"Фантастика 2025-157". Компиляция. Книги 1-25 (СИ) - Ахминеева Нина
Вытащили парня, кое-как вином отпоили, рассказ его выслушали.
Скрипнул зубами магистр Колин, другого рыцаря послал. Тот багром прощупал воду, только ахнул. Не сняться кораблю никак, сплошная стена корней под днищем, оплела его, вон из воды видны… не уйти никуда.
И это ведь не просто так, когда б оно изначально было, галера бы пришвартоваться не смогла. А они и в бухту вошли, и встали на якорь спокойно… Да и что это за корни такие, которые под днищем растут, а вокруг нет?
Что это за корни, которые весной ранней растут?
Магистр Колин еще подумал немного, а потом приказал под другими галерами прощупать.
И там корни оказались. Тугие, плотно сплетенные, сидит на них галера, ровно курица на яйцах. Точно, россы это, только как они смогли?
Ведьмовство черное?
Откуда ж магистру знать было, что волхва на земле своей может? Уж договориться-то с деревьями, с водорослями – запросто. Они и выросли, как попросили их, и оплели галере днище, они и пылью рассыплются, как попросит Добряна.
Страшно стало магистру.
Когда драться не получается, бежать не дают… Что остается-то?
Ждать. И с каждым часом ожидания им все страшнее становилось, все кошмарнее… И недоброе на берегу чуялось, и звуки раздавались страшные…
Росса…
* * *Боярин Репьев решил лично начать Истермана допрашивать. Рассказал ему сын, что видел Рудольфуса на улице, заругался боярин:
– Болван ты, Аникитка! Когда б ты мне сразу о том сказал, а я к государю побежал, нам награда была бы! А ты?! К Фиске своей торопился?!
– Батюшка, да я ж и обознаться мог!
– Обознаться мог он… припоминай давай, где ты видел его, с кем видел… все припоминай.
Аникита все рассказал, да только оно сильно и не понадобилось. Руди героем отродясь не был, а сейчас еще и безнадежность добавилась, тоска его пологом своим накрыла.
Все одно умирать, только хотелось бы быстро и чисто. Топором, там, или клинком честным, а не на дыбе изломанным, не в землю закопанным, не после пыток страшных, на которые так у боярина фантазия богата…
Так что говорил Руди, не запирался, его и бить не приходилось. Так, на дыбе растянули, да не слишком сильно, даже суставы толком не вывернули. Это уж для настроения, чтобы точно не запирался пытуемый… Он и не молчал, терять больше нечего было.
Так его Борис и застал.
При виде государя Руди глазами сверкнул, на миг гордость взыграла, да только на дыбе с гордостью неудобно и давит сильно, а потому впустую блеск пропал. И снова вернулся, когда за Борисом Устинья вошла.
– ТЫ! Из-за тебя все!
– В чем я перед тобой провинилась, мейр Истерман? Тем, что убить себя не дала?
– Из-за тебя Федька с цепи сорвался…
– А на цепь его кто посадил? Мать его? Или Сара?
– Ты об этом знаешь?
– Да я почти обо всем знаю, мейр, только за тебя говорить не буду. Ты исповедайся, а как забудешь чего, так я поправлю. Начни со знакомства с Любавой.
Быстро Руди сник, на дыбе не больно-то гордость показывать получается.
– С Любавой… есть ли о чем рассказывать? Она была молода, я молод был…
Устинья слушала молча.
В общем-то, все так и было, как догадалась она изначально. Сам по себе Руди никому не интересен был, мало ли искателей удачи каждый год в странствия пускается? А только повезло Руди незаслуженно. Или наоборот?
Красив в юности был подлец, как ни погляди, а потому, когда сошел он с корабля, стал бабу искать, чтобы ей на шею сесть. Не тратить же деньги, которых у него и так немного…
И приглянулся он вдовой соседке Сары Беккер. Та к себе наглеца молодого пустила, и в дом, и в постель, и в кошелек даже… Она-то легче всех отделалась. Даже ребеночка ей Руди не заделал, не успел, потому как углядела его сама Сара.
Похотливы ведьмы?
Еще как!
А только и Руди лицом в грязь не ударил, Сара довольна осталась, и не единожды. А с Любавой-то они всегда общались, чего двум сестрам делить? Мамашу их, что ли? Так Инес ни одну из дочерей своих не любила, не могут ведьмы любить, не дано им.
