Перелетная птица 2 (СИ) - Ежов Сергей Юрьевич
– Я очень рад.
– Мы хотим, чтобы вы поучаствовали в испытательном бомбометании и дали своё заключение.
«А ведь серьёзный же я заработал авторитет!» – весело подумал Александр, но с невозмутимым видом поклонился:
– С огромным удовольствием! Когда вы проведёте испытания?
– Если вас не затруднит, Мамору-доно, то завтра ближе к полудню. Удобно ли вам будет, если автомобиль прибудет за вами к девяти часам?
– Благодарю, вполне удобно.
***
На военном аэродроме, километрах в пятнадцати от Токио стоял ряд двухмоторных бомбардировщиков «Орлан». Эти самолёты разработанные как военный вариант «Агаты», построены в России и модернизированы уже здесь.
Александр пошел осматривать самолёт, назначенный на испытания. От исходного он отличался наличием несколько удлиненного застекленного носа, в котором размещался штурман-бомбардир. Вполне разумное улучшение. Такое расположение штурмана на бомбардировщиках и транспортниках практиковалось в авиации примерно с тридцатых годов. Вторым отличием оказалось место стрелка, защитника задней полусферы. Создатели даже додумались до башенки с круговым остеклением для стрелка, что резко повысило как наступательные, так и оборонительные возможности самолёта.
Штурман представился, пожал руку и отправился на своё место, регулировать какой-то прибор.
– Курода-сан, вы ожидаете создания у противника истребительной авиации? – спросил Александр сопровождающего пилота, указывая на стрелковую башенку.
– Да, Мамору-доно. – улыбнулся офицер – Только не ожидаем, а твёрдо уверены, что истребительная авиация непременно появится. Вы лично успели сразиться с прототипом истребителя.
– Такое не забудешь. – вздохнул Александр, заглядывая под брюхо самолёта – Бомба, похоже, четверть тонны?
– Совершенно верно, пятьсот фунтов. Мы пользуемся английской системой мер.
– Метрическая система, на мой взгляд, удобнее.
– Я проходил стажировку в Германии, и тоже признаю метрическую систему удобной…
– Бог с ними, с системами измерения. Когда полетим?
– Взгляните на вышку управления. Там должны поднять флаг предварительной готовности. Тогда мы займём места, а приказ на вылет дадут другим флагом.
– А предполётный инструктаж?
– Я получил его с утра.
– Что же, и это вполне разумно.
Наконец на мачту, венчающую диспетчерскую вышку подняли бело-зелёный флаг, экипаж занял место и запустил двигатели. Ещё пара минут, и бомбардировщик пошел на взлёт. Так как полёт был одиночным, то никаких кругов над аэродромом не делали, а сразу направились к цели.
– Вот и Кудзюкури. – сказал пилот, когда пересекли полосу земли и впереди показался океан – Где-то мористее ждёт наша цель.
– А что за цель?
– Старый китайский крейсер.
Александр взял бинокль и стал оглядывать горизонт.
– Кажется, на три часа я вижу какое-то судно, дыма не наблюдаю.
Бомбардировщик довернул, и вот уже пилот сообщил:
– Вижу цель, начинаю сближение.
Самолёт, едва не касаясь волн, стремительно летел на цель – трёхтрубный крейсер архаической архитектуры. Кораблик наблюдателей стоял в стороне. Вот самолёт сделал горку, одновременно роняя бомбу. Вот внизу промелькнул корпус атакуемого корабля, и самолёт сразу начал разворот. Над уже невидимым атакованным бортом крейсера поднялся султан дыма, значит, попадание было.
– Заряд ослабленный? – спросил Александр.
– Да, конечно. Восемь килограммов дымного пороха. Уложили точно под ватерлинию. Неплохо попали, верно?
– Очень неплохо. Если я что-то понимаю в боевых кораблях, примерно там и должен находиться главный пороховой погреб?
– Именно так, Мамору-доно.
– Поздравляю, Курода-сан, будь это реальный китаец, он непременно бы отправился в подводное царство. Что же, всё что нужно, я увидел, благоволите вернуться на аэродром. Как считаете, наблюдатели зафиксировали попадание?
