Константин Муравьёв - Серый
И капитан, поднявшись из кресла, подал руку Хозяйке, после чего они вместе покинули помещение над ареной.
За ними потянулись и все остальные. Тут остались только гигант и его подручные.
Им досталась самая трудная и грязная часть работы. Вырубить и доставить к Доку этого дикаря и вычистить арену.
* * *Два месяца спустя
— Корявый, ну ты что? — будто бы оправдывался Крыс, прижатый блондином к стене в одном узком коридоре их корабля, — никто больше не знает о твоей последней находке, никто. Поверь мне. У десантника, что с тобой обшаривал тот отсек, случайно отказал фильтр воздуха в скафандре, и он задохнулся. Помощь к нему не успела, ведь этот идиот забрался в такие дебри, куда так просто не попадёшь. И что он, интересно, там забыл?..
И Крыс невинно поднял свои мелкие круглые глазки ввысь, стараясь показать, что он тут нё при чём.
Хотя блондину было достоверно известно то, что именно этот мелкий слизняк направил десантника проверить тот злополучный отсек, якобы там была замечена какая-то биологическая активность.
К тому же ведь это именно он тогда и отговорил его, Корявого, от сопровождения десантника, видите ли, ему понадобилась срочная помощь.
«Ещё тогда всё продумал», — понял блондинистый.
— Остались только ты и я, — протянул Крыс. — Но как ты понимаешь, если и со мной случиться несчастный случай, капитану и Доку станет практически мгновенно обо всём известно. Я надеюсь, нить моих рассуждений тебе ясна? — уже напрямую спросил у Корявого этот мелкий клерк, занимающийся их теневой бухгалтерией, счетами, а также сбытом трофеев и прочего не слишком ценного барахла.
Как Крыс вообще смог пронюхать о том, что блондин утаил часть захваченного на корабле аграфов груза от капитана и Дока, он не знал, но то что ему всё известно, не вызывало никаких сомнений.
— Да, — тихо пробурчал обозлённый уголовник и пират в одном лице и спросил: — Так что ты хочешь?
И вопрос был уместен, этот проныра не затеял бы весь этот разговор, если бы не хотел что-то получить от Корявого.
— Всё просто, — не стал отнекиваться тот и выпалил: — Долю от продажи того, что ты там нарыл!
— Чего? — и холодная сталь абордажного клинка прижалась к шее Крыса. — Чего ты сказал?!
— Мне нужна половина, — даже не повёл бровью тот, — ты всё равно не сможешь сбыть товар в обход госпожи. А я смогу, у меня есть свои каналы.
Корявый задумался.
Крыс был прав. Во многом.
У блондина не было своих покупателей на столь специфичный товар, и он даже примерно не знал, куда его можно толкнуть, чтобы получить приличную прибыль, а не дополнительную дырку в черепе.
Он понимал, что с таким товаром легко засветиться и перед Боссом или Хозяйкой, а уж рисковать пересекаться с Доком, после тех относительно недавних событий, он бы вообще поостерёгся.
И теперь этот чемодан лежал мёртвым грузом в потайном месте, с каждым днём увеличивая вероятность быть пойманным с поличным.
Когда он только нашёл тот чемодан, то предполагал, что там могут находиться или деньги, или какие-то иные легко реализуемые ценности. Ну что можно ещё перевозить в бронированном и заминированном чемоданчике?..
Но когда ему всё-таки удалось разобраться с защитой и открыть столь ценный, по его мнению, кейс, то он не нашёл ничего для себя ценного.
Только дополнительные проблемы на свою голову.
И вот сейчас с небольшой долей риска у него появилась возможность избавиться как от самого кейса, так и от его содержимого.
Передача чемодана капитану или Доку даже не обсуждалась, за воровство его сразу прибьют.
Ну а тут, хоть конечно доля риска присутствовала, и достаточно большая, но была и вероятность прибыли.
Правда и Крыс не знал, во что впутывается. А слететь с крючка ему уже не получится. Блондин, как только тот подкатил к нему со столь странным разговором, практически мгновенно стал протоколировать всю их беседу. Он был уверен, что подобным образом поступил и Крыс. Тот-то прожжённый и опытный делец.
Но в этот раз попал именно он.
Крыс не знал главного. Товар, найденный блондином, бесполезен и опасен, если попадёт в руки к Доку.
Тот мгновенно сможет понять, что это и откуда оно появилось на корабле.
— Ладно, — решил внагляк сыграть Корявый, — только не пополам, тебе сорок, мне шестьдесят. Если нет, можешь уже сейчас идти к капитану.
