Граф Рысев 9 - Алексей Игоревич Ильин
— Где вы были, Аристарх Григорьевич? — спросил я, не поворачиваясь к нашему клановому целителю. — Я послал за вами горничную почти полчаса назад. За это время вполне можно было уже много раз окочуриться. Только не говорите мне, что девчонка загуляла, и не нашла вас. А вы оказались здесь только потому, что проходили мимо, и услышали, как граф Мамбов интересно рассуждает о мушках перед глазами.
— Ваше сиятельство, Евгений Фёдорович, разумеется, я ничего подобного говорить не буду. — Лебедев подошёл к столу, поставил на него свой саквояж и принялся в нём копаться. — Тем более что девушка меня нашла и передала вашу просьбу. Но когда я собирался уже бежать сюда, то заметил, что в моей укладке не хватает нескольких совершенно необходимых лекарств. Пока я пополнил запасы, пока дошёл сюда от лаборатории. Хочу вам напомнить, Евгений Фёдорович, что я уже немолод. А теперь, если не возражаете, я займусь своим пациентом.
Только полный идиот не понял бы, что меня вот так дипломатично послали по одному хорошо всем известному адресу. И тому, что это было сделано всё-таки дипломатично, я был обязан присутствию Мамбова. Потому что меня Лебедев абсолютно не стеснялся.
Выйдя из гостиной, я прошёлся по коридору и остановился возле одной стены. На полу лежала перевёрнутая ваза. Значит, это вот об неё ударился Мамбов, когда его уронила спешащая куда-то Фыра. И почему её до сих пор никто не поставил на место? Решив, что спрошу дворецкого, чем у нас занимаются горничные в другой раз, я поднял вазу и замер. Во-первых, она была сделана не из керамики, а из какого-то металла. А, во-вторых, в ней что-то явно громыхало. Перевернув вазу, я смотрел, как из неё прямо на ковёр высыпаются макры. Они были разного размера и стоимости, но слишком ценных среди них не было.
— Подведём итоги, — задумчиво проговорил я, собирая макры и, высыпая обратно в вазу. — Олег не посёк лицо осколками, потому что ему было бы весьма проблематично сломать металлическую вазу до такого состояния. А ещё в этой вазе кто-то делает заначку. Фыра? Сомневаюсь. Она в этом случае не убежала бы, а охраняла своё добро. И если нужно, то корзину с котятами сюда перетащила, чтобы легче было охранять. А ещё она не учуяла макры, когда Мамбов упал вместе с вазой. Да и сама не пыталась её уронить, чтобы кристаллы вывалились. Вопрос, почему?
Поставив вазу на место, я смотрел на неё ещё некоторое время, а потом направился в кабинет. Маша действительно выбирала мебель в детскую, но мне она почему-то выбор не доверила, попросив Вику составить ей компанию. Хотя у меня прекрасный вкус и всем об этом известно. Ну, да ладно. Может, им надо поболтать, только между девочками. А у меня же появилась ещё одна забота, устроить засаду на того, кто делает заначку из макров в вазе. Нужно же мне время убить, ожидая звонка от Вискаса и гонца от Медведева.
Глава 6
Небо стремительно затягивалось тучами. Барон Куницын посмотрел вверх и поморщился. Скоро начнётся гроза, и он хотел бы к её началу быть уже под защитой дома. Не то, чтобы он боялся вымокнуть, вовсе нет. Просто во время грозы можно легко пропустить прорыв, не услышать вырвавшихся тварей и погибнуть от лап банальных изменённых белок-летяг. Вот такого постыдного конца Куницын сам себе никогда не простил бы.
Вдалеке послышался первый раскат грома, и Аркадий пришпорил коня. До бывшего родового поместья Свинцовых оставалось проехать совсем немного, когда на одной из тропинок, отходящих от основной дороги, Куницын заметил движение. Останавливаться он не стал, но слегка натянул поводья, проезжая мимо не понравившегося ему места.
Он успел заметить небольшой отряд по виду напоминающий охотников. Но какие охотники могут быть летом? Хотя, может быть, это Рысевы с ума сошли и выдали своим егерям такую одежду?
Куницын слегка напрягся, когда один из этих «охотников» сделал шаг по тропе в его направлении. Но выходить на дорогу не стал и лишь проводил внимательным взглядом щеголеватого аристократа, направляющегося по своим делам.
Проехав ещё немного, до тех пор, пока дорога не сделала поворот, Куницын всем своим видом старался показать, что вовсе не заметил никакого отряда и вообще поглощён созерцанием природы. Художник он или не художник? Мало ли где его может поймать вдохновение!
Но как только тропа полностью исчезла из вида, Аркадий вытащил мобилет и принялся искать номер Рысева. Держать поводья одной рукой было не слишком удобно, но выяснить кое-какие подробности было необходимо.
Ответили ему не сразу. Когда Куницын уже готов был отключиться и попробовать позвонить уже под защитой поместья, в трубке оборвались гудки и послышался приглушённый голос Рысева. Но такой, словно он говорил из бочки или же намеренно приглушал голос.
— Аркаша, я тебя слушаю. Что-то случилось?
— Да как тебе сказать, — Куницына прервал раскат грома, прогремевший на этот раз гораздо ближе. Еле слышно выругавшись, он ударил пятками коня, заставляя его бежать быстрее. — Вы форму егерей не меняли?
— Нет, зачем нам её менять? — Рысев так удивился, что даже его голос стал звучать намного отчётливее. — Нормальная форма, выполняет все возложенные на неё задачи.
— Я так и подумал, — Куницын нахмурился и продолжил. — И разрешение на охоту ты, конечно же, никому не выписывал, — он даже не спрашивал, а утверждал.
— Летом? Я пока в своём уме, — Рысев замолчал, а через несколько секунд процедил сквозь зубы. — Сколько их, Аркаша? Сколько этих тварей? Ты успел их сосчитать?
— Я не останавливался намеренно. Не хотел сильно внимание привлекать. Они и так меня взглядами провожали, словно мерки для гроба снимали, — ответил Куницын. Новый раскат грома заставил коня бежать, переходя в галоп уже без понуканий. Куницын с трудом удерживался в седле и нужно было заканчивать разговор, чтобы пешком до дома не добираться. Это при условии, что ему удастся упасть без особых последствий для себя.
— Аркаша…
— Не торопи меня, — перебил Рысева Куницын, прикидывая, сколько он видел людей на той полянке. — Двенадцать. Да, двенадцать. Но, Женя, это те, кого я сумел разглядеть, пока проезжал мимо на коне. Может быть, их и больше.
— Если и больше, то ненамного. Даже двенадцать — это слишком много, чтобы