Дикарь - Александр Жигалов
— Ага… — пробормотал Миха.
— Мама?
— Да, дорогой? — баронесса умела говорить ласково. Так ласково, что мурашки по спине бежали. У Михи. — Дело в том, что недавно я получила послание от моего дорогого брата. Он выражал сочувствие. И предлагал помощь.
— И? Что с того? — не понял Джер.
— Слишком быстро, — заметила баронесса. — Мой дорогой супруг только-только отошел к богам. Новость не дожна была бы достигнуть ушей брата.
— Но достигла, — Миха решил поддержать беседу.
— Именно.
— И помощь предлагают настойчиво?
— Весьма.
— Кто-то в замке?
— Полагаю, что у него есть соглядатаи. И стало быть, весьма скоро он явится с визитом.
Что госпожу баронессу нисколько не радовало.
— А я при чем? — уточнил Миха.
А то вдруг от него ждут великих свершений, а он не в курсе.
— Если бы с моим сыном что-то случилось, наследником стал бы его брат. Братья. Если бы они были живы.
— А они?
— Пока живы. Я думала над этим.
— Мама!
— Дорогой, жизнь весьма сложна. И мне тоже неприятны подобные мысли, — баронесса переступила через порог. — Думаю, стоит продолжить беседу в месте более для того пригодном.
В покоях баронессы пахло розами, и запах был густым, тяжелым. Сами покои не отличались особой роскошью, разве что гобелены бросались в глаза. И камин, в котором горело пламя.
— Я мерзну. Магичка говорит, что это из-за той дряни, которой меня травили, — баронесса опустилась на низкий стул. — Присаживайтесь, будьте добры.
Миха осторожно опустился на самый край стула.
— Мой брат желает помочь мне с воспитанием детей.
— И этого воспитания они не переживут?
— Вероятно. Дети часто болеют. И умирают, — баронесса поежилась. — И в ином случае я не стала бы… вмешиваться.
— Мама? — а вот теперь барон явно удивился. И неприятно.
— Если бы была уверена, что он остановится на них. У моего брата есть дочери. Старшей восемнадцать. И он намекнул, что стоит упрочить связи.
— Близкое родство, — заметил Миха. Так, на всякий случай.
— Когда и кого это останавливало. Жрецы дозволят, если заплатить.
Надо же, ничего нового.
Дозволят.
И свадьбу сыграют. А там девица забеременеет, разродится и, глядишь, в самом бароне нужда отпадет. Кажется, баронесса не испытывала иллюзий в отношении своих родственников.
— А венец? — Миха постучал по голове. — Он как?
— Он признал бы дитя.
— Какое дитя?!
— То, в котором будет кровь де Варренов. Но теперь… — эта улыбка донельзя походила на оскал. — Теперь он избрал себе иного наследника.
Взгляды остановились на Михе. А он что? Он не вызывался и вообще. У него другие жизненные планы.
— Брату это не понравится.
Михе бы тоже не понравилось. Где-то он даже понимал человека. Строишь тут интригу, из шкуры вон лезешь, плетешь заговоры, планы планируешь, а тут на тебе, какие-то неучтенные претенденты.
— Ваш брат, — он уставился на баронессу. Мысли в голове появлялись не самые хорошие. — Мог нанять кого-то?
— Чтобы убить моего сына? Несомненно. Но не сейчас. Сейчас ему это не выгодно. Если бы Джеррайя погиб, венец признал бы наследником других сыновей моего мужа.
— А если бы погибли и они?
Баронесса ненадолго задумалась и произнесла с некоторым сомнением.
— Меня?
— А если бы погибли и вы?
— Нет, это как-то все же несколько… чересчур, но да, теоретически мой брат и мой отец могли бы претендовать на имущество моего мужа. Но не только они. Баронство большое. Богатое.
И желающих на эти богатства хватит.
Особенно, если загодя о разделе договориться. А то браки, наследники — это еще когда случится. Тут же вон, убрал всех лишних и претендуй при должной поддержке. Возможно?
Вполне.
— Те люди, — Джеррайя тоже сел. — Думаешь, их послала не она? Не жена моего отца? Почему?
И баронесса склонила голову, показывая, что ей тоже было бы интересно услышать. А что говорить? Миха и сам не знал, откуда появилось это вот ощущение, что все далеко не так просто, как представлялось.
— Слишком… хорошие, — выдавил он. — И готовились. Убрали мага. Мага убрать непросто.
Правда, маг был уверен в собственном превосходстве, что чревато. Но и Ульграх что-то там про особо ценный артефакт говорил.
А особой ценные артефакты — штука дорогая.
Спрашивается, откуда у покойницы деньги? И дело даже не в деньгах. Дело в том, что все это можно было провернуть куда проще.
Травили баронессу?
Почему бы не травить и мальчишку. Сперва понемногу, а там, как сляжет он от тяжелой болезни, глядишь, и порядок получения наследства пересмотрели бы. В связи с обстоятельствами. И нет нужды связываться с наемниками.
Вырезать кучу народа.
Магию использовать.
Миха попытался изложить все, проклиная себя за косноязычие. Но баронесса поняла. Задумалась.
— Пожалуй, вынуждена согласиться. Не то, что бы у нее не было возможностей. Возможности как раз были. Она много времени провела с моим супругом в его скитаниях.
И сохранила полезные знакомства.
Точно.
— Однако это было давно. И… и действительно, зачем это все? Отравление. Меня ей травить позволяли. Маг был предан ей и молчал. А раз молчал про меня, смолчал бы и про него. И без мага… кто-то же убрал свидетелей, — баронесса нахмурилась еще больше. — Благодарю вас. Мне нужно подумать.
Миха поднялся.
Наверное, стоило бы сказать что-нибудь такое, превежливое, но он понятия не имел, что говорят в подобных случаях.
— Мой брат прибудет через десять дней. С дочерью и свитой, — баронесса тоже встала. — У него очень… сложный характер.
— Учту.
— И не доверяйте магам.
Миха все-таки поклонился. Получилось хреновато.
— Сын мой, — мягкий голос баронессы заставил поежится. — Не соблаговолите ли задержаться ненадолго?
А вас, Штирлиц, я попрошу остаться… знать бы еще, кто это. И откуда.
