Сила Чести (Третья жизнь Архимага) - Иван Николаевич Щукин
Правда, есть у меня уверенность, что именно сейчас они бы меня дураком не посчитали. Но вот что будет завтра? Старички же всё будут помнить, по идее? И как будут воспринимать моё поведение?
Одни вопросы!
И вообще, мне кажется, что не будь этой техники, то я бы сейчас здорово нервничал.
— Приехали! — сообщил директор академии и первым покинул экипаж. Следом вылез Трёхозёров. Я, соответственно, последним.
— В судебные палаты с оружием нельзя, — просветил меня Фрол Витальевич. — Сдашь на входе. И ничего сдать не забудь — это важно.
— Понял, — уверенно кивнул я.
Судебные палаты были на удивление не особо большими. Нет, не само здание. Оно как раз было огромным. И, как мне кажется, тут легко можно заблудиться. А если учесть, что здание соединено с другими, то плутать будешь, пока от голода не помрёшь.
Но вот именно помещение, куда мы пришли, было довольно скромным. Скорее всего, оно предназначалось как раз для Суда князей.
Три стола. Один длинный. Рассчитанный на девять человек. И два поменьше — человека на четыре. Стояли они буквой «П». Правда, слегка неправильной.
Когда заняли свои места, то оказалось, что мы с директором и бесопасником расположились напротив девяти князей. Точнее — восьми князей и одной княгини.
А по левую руку от нас сидели два человека. И одно место оставалось свободным.
— Слева — это боярин Нерождённый, Данила Фёдорович, — негромко сообщил мне Трёхозёров. — А рядом с ним, видимо, менталист. Ждём Наследника.
Но ждать долго не пришлось. Большие входные двери распахнули караулившие их воины. И один из них громко, хорошо поставленным голосом, произнёс:
— Наследник Государя Всея Руси, Князь Московский, Мстислав Олегович Рюрикович!
Я уж было решил, что нужно всем встать. Даже дёрнулся в порыве. Но нет. Оказалось, что Наследника можно встречать и сидя.
Рюрикович быстрым шагом прошёл к свободному месту. Остановился, обвёл взглядом всех людей в зале, и лишь затем сел.
Выглядел он довольно обычно. Среднего возраста, среднего роста. Взгляд, правда, очень серьёзный. И умный.
— Итак! — начал он. — Рассматривает дело по жалобе князя Стародубского, Богдана Мстиславовича. Выскажи свою жалобу, княже.
— Кхм! — прокашлялся мужчина лет пятидесяти, с очень-очень самоуверенным и брезгливым лицом. Правда, брезгливость появилась, когда его взгляд упал на меня. — Моего родича, Артёма Стародубского, как вы все знаете, на днях убили. Обвиняю я в этом никому неизвестного боярина. Некоего Маркуса Северского.
— Отчего же неизвестного⁈ — удивлённо перебил его князь Нарышкин, при этом умудрившись мне незаметно подвигнуть. — Знаю я этого боярина. Рука об руку бились. Отважен и умел!
— Вячеслав Вячеславович, — строго посмотрел на него Наследник, — тебе пока слова не давали.
— Так и что я, буду клевету терпеть⁈ — тут же построжел лицом Нарышкин.
— Хм, ну тоже верно, — согласился с ним Рюрикович. И обратился к Стародубскому: — Ты, дядя, по существу говори. Выводы оставь другим.
Я после этих слов чуть было не заржал. Отчего-то вспомнился фильм «Джентельмены удачи». Правда в данном случае, Стародубский Наследнику действительно дядей приходится. Но до чего же забавно прозвучало!
— А ты, боярин, не скалься! — заметив мою улыбку, окрысился Богдан. — Один Нарышкин тебя не защитит!
— А я на его защиту и не надеюсь, князь! — огрызнулся я. И со всей возможной уверенностью добавил: — Невиновному человеку бояться нечего!
Все присутствующие тут же кивнули, соглашаясь. Но я в этот момент бросил взгляд на менталиста, отслеживая его реакцию. Он на секунду нахмурился, а затем со слегка удивлённым видом тоже кивнул. И что-то шепнул на ухо Наследнику.
— Тихо! — рыкнул Мстислав Олегович. — Устроили тут балаган! Твои обвинения мы поняли, дядя. Представь остальных князей, которых в судьи позвал.
Судя по недовольно скривившемуся лицу Стародубского, данных князей в судьи звал не он. Иначе откуда тут Нарышкину взяться? Но приказ Наследника выполнил и с некой неохотой заговорил:
— В судьях сегодня князья: Нарышкин, Мамлеев, Балховский, Козловский, Засекин, Мерцалов, Трубецкой. А так же княгиня Ульчинская.
Вставать представляемые князья и княгиня не стали. Лишь важно кивали, услышав свою фамилию.
— Говори, в чём обвиняешь боярина! — спокойно произнёс Наследник.
— И я тоже попрошу без голословных выпадов в адрес моего ученика! — вдруг веско сказал директор академии.
— Он твой ученик всего два дня! — хмуро посмотрел на него Стародубский.
— Но ученик же!
— Дядя, продолжай, — закончил их пикировку Мстислав Олегович.
— Да. Так вот, я обвиняю боярина Северского в убийстве родича моего, тысячника городской стражи, к тому же, князя Артёма Фёдоровича Стародубского.
— Тебе есть что ответить на обвинение, боярин? — перевёл взгляд на меня Наследник.
— Хочу вопрос Богдану Мстиславовичу задать.
— Задавай.
— А скажи, княже, когда Артёма убили?
— Артёма Фёдоровича! — резко поправил меня Стародубский. — Либо же — князя! Имей уважение!
— Хорошо, Артёма Фёдоровича. Мы с ним, правда довольно неплохо знакомы были. Не думаю, что он стал бы меня поправлять, если я бы я его просто по имени назвал.
Чистая правда! Последний раз, когда с ним общался, Артём проглотил бы любые оскорбления! И моя уверенность снова дошла до всех князей. А менталист опять зашептал что-то на ухо Наследнику.
— Я бы тебя поправил! — справившись с удивлением, рыкнул Стародубский.
— И всё же, княже, ответь на мой вопрос.
— А то ты не знаешь, когда Артёма убили⁈ — ехидно спросил он.
— Дядя, ответь! — приказал Наследник
— Два дня назад его убили! Ночью! — ответил князь. Но с таким недовольным видом, словно его в дерьмо заставили прыгнуть.
— Спасибо! — вежливо поблагодарил я. — Тогда хочу заявить, что и вчера и позавчера и поза-позавчера вечером я был в академии. И о том имеется запись в журнале на воротах.
Сказал я абсолютную правду. Ведь два дня назад, вечером, я действительно находился в академии. А благодаря работающей техники, все мне отчего-то поверили. И никому даже в голову не пришло уточнить, не отлучался ли куда-нибудь.
Менталист снова шепнул что-то наследнику. Тот кивнул и обратился к главе дознавателей.
— Данила Фёдорович, скажи есть ли запись? Я знаю, что ты это проверял.
— Запись есть, — подтвердил
