Анимус. Дилогия (СИ) - Нетт Евгений

Сам принцип действия посоха подразумевал постоянное изменение в зависимости от того, какая техника сейчас необходима. Концентратор, усилитель, накопитель – потенциально артефакт мог стать чем угодно при том условии, что его хозяин способен сформировать и удержать в памяти достаточное число пластов‑заготовок.

А Элин мог, так как среди людей едва ли существовал кто‑то, чья память была бы более совершенной.

– “Я до последнего не верил в то, что это сработает”. – Анимус одной рукой держался за древко, подавая команды артефакту, а второй управлялся с динамическим барьером, призванным сохранить жизнь перерождённого в том случае, если анима в посохе выйдет из‑под контроля. Это было маловероятно, но за прожитые годы перерождённый слишком часто слышал о совершенно нелепых смертях своих коллег. – “Осталось лишь окончательно их соединить, зафиксировать связи и каналы… И всё”.

– “И… всё?”. – Несмотря на то, что в голосе змейки проскользнула крупица неуверенности, Элина это не смутило. Он не только умом понимал, что чувствует змейка, но и ощущал отголоски её эмоций, закономерно дополняющих картину. – “Я сомневалась, когда ты решил бросить происходящее в Китеже на произвол судьбы, взбудоражив все кланы до единого. Не была уверена в целесообразности риска при размещении в твоей памяти такого числа техник. Но сейчас… Элин, сейчас я считаю, что ты слишком торопишься с переходом от теории к практике”.

– “Всё так”. – Перерождённый кивнул, сдобрив жест соответствующим эмоциональным посылом. – “Но если я могу гарантировать, что артефакт не повредит нам, то почему бы не рискнуть? Материалы практически ничего не стоят, а о затраченном времени с моими навыками нечего и говорить. Если я провалюсь сейчас, то – да, придётся вернуться к планомерному, неспешному следованию избранному пути. Но если посох окажется достаточно эффективен и безопасен, то уже к концу лета мы сможем без опасений выйти за стены. С его помощью развить твои способности до предела будет действительно легко”.

– “И всё‑таки, это на тебя не похоже”. – Слегка удручённо заметила Эрида. – “И я не могу понять, что выбило тебя из колеи”.

Анимус на несколько секунд застыл в одной позе, после чего резко ухмыльнулся, сгладив появившийся было порыв. О да, ему совершенно не от чего было меняться, ведь перерождения, послания от неизвестных, но крайне могущественных сущностей вместе с противостоянием кажущимся непобедимым врагу – всё это происходило два раза на дню. Рутина, что б её.

Но Элин считал неправильным выплёскивать раздражение на Эриду, и потому старался фильтровать свои слова и мысли. Понимал, что с ним действительно происходит что‑то неладное, но не мог это изменить.

Ведь источником этих изменений было не какое‑то внешнее обстоятельство или внушение, а он сам, взглянувший на мир с другой стороны. Нельзя было пережить всё то, что пережил экс‑абсолют, и при том остаться всё тем же отчаянным стариком, наслаждающимся второй молодостью и воплощающим в реальность всё то, на что в юности Элин Нойр был просто не способен. Те проблемы, которые он считал самыми значимыми молча отошли на второй план, уступив место куда как более крупным товаркам.

И это удручало, ведь положиться в деле противостояния симбионтам Элину было попросту не на кого. Он примерно представлял себе принципы, которых придерживались те, “его” главы великих кланов. Знал, на что способны сильнейшие анимусы “той” реальности.

Но сейчас предзнание пусть не обесценилось совсем, но и надёжной опорой быть перестало. Чего только стоило существование прима‑, секунда‑ и прочих протекторов, разделивших обязанности Гайо Бельфи. Сам легендарный абсолют остался у руля и, по наблюдениям перерождённого, едва ли потерял в авторитете, но уже не держал в ежовых рукавицах весь Китеж. Просто области его влияния сильно сместились…

“Да, просто сместились. Подумаешь, мелочь какая” – с досадой подумал Нойр, отпустив древко посоха. Спаять две части артефакта воедино, провести ещё несколько тестов под предельной нагрузкой – и Жнецом Разума, как мастер рун авансом нарёк своё детище, можно будет свободно пользоваться.

