Сакрополис. Маг без дара - Сергей Николаевич Чехин
Глава 6
Многие люди в час глубоких напряженных раздумий имеют привычку щелкать зажигалкой.
Я же сидел на ступенях центральной лестницы холла и щелкал большим пальцем об указательный, всякий раз высекая над ногтем магический огонек. И попутно пытался убедить себя, что все сделал правильно и обошелся малыми жертвами.
И все равно чувствовал себя предателем и полицаем, что из страха пошел на сделку с оккупантами. В любом случае, скоро весь этот ужас закончится – британцы заберут столько манорода, сколько им нужно, и свалят восвояси. А я свалю из академии куда подальше – в более спокойное местечко. Но как оказалось, мечты чересчур преждевременны, а впереди ждало еще немало неприятных моментов.
Алина вскоре привела студентов, и те встали полукругом у подножья лестницы, сверля меня такими взглядами, будто собрались немедленно казнить за измену. Вперед вышла бойкая брюнетка с коротким каре, сжала кулаки и чуть ли не выкрикнула прямо в лицо:
– Вы что, не только сдали академию врагам, но еще и заставите нас клясться им в верности?!
– Перед клятвой сделайте вот так, – сложил кукиш и завел за спину. – Тогда не считается.
– И вы еще шутить изволите?! – девушка топнула ножкой. – Никто из нас не склонится перед этими подонками!
– Послушайте, – поднял ладони и на всякий случай встал повыше. – Ситуация сложная, а противник крайне силен. Моя задача, как ректора, сохранить ваши жизни и здоровье.
– Именно поэтому вы согласились на добычу манорода? – вперед вышел парень с волчьим взглядом – тот самый, что издевался над Бейкером. – Мало того, что минерал – национальное достояние империи, чье похищение карается смертью. Так еще и придется сражаться со всей нечистью, что столетиями скапливалась в подземельях. Отличное решение, ваше сиятельство. Мы умрем не сразу и в праведной битве, а медленно, мучительно и в позорном рабстве!
– Знаете что? – я скрипнул зубами и обвел собравшихся рукой. – Раз такие смелые – идите и говорите это Картеру, а не мне. А то взяли моду спорить с тем, кто априори ничего вам не сделает. Давайте, вперед. Герои недоделанные.
– Мы, может, и не герои, – процедила девушка, не сводя с меня взгляда. – Но уж точно не трусы. В отличие от вас!
Воцарилась такая тишина, что я услышал шум прибоя и пронзительные крики чаек. Назвать трусом родственника императора – это перебор даже по меркам сложившихся обстоятельств. И это прекрасно понимали сами студенты, потому и прикусили языки в ожидании развязки.
Работая в школе, пусть и совсем недолго, я прекрасно знал, что новый класс всегда начинает знакомство с прощупывания границ дозволенного. Можно ли шуметь? А опаздывать? А сидеть в телефонах? И стоит дать слабину в одном вопросе, как баловство тут же пустит метастазы, заразит весь коллектив и превратит учебный процесс в ад. Если же сразу одернуть зарвавшихся детишек и подавить их наглость своим авторитетом, они притихнут и станут доставлять гораздо меньше проблем.
Проще говоря, если учитель позволяет слишком многое, у него и медалисты превратятся в завзятых отморозков. Если же сразу ставит засранцев на место, то и полный класс хулиганов будет ходить по струнке. Знаем, проходили, но что я мог сделать сейчас? Вызвать родителей? Ха-ха, смешно. Отстранить от занятий? Это уже не в моей власти. На дуэль, блин, вызвать? Ага, с моим-то даром… Но и оставить столь серьезное оскорбление без наказания – значит опустить себя на уровень грязи. Что же, придется как-то выкручиваться и соображать на ходу…
Впрочем, всегда можно сослаться на случайно вырвавшееся словечко. Девушка, на эмоциях, не подумавши – пусть заберет сказанное обратно и принесет извинения: уверен, этого вполне хватит, чтобы сохранить лица нам обоим. Поэтому расправил плечи, набычился и шагнул вперед, нависнув над дерзкой леди, как шкаф.
– Ну-ка повтори, что сказала? – произнес тоном завзятого гопника, посчитав, что для экивоков и этикета не время и не место.
Но как оказалось, сказанное было вовсе не случайностью. И девушка повторила, причем в довесок еще и обосновав свое мнение.
– Вы трус! – прошипела она. – Трус, бездарность и пятно на репутации семьи! Думаете, о вас никто ничего не знает? Думаете, вы с неба упали или появились из ниоткуда? Вы ленивы, несмелы, алчны и завистливы. Вы никогда не работали и не служили, предпочитая сидеть на шее своего же народа и пользоваться благами титула. И даже когда началась Война, вы продолжили гулять на балах в Петербурге, вместо того, чтобы поехать на фронт, как все ваши братья. И чтобы совсем не опозориться перед подданными, вас послали сюда, перед тем отправив на пенсию человека, который не сдал бы академию самому дьяволу! Я презираю вас. Вы недостойны ни своей фамилии, ни своего статуса, ни своей Родины. Можете убить меня за эти слова – уверена, на это храбрости вам хватит. Но вы ничего не сделаете с той гнилой правдой, что тянется за вами из самой столицы!
Раунд, млять!
И что тут ответить на такую отповедь? К счастью, долго думать не пришлось – двери распахнулись, и в холл вошла колонна пулеметчиков. Здоровяки в кирасах встали кругом вдоль стены, держа оружие наизготовку, и только после этого в помещение вошел Картер в сопровождении десятка офицеров.
– Смотрю, вы уже готовы к присяге? – толстяк пыхнул трубкой. – Похвальное рвение.
Девушка резко крутанулась на каблучках с явным намерением высказать нечто подобное и британцу. Но я уже успел узнать, чем бы тот ответил на такую дерзость, поэтому схватил наглячку за шею и притянул к себе. И чуть слышно, но достаточно грозно прошептал на ухо:
– Заткнись, прошу тебя, не усугубляй положение. Эти люди – мясники и убийцы, не нарывайся, иначе тебя запытают
