Перелетная птица 2 (СИ) - Ежов Сергей Юрьевич
Весьма порадовало, что русское Военное ведомство выкупило заготовленное «Полярной звездой» продовольствие и обязалось в течение двух месяцев вывезти его к себе, освободив склады компании под будущую продукцию. Внезапно оказалось, что удалённое по отношению к европейскому театру военных действий расположение мясокомбинатов и прочих пищевых производств, весьма удачно для войны в Азии.
А в Азии понемногу сгущались тучи: англичане разворачивали в Индии почти тридцать дивизий, и теперь усиленно завозили туда военные припасы. Британцы спохватились было, когда выяснилось что почти миллион винтовок и десять тысяч пулемётов – почти все мобилизационные запасы армии и флота, а с ними сорок тысяч тонн артиллерийских и стрелковых порохов – оказались проданы врагу, но сделку было уже не отменить.
Скандал молниеносно замяли, уж очень уважаемые люди, в том числе, и обитатели Вестминстерского дворца, погрели руки на этом контракте. Горечь пилюли смягчило то, что Гочкис, главный производитель пулемётов Франции, уже два года в три смены делал свои стрелялки, переделанные под патрон 7,62х54R, для России. Не сработала тут и привычная попытка всё свалить на одного козла отпущения: у Гочкиса, когда его попытались в чём-то обвинить, оказалась сверхпрочная бумажная броня. Он просто вынул из-под сукна два официальных документа: первой бумагой был отказ военного министерства от пулемётов этой фирмы, а второй – разрешение продавать оружие любому покупателю
Стало понятно, что в дураках оставили не только тебя, а это утешает.
Но всё это мелочи, ведь военная промышленность Франции и Англии развиты хорошо и необходимое вооружение они произведут в любых количествах.
Вот только время, словно песок между пальцев, стремительно утекало: Центральные державы, усиленные Россией и Японией, вдруг оказались в выигрышной позиции. Теперь надежды задушить Германию в петле блокады оказались призрачными, а перспектива самим угодить в незавидное положение осаждённой крепости, наоборот, стала необычайно явственной. Но умелая работа аппарата пропаганды пока делала своё дело: англичане и французы, а также испанцы, норвежцы и шведы, кооптированные для численности, страстно желали намылить шею немцам и русским. Итальянцы, как и в том варианте истории, колебались, собираясь примкнуть к самому сильному, и, похоже, также склонялись в сторону Антанты.
Об этом и разговаривали Александр с Агатой, сидя на узенькой веранде, и любуясь вечерним Токио и Токийским заливом.
– Ты уверен, что мировая война неизбежна? – спросила Агата, подавая Александру вазочку с засахаренными фруктами – У меня сложилось впечатление, что Антанта решила первым делом выбить из раскладов Россию, пригласив Центральные державы попировать на её трупе.
– Нет, милая. Для Антанты такой дебют был бы идеальным, но правящий класс Германии прекрасно знает, что их в покое не оставят. Согласись, целью войны является вовсе не добивание России, теряющей свои силы и значение, а уничтожение Германии – опаснейшего конкурента на ниве промышленности и претендента на колонии.
– Соглашусь. – кивнула Агата – Меня эта коллизия беспокоит по личным причинам.
– Понимаю. У меня есть мысль, а решение принимать тебе.
– Что за мысль?
– Очень простая комбинация: «Полярная звезда» создаёт в Уругвае, Парагвае и Аргентине консорциум, занимающийся переработкой сельскохозяйственной продукции. Я думаю, что местные правительства пойдут навстречу, ведь продавать товары с высокой добавленной стоимостью намного выгоднее. Я имею в виду налоги в казну, занятость работников, благосостояние населения, ну и всё такое.
– Если только дядя Сэм не захочет навести порядок на своём заднем дворе. – грустно улыбнулась Агата – Ты же знаешь с какой лёгкостью они устраивают перевороты в банановых республиках.
– Есть такая опасность. Но мы подключим наших контрагентов из САСШ, которые войдут в консорциум своими деньгами и технологиями.
– Да, это может стать намного лучшей защитой, чем местные войска и блюстители порядка. Но как эти планы связаны с решением моей личной проблемы?
– Элементарно, Ватсон. Но прежде чем я раскрою карты, ответь: на чём специализировались твои дочери?
– Эвелин занимается финансами, а Маргарет корпоративным управлением.