Он специально постарался указать, что направляет Крыса к Боссу, для того, чтобы потом можно было утянуть этого дельца с собой.
Но видимо и сам мелкий проныра не ожидал такого, он явно рассчитывал на меньший процент, а потому сразу же согласился.
Потом эти двое быстро и под протокол составили совместный договор о сотрудничестве и только потом, наконец, Крыс осмелился спросить, а о чём всё же всё-таки идёт речь.
— Я сразу догадался о том, что ты ничего не знаешь о содержимом кейса, — прямо ответил тому блондин.
— Но почему ты тогда согласился? — Крыс так и не понял, в чём же тогда подвох.
— Сейчас всё поймёшь. Идём, покажу, — вместо ответа сказал тому Корявый.
И они направились на один из дальних складов, как раз туда, где содержали рабов и животных на продажу.
— Там, — указал блондин на небольшую шахту, — этот участок складов не просматривается камерами безопасности, здесь слепая зона для датчиков, и поэтому я тут сделал себе небольшой схрон.
— Да? — удивился Крыс. — А я и не знал.
И добавил:
— Я думал, не просматривается только медотсек и каюты большой четвёрки.
— Нет, — мотнул головой блондин, — есть и ещё пара мест.
— Понятно, — кивнул тот.
И последовал след в след за крадущимся блондином.
А тот, завернув за ближайшую клетку, свернул в крохотный технический закуток.
— Это здесь, — произнёс он, и залез куда-то под самый потолок.
Крыс не видел, что там делал блондин, но обратно тот вылез уже с небольшим кейсов в руках.
Сев на какой-то небольшой выступ, он положил кейс себе на колени и, не став затягивать, быстро открыл его.
— Рашшас, — выругался Крыс, — это нейросеть!
— Во-во, — усмехнувшись, поддержал того Корявый, — согласен, но ты ещё самого главного не понял.
И он вытащил ту единственную не очень большую пластиковую коробочку, что хранилась в кейсе.
— К ней у меня нет никаких характеристик и инструкций. Ничего. Мы её не сможем продать даже за пару кредитов.
— Рашшас! — Ещё раз выругался Крыс.
— Теперь ты понял, почему кейс до сих пор у меня и почему я согласился на сотрудничество с тобой? Мне и правда нужна помощь.
Крыс сидел и молча смотрел в пол.
— Я мало взял, — грустно пробурчал он себе под длинный и вытянутый нос.
А потом неожиданно оживился.
— Знаешь, — медленно произнёс он, — а у меня, кажется, есть одна идея.
И он посмотрел на блондина.
— Излагай, — сразу сказал тот.
У него самого давно уже никаких собственных идей, кроме как выкинуть этот кейс в утилизатор, не было.
— Четвёрка завтра едет на торговые переговоры по последнему делу, их не будет где-то три-пять часов.
— И что? — не понял Корявый.
Крыс посмотрел на него как на идиота.
— Медотсек всё это время будет полностью в нашем распоряжении, — пояснил он.
— Ну и к чему это нам? — до блондина всё ещё не доходила суть великого плана мелкого проныры.
— Медицинская капсула, — по слогам сказал Крыс, — нужно установить кому-нибудь эту нейросеть, считать по ней все данные и параметры, потом извлечь её и всё. Она будет полностью готова к продаже.
И только тут до блондина стало доходить.
— Предлагаешь установить нейросеть?
— Да, — кивнул Крыс.
— Но кому? — спросил у того Корявый. — Установить-то её, допустим, я знаю как, вернее знаю, кто это может сделать для нас. Но при извлечении обычно сходят с ума. По крайней мере, мой знакомый это не Док, у него не получится сработать так чисто. Можно безвозвратно повредить разум и мозги. Это обязательно обнаружат, особенно перед продажей, когда всех рабов будут проверять повторно.
— Проблема, — согласился Крыс и, почесав голову, посмотрел куда-то за спину Корявому.
Туда, где неожиданно раздался какой-то шорох.
— Мне кажется, мы нашли решение для нашей проблемы, — проследив за взглядом Крыса, сказал блондин. — Трудно повредить мозги тому, у кого и так их нет. Да и Док закончил все эксперименты с ним пару недель назад. Так что никто и ничего не узнает.
И блондин кивнул на небольшую клетку, стоящую в самом тёмном углу склада.
Заросший и грязный, весь в каких-то лохмотьях, с яростным взглядом горящих бешенством глаз, на них в ответ из самой её глубинны, словно посмотрев с того света, взглянул дикарь.
Он будто понял, что речь сейчас идёт именно о нем.