– Как они могли не увидеть? Миноносец с наблюдателями стоит не далее пяти кабельтовых от цели. А вот они подняли знак «Цель поражена».
На аэродроме пилот и штурман, а с ними Александр, отправились на доклад, который принял адмирал Ямайя Танин.
– У вас будут какие-то замечания, Мамору-доно? – спросил он Александра, отпустив экипаж самолёта.
– По поводу именно этой атаки нет. Всё было сделано в высшей мере профессионально, Курода-сан и его штурман настоящие мастера. Что касается моих мыслей по поводу реальной войны, то следует понимать, что одиночным самолётом поразить корабль вряд ли удастся. Не знаю, каков должен быть наряд сил, но не менее трёх-шести машин. Это первое. Второе. Налёт должен проводиться с разных сторон, чтобы раздёргать внимание зенитчиков. Как развести самолёты, не допуская столкновения – нужно думать. Обещаю поломать голову по сему поводу.
– У нас появлялись подобные мысли, но как развести самолёты… Об этом думают многие.
– А может быть стоит поступить просто: для каждого направления назначить свой эшелон, на который будет выходить самолёт после сброса боеприпаса, то есть бомбы или торпеды? Скажем, три машины выходят на высоты двадцать пять, пятьдесят и семьдесят пять метров?
– Неплохая мысль. Будем думать и экспериментировать. Пока ясно одно: квалификация морского лётчика должна быть намного выше, чем у лётчика сухопутного.
На том они и расстались.
***
Александр твердо помнил, что Первая Мировая война началась первого августа четырнадцатого года, и ей предшествовало убийство какого-то эрцгерцога в Сараево. Имя герцога он не запомнил, а имя убийцы отложилось в памяти: Гаврила Принцип. Вот в свежем номере «Вашингтон Пост», на последней странице опубликовано сообщение, что в южном протекторате Австрало-Венгрии, Сарбайе, полицией взята под стражу группа заговорщиков, готовившая теракт против представителей законных властей. Достоверно установлено, что босниец Гаврила Принцип, имея личную неприязнь к представителю царствующего дома Австрии, вызвался лично стрелять в эрзац-герцога Фердинанда во время публичного шествия.
Мдя… Что ни слово – все не в бровь, а в глаз. Особенно Александра умилил эрзац-герцог: аристократа и не обзовёшь гаже. Вот как… Начало войны переносится – повод для неё ликвидирован, но причины-то никуда не делись, значит, всё будет, но попозже. Понятно, что мировая бойня нужна слишком многим сильным мира сего, а потому состоится при любом раскладе и в любой конфигурации участников, но пока… Как говорится, следите за анонсами. Что же, это тоже хорошо. Россия имеет больше времени для подготовки и переоснащения армии. Русский военный атташе в частном разговоре сказал Александру, что, кроме трёхдюймового орудия, на вооружение сухопутной армии принята германская гаубица, и её производство разворачивается в Перми. А в Москве, ещё до отлёта, генерал Юденич обронил, что к давнему, ещё двенадцатого года, совету Александра, в Военном ведомстве прислушались и не стали распродавать складские запасы ружей Бердана. Более того: закупили огромную партию винтовок Ли Энфилд первых серий, снятых с вооружения английской армии и предлагаемых на продажу по цене едва ли не металлолома. А к винтовкам – патроны и, что ещё лучше – технологические линии для производства патронов. Так у русской армии на одну головную боль стало меньше.
Николай Николаевич Юденич, получив пост военного министра, похерил все планы войны, созданные до него, и приказал разрабатывать новые: с учётом затяжных позиционных сражений массовых армий, в ситуации, когда в войсках минимум профессиональных не только офицеров, но даже и генералов. Александр тогда подумал: «У нас вообще уровень подготовки офицеров не слишком высок, но и тех остро не хватает, приходится назначать на офицерские должности, кого попало, было бы хоть минимальное образование».
Юденич внял и другому совету Александра: договорился о передаче Армии с хранилищ Флота всех устаревших артиллерийских орудий вместе с их боеприпасами. Теперь для этих орудий срочно делали лафеты на базе железнодорожных платформ. А недавно созданные железнодорожные бригады учились усиливать и восстанавливать существующие пути, а также быстро прокладывать новые ветки стальных магистралей.