– Вот видишь, как удачно! Наймём девочек на должности в нашем консорциуме, где они под руководством специалистов получат хороший опыт, а они, в свою очередь, последят за лояльностью руководителей. Ну, основам контрразведки их, надеюсь, обучали?
– Милый Алекс, ты как всегда нашел изящный выход их многослойной задачки.
– Хм. Ты тревожилась о девочках, а, так сказать, вторым слоем, о твоём поместье и капиталах в Англии?
– Да. Прости, я такая меркантильная…
– Ай, не болтай глупостей. Твоя озабоченность вполне реалистична и трезва. В конце концов, зачем тебе рисковать наследством, доставшимся от предков? Гораздо правильнее всё сохранить и преумножить. Так ты согласна с моим планом?
– Конечно же, согласна.
– Вот и отлично. У тебя, случайно, нет на примете людей, способных вытянуть этот проект?
– Есть, и вовсе не случайно. Кузен моего покойного мужа прекрасно разбирается и в сельском хозяйстве, и в пищевом производстве. У него есть недостаток – увлекается и, как ты говоришь, теряет берега, но мы просто назначим ему заместителя, способного держать его на коротком поводке.
– Вот и отлично. Мы не только решили нашу маленькую семейную проблему, но и открыли новое направление в работе «Полярной звезды».
– Ты забыл ещё один аспект, Алекс: мы создаём ещё одну подпорку для Центральных держав.
– Это правда. Но посмотри, как очарователен город и как прекрасен залив. Обрати внимание на «Ласточку», что летит над водой… Каждый раз, видя такие картины, я жалею, что бог не дал мне таланта художника.
Глава 5. Превратности судьбы
Отправление из Японии планировалось шумное, многолюдное и неимоверно торжественное, но все расчёты опрокинула простая почечная колика. За три дня до отъезда, когда в Токио уже прибыл русский пароход, на котором собирались доставить рекордсменов во Владивосток, и даже Агата Третья была погружена на просторную палубу, Агату скрутила боль. В одно, далеко не прекрасное утро, её затрясло в ознобе, и в пояснице появился пульсирующий очаг боли. Всё случилось быстро и на глазах Александра: жена стала кутаться в одеяло, беспокойно ворочаться, пытаясь найти безболезненное положение, у неё явно появились позыва к тошноте.
– Агата, милая, тебе плохо? – тут же спросил Александр.
– Плохо. – лязгая зубами ответила трясущаяся крупной дрожью жена.
– У тебя больны надпочечники или сами почки?
– Пиелонефрит и мочекаменная болезнь.
– Ясно.
Александр подхватился, накрыл Агату вторым одеялом и бросился искать слуг. Женщину он послал за врачом, а мужчине приказал срочно греть воду для фурако: при почечной колике нужно тепло.
Врач-японец пришел быстро, словно давно ожидал вызова. Он профессионально и споро осмотрел пациентку, дал ей с десяток мелких горошин, чуть крупнее пшена, но с металлическим блеском. Лекарство пошло впрок: вскоре Агата задышала спокойнее, обильно вспотела и задремала: видимо, приступ отнял у неё много сил. Через короткое время она проснулась и при помощи девушки, пришедшей с врачом, за ширмой поменяла одежду. Агата легла в перестеленную кровать, и врач стал детально, буквально по квадратному сантиметру ощупывать и простукивать её живот. Наконец процедура окончилась, врач отошел в сторону, и Агата тут же уснула. Девушка вынесла врачу пробирку с мочой, он внимательно осмотрел на просвет, понюхал и попробовал мочу кончиком языка.
Александр скривился было от отвращения, но вспомнил, что описание органолептических показателей очень долго было обязательным при всех химических и, кажется, даже биологических анализах. А врач, что-то решив для себя, повернулся к Александру:
– Мамору-доно, как ни прискорбно, но я вынужден огорчить вас. У вашей уважаемой супруги сдвинулся с места конкремент, и, судя по всему, довольно крупный. Я знаю, что вы собираетесь покинуть Японию, но, как врач, категорически против такой поездки. Камень, который сдвинулся сейчас, а это очень крупный камень, может даже с мой мизинец, – врач показал палец на своей руке – он рос несколько, может быть и десять лет. Вы часто летаете на самолётах, очевидно, тряска способствовала откреплению конкремента. Нельзя сказать, что это плохо, потому что он мог разрастись до такой величины, что только хирургическим путём можно было бы его удалить.