Любава на тот момент уже женой государя была и о будущем своем думала. Хорошо так думала, серьезно. Детей у государя мало, всего и есть, что один сын, считай, дорога к престолу прямая. Только своего малыша родить надобно, а как? Когда и сама Любава бесплодна, да и муж ее… На него уж и Сара поглядела, и Инес – не мог Иоанн Иоаннович дитя зачать. Жизни радоваться мог еще, а вот дитя сделать не дано было.
А тут счастье такое, негаданное, приехало. Жадненькое, подленькое, поганенькое, на все готовое ради выгоды своей. Ведьма юная и сама попользовалась, и сестре передала, и хорошо же получилось! Мало того, что Любава Рудольфусом увлеклась, мужу его подсунуть сумела, при дворе росском Руди закрепился, так он еще к себе и брата младшего вызвал. Мол, поспособствую…
А там и Федька родился, после ритуала.
А брат?
А что – брат? У Руди их и так с избытком, никакого наследства не напасешься, а этого братика Руди еще и за другое не любил, за то, что брат его баловство с соседом подглядел, да родителям рассказал все, в красках.
Да, с соседом!
И что такого? Ежели с малолетства Руди и мужчин любил, и женщин, и вообще… просвещенные люди всех любят! Даже коз, коров и кур, а вы тут – россы дикие!
Кур Устинье было искренне жалко. Хорошо еще, Борис про жену не вспомнил, как уселась она в уголке, с ним рядышком, чуть позади, так и сидела, слушала…
Только вот…
Третье поколение чернокнижников неудачным получилось. Мало того, что родился Федька ни в мать, ни в отца, внешностью да умом не выдался, так еще и припадки были у него с малолетства. Сильные, страшные…
Внешность-то что! Там и Иоанн Иоаннович красавцем, поди, не был, а вот припадки, когда с младенчества малыша корчить начинает, ломает, воет он диким голосом, пена у него изо рта идет, глаза закатываются…
И выглядит это жутко, и слухи идут нехорошие. То ли порчу кто навел, то ли просто ребенок не жилец…
Выход Инес подсказала, тогда она еще жива была. Чтобы Федор в припадках что ни день не бился, его надо было кровью отца подкармливать. Мать не годилась, она сама от ритуала чернокнижного рождена, а вот Руди – в самый раз. Пришлось Руди понемногу своей кровью делиться.
Да то не сильно в тягость было. Жизнь себе шла потихоньку… только вот Любава с любовником своим расставаться не хотела. И Руди уходить не хотел никуда, ему боярин Данила приглянулся, да не просто так! Руди не Любаву, а его одного, считай, всю жизнь любил. Куда тут от счастья своего уйдешь? Нет-нет, боярин Данила и не знал ни о чем таком. О ритуалах знал, о Книге, а вот о чувствах Руди и не догадывался.
А Любава к Рудольфусу прикипела серьезно, и в постели им неплохо было. Тело-то молодое, своего требует… Ничего удивительного, что заподозрил муж неладное. А как заподозрил, так и помер, на такие штучки ведьмы мастерицы.
А на Рудольфуса магистр Родаль вышел. И предложил!
Многое предложил!
Ежели Федор на трон садится, ему помощь потребуется, а магистр таковую оказать может. Понятно же, сам по себе Федька власть не удержит, куда ему, припадочному? И бояре взбунтоваться могут, и другой кто на трон сядет…
Опять же, Бориса устранить надо будет…
Любава на него хоть аркан и накинула, не сама, конечно, Ева уж постаралась, ну так… сколько-то аркан продержится, а потом человек помрет попросту.
Тут Борис женился еще на своей кошке блудливой, а детей не было у них.
А вот когда у Федьки ребенок родился бы… ему уж и невесту приглядели. Анфису Утятьеву.
Любава не просто так ее выбрала, у Анфисы родни хватало, было кого в жертву принести ради ребеночка, опять же, и жизненных сил у нее много, и на власть она падкая, и на богатство – нашли бы чем ее соблазнить, а не ее, так боярина Утятьева. Уже и переговоры пошли, и тут Устинья подвернулась не ко времени! Чем уж она Федора приворожила, не ясно, а только никого другого он и не хотел более! И Анфису оттолкнул, и…