Правда, пока только так, чтобы не сиять на весь город подобно второму солнцу – в ментальном плане.

– “Скоро всё вернётся на круги своя, змейка. Просто потерпи…”

В последний раз окинув бывший склад взглядом, Элин освободил обе части посоха и убрал их в перстень‑хранилище – совершенно новый и куда как более качественный образчик подобных артефактов.

Дело осталось за малым: проверить, в верном ли направлении движутся великие кланы Китежа, и, если потребуется, его скорректировать…

* * *

– Таким образом, дамы и господа, мы пришли к тому, что в артефактах неизвестной организации содержится новая энергия. Возможно, мана. – В просторном зале большого дворца в ту же секунду вспыхнуло множество споров, участие в которых приняли практически все заинтересованные в теме анимусы. И – да, среди присутствующих подлинных учёных и мастеров рун было совсем немало, так что на общем настроении восхищённой толпы местечковые ссоры практически не сказались.

Трепет и предвкушение пропитывали гостей ровно в тот момент, когда они пересекали порог большого дворца, арендованного великими кланами лишь ради одной цели – пролить свет на итоги расследования и охоты, неудержимыми волнами пронёсшихся по любимому всеми городу.

Могучие и богатые культисты. Терновые венки, содержащие в себе, как считали многие, ману. Нелепые попытки утаить шило в мешке…

Элин, идя на свою авантюру, предусмотрел всё. Он забросил наживку великим кланам и позаботился о том, чтобы о произошедшем узнали остальные. Это было довольно просто, ведь люди очень охотно обращают внимание на нечто из ряда вон выходящее, как устроенное перерождённым кровавое представление.

И начинают копать. Великие кланы сами по себе привлекали внимание, и раз уж охочие до новостей и тайн люди перемывали “коллегам” кости за одну‑единственную невзначай оброненную фразу, то не заметить доставленные неизвестным трупы не могли. Поначалу никто не знал, что значит появление мертвецов у районов кланов. Вызов ли это, провокация ли, предупреждение или просто поступок безумца – годился любой вариант, ведь неизвестность подталкивала людей к поиску истины.

А остановить такой порыв, понятное дело, было не под силу даже великим кланам, вынужденным подозревать ещё и друг друга.

Со дня “жертвоприношения” и начала поисков прошло всего пять дней, а великие кланы уже были вынуждены пойти на встречу всем остальным. Всё это мероприятие, поглотившее самый большой из дворцов Китежа вместе с парком вокруг него преследовало лишь одну цель: сорвать с происходящего завесу тайны и остановить, по крайней мере, большую часть сорвавшихся с цепи ищеек. И пусть число гостей в одних только стенах дворца превысило полторы тысячи, а парк оккупировало более пяти тысяч человек, великие кланы не опозорились, не наделали ошибок.

– … мана, исследования которой в данный момент ведутся лучшими специалистами Китежа! Пока мы не знаем, к чему приведёт её появление, и можно ли её как‑то использовать, но как только мы добьёмся успеха…

Они знали, как всё будет. Понимали, что за приглашение ухватятся абсолютно все, и даже главы малых кланов приведут с собой чуть ли не всю семью, включая спутниц, детей и родителей. Смирились они и с тем, что пригласить необходимо всю аристократию – во избежание недопониманий и лишних обид.

Смирились – и организовали собрание по высшему классу, с достоинством приняв гостей.

Обо всём этом и многом другом думал сейчас Элин, покачивая бокал в своей руке. Пенистое, искрящееся золотистое шампанское считалось чисто женским алкоголем, но на официальных мероприятиях очень редко предлагалось что‑то покрепче. Более того, даже этот напиток спиртным можно было назвать с большим трудом: кому, скажите, нужны штабеля пьяных людей посреди воистину богатого дворца?