Сила Чести (Третья жизнь Архимага) - Иван Николаевич Щукин
Чёрт! Он, скорее всего, знал, что меня не было в академии. Но сейчас поверил в мои слова. Да и менталист похоже, подтвердил. И вот теперь, похоже, Нерождённый, сомневается.
Накладочка вышла. Всё же техника эта несовершенна. Да и использую первый раз.
— Так а чего нас тогда вообще собрали⁈ — недовольно спросил князь Трубецкой, обращаясь к Наследнику. — Запись в академии есть. Твой человек, княже, эту запись видел. Только время потратили…
— Да вот Богдан Мстиславович настаивал, — хмуро посмотрел князь Московский на дядю. — Говорил, что это точно был боярин Северский. Говорил, что доводы тому веские есть.
— Доводы и вправду есть, — без прежней уверенности заговорил Стародубский. — Был конфликт у боярина этого с Артёмом Фёдоровичем. Конфликт серьёзный. Богатырь из рода Северских даже технику опасную над домом Артёма держал. Причём, технику огненную. А убили князя именно огнём!
— Что скажешь на это, боярин? — обратился ко мне Наследник.
— Был конфликт, не спорю, — кивнул я. — Вообще, я обещал Артёму Фёдоровичу никому о том не говорить. Но теперь, наверное, уже можно?
— Думаю, теперь можно, — чуть подумав, ответил Мстислав Олегович.
— Князь Стародубский, Артём, не так давно пригласил меня к себе в гости. Усадил за стол, рядом со своими боярами. А затем стал всячески поносить словесно, угрожать и требовать, чтобы я под его руку пошёл. Когда же я отказался, его боярин меня попытался убить. А мой Богатырь и в самом деле использовал технику, чтобы припугнуть Артёма Стародубского. Иначе живым я бы его дом не покинул.
После моих слов в палатах наступила полная тишина. Князья выглядели по-настоящему шокированными. А менталист, забывшись, произнёс вслух:
— Боярин говорит правду!
И вот после этого все заговорили разом! Ругань стояла такая, словно на базар попал.
А я, глядя на князей, понял, отчего Артём так боялся, что эта история выплывет на поверхность. Скорее всего, его бы даже родня растерзала после такого.
— Тихо! — наконец решил навести порядок Наследник. А когда его не услышали, то постучал по столу кулаком и повторил: — Тихо, я сказал!
Князья, правда, всё равно успокоились не сразу. Но спустя минуту всё же замолчали и уставились на меня. А самое интересное, что в большинстве взглядов не было недавней отрешённости. Смотрели, скорее, с неким одобрением. Не удивлюсь, что даже если я сейчас заявлю, что убил Артёма, то они махнут рукой со словами: «И хрен бы с ним! Убил и убил!»
— Ответь, боярин, — обратился ко мне Мстислав Олегович, — чем история та закончилась?
— На следующий день Артём Стародубский пришёл ко мне в гости. Принёс голову своего боярина и выплатил виру. Я виру принял и согласился молчать о том случае.
— Скажи, Маркус, — вдруг заговорил князь Нарышкин, — а велика ли вира была, коли ты от мести отказался?
— Вира велика! — вместо меня ответил ему князь Засекин. — Земель изрядный надел, по соседству с моим княжеством. И я считаю, что негоже боярину владеть такой землёй! Та земля князю впору, а не какому-то боярину! Потому требую землю ту мне продать!
— Ты княже, коней не гони! — вдруг чуть ли не закричал на него князь Козловский. — Землю ту ты мне проиграл! А уж я её со своей дочкой, в виде приданного, Артёму отдал. Думал, будет там мой внук княжить! А Артёмка, дурак, получается, чужое отдал! Так что моя та земля!
— Артём был Стародубским! — в свою очередь громогласно заговорил Богдан Мстиславович Стародубский. — А значит и земля та по праву нашему роду должна отойти!
— Уж ни тебе ли⁈ — ехидно поинтересовался Засекин. Вид он имел такой, что того и гляди, в рукопашную на оппонента пойдёт.
— Может и мне! — подал плечами Стародубский. — Мы в роду сами разберёмся. Но уж точно не тебе! Тебе её доверять нельзя! А то в следующий раз вообще степному хану проиграешь!
— Вы оба никаких прав на ту землю не имеете! — заявил Козловский, и даже закатал рукава.
— Князья! Да вы охренели! — не выдержал я. А так техника всё ещё продолжала действовать, то князья вдруг осознали, что они действительно охренели. И даже слегка смутились, вызвав этим смех Наследника. — Никому я эту землю продавать не собираюсь! И уж тем более отдавать даром! Вира была честной. И земля та уже давно оформлена по закону.
— Ты, боярин, за словами следи! — почти сразу пришёл в себя князь Стародубский. А Засекин и Козловский дружно закивали, забыв, что буквально только что драться собирались.
— Я за словами всегда слежу! — огрызнулся я. И перевёл взгляд на Наследника. — Княже, насколько я понимаю, весь этот суд был затеян для того, чтобы у меня мои же земли отобрать. Потому хочу у тебя спросить, разобрались ли мы с основным вопросом?
— Верно говоришь, боярин, — всё ещё улыбаясь, ответил Мстислав Олегович. Но вдруг построжел. — Но впредь всё же поуважительнее к князьям обращайся!
— Прости, княже! На эмоциях сказал, — повинился я.
— Прощаю, — махнул он рукой. И тем самым подарив мне индульгенцию. То есть князья зло на меня могут и затаить, но вот предъявить что-то за неосторожные слова не решаться. Так как наследник простил. О как!
Правда, князья на меня зло и так затаили. Хотя зло — это фигня. А вот землю отобрать они очень хотят. И впредь нужно быть осторожнее. А ещё мне кажется, что чего-то я про свои новые земли не знаю, наз вокруг них ажиотаж такой.
— Дядя! — обратился Наследник к Стародубскому. — Землю вы у боярина отбирать не вольны. Вира священна! Посему повелеваю суд объявить закрытым. К присутствующему тут Маркусу Северскому никаких вопрос по этому поводу быть не должно. Тебя же, Богдан Мстиславович, хочу сказать, что негоже через Суд князей свою жадность тешить! Впредь думай! Все свободны!
Князь Стародубский покраснел от гнева и сжал кулаки. Но возразить Мстиславу не решился. Лишь проводил его до выхода ненавидящим взглядом. А затем посмотрел на меня. И я тут же подумал, что стоит активнее набирать людей в дружину. Потому что миром мы с ним теперь точно не разойдёмся.
Уходили мы с Трёхозёровым и Елецким отдельно от остальных. Причём последними.
— Ох и
