыми бородами, а у этих никаких бород не было. Ни бород, ни усов – интересно, где это они брились-то? И чем? Я-то своей аккумуляторной бритвой пользовался, с внутренним (и совершенно нецензурным) монологом перезаряжая её батарейки от фонарика, а вот где они свои бритвы заряжали…
Подумав, я решил, что на следующей встрече у них и об этом спрошу. Ведь старший (я решил самого крупного именно так для себя обозначить), сказал, что они ко мне придут. Вот только когда придут, не уточнил. Но, откровенно говоря, я не очень много о местных думал, не до того было. Я сейчас строил дом, причем настоящий дом, кирпичный: ведь если тут такое лето… бодрящее, то что же зимой-то будет? Так что постройку дома я считал самым важным делом.
Дом я все же строил небольшой, и размеры его определялись довольно странным, на первый взгляд, параметром: емкостью моего пакета с пакетами. Потому что кирпичи у меня были только необожженные, которые, между прочим, от воды размякнуть могут и развалиться. Воздух-то был достаточно сухой, но земля-то была влажной, так что я, насыпав «фундамент» высотой сантиметров так в двадцать, под кирпичные стены как раз разрезанные пакеты и клал. Ну не было у меня другой гидроизоляции!
Впрочем, у меня и очень многого другого тоже не было, но все же в определенном смысле чем выкрутиться, мне «эти» все же подкинули. Я даже какой-то подобие оконной рамы смог выстругать, из ольховых палок, а вместо стекла натянул на эту раму те же пакеты в три слоя. Видно через них было, конечно, маловато, но хоть можно было разобрать, день на улице или ночь. А чтобы видеть, я еще одну, правда, очень маленькую раму выстрогал, и в нее вставил запасные стеклышки от телефонов. Не совсем запасные, а с телефонов снятые – я их снял, когда «в непонятной локации» с помощью защитной пленки, с экранов снимаемой, склеивал аквариум для рыбок. И зачем-то мне «эти» всю кучу телефонов, которых тогда мне чуть ли не три десятка «наколдовали», здесь высыпали. Зачем – непонятно, уж что-что, а телефоны мне здесь точно нафиг были не нужны. Впрочем, наверное нужны: три десятка не до конца еще сдохших батареек, три десятка фонариков, опять же стеклышки…
Но это все на будущее, а пока я героически лепил из глины кирпичи, сушил их на солнышке, аккуратно укладывал в поднимающиеся стены. Домик у меня получался размером примерно четыре на четыре метра, из которых пару метров я хотел отвести на некое подобие русской печки. Маленькое подобие, размером метр на два – но если зимой будет очень холодно, именно такая конструкция меня спасет. Потому что как раз у русской печки КПД очень высокий: горит в ней небольшой такой огонек, и все тепло уходит не в трубу, а на нагрев кирпичей пода и свода. То есть в трубу тоже, конечно, что-то выходит. Но – насколько я помнил когда-то прочитанное – уходит втрое меньше, чем в любой другой печи. А у меня на зиму главной проблемой было отсутствие дров.
То есть пока думал, что это будет главной проблемой, и таковой оно будет, если я сумею и себе еды на зиму запасти, и котиков смогу не обездолить. Причем до меня потихоньку начало доходить, что «эти» меня «оживили» исключительно для того, чтобы я за котиками мог ухаживать! Ведь котики их чувствовали, и только котики их чувствовали, и именно это для них было самым важным! А я – ну что я, прислуга для котиков, не более. Могу пакетик с едой открыть, убрать за зверюшками, развлечь их, чтобы им скучно не было. Да уж… Но уж лучше так, чем никак.
Так что я строил, строил и строил. И где-то к концу местного июля стены в моем домике поднялись метра на два с половиной. Так как местные все еще не пришли, и я даже следов их никаких не видел, я решил, что могу спокойно забрать теперь перегородившее реку дерево. Ну решил и решил, тем более, что ее все же река с поперека подвинула и оно теперь просто
