Опаньки! Нецензурный роман. Часть первая - Август Котляр
Запах здоровой свежей вагины подействовал на Савву жовиально. Вомероназальные рецепторы уже не только ухватили флюиды паховых гормонов, но и передали сигнал в лимб, а оттуда — прямиком в пещеристое тело, которое стало наливаться дурной кровью. Но ведь я же её придумал, откуда она взялась?
— Из Парижа, чай, только?
— У тебя уже встал.
— Это с надеждой вопрос?
— Это утверждение. Думаешь, откуда я взялась?
— О-оо?
— Ты со мной трахаешься уже чёрт знает сколько, но ты хоть имя мне дал?
— Не помню. Пардон. Экскюзе муа, силь ву пле.
— Недолго тебе осталось. Подохнешь здесь.
— Позови на помощь.
— Как? Я же виртуалка. Я существую только для тебя.
— Господа попроси.
— Где я и где Господь?
— Тебе лучше знать.
— Нет, тебе лучше. Ты ж меня придумал. А тебя придумал Господь. Я существо третьего порядка, ты второго, Господь высшего. Мы не пересекаемся. Наверно. Ничего не известно с точностью.
— Меня кондрашка хватила.
— Это не точно. Как хватила, так и отпустит. Выживешь, если сейчас кончишь.
— Это из стишка: ебись всегда, ебись везде?
— Это воля к жизни. Если ты сдохнешь, то и твоё творение сдохнет вместе с тобой. Поэтому позволь-ка я расстегну твои штаны и…
— Пока не забыл! Если сдохну, скажи маме, что я завещал поменять кухню Strato на Gullo, как у Бурбонов. У них очень красиво. И медная посуда с лужением.
* * *
Не сказать, чтобы Самбука была полной дрянью. Анис — это на любителя. Но вот что забавно можно сделать — равными частями, по краешку высокого стакана, наливаешь: синий ликёр Кюрасао или зелёный Мидори, или вообще какой хочешь, но густой сладкий ликёр. Потом наливаешь брют. Потом слой Самбуки. Потом водочки, можно смородиновой, но можно и простой. А потом зелёненький абсент. Втыкаешь соломинку, абсент поджигаешь, и пока горит, всё засасываешь. Можно потом зажевать лимоном, лучше всего мейером.
* * *
Синие Очки и Синяя Борода. Бабка встречалась со своим зятем, Жилем де Ре, и они вместе ходили сношаться на живодёрню. Бабка подвешивалась на ремнях на крючья, как свиная туша. Жиль пялил её, как свиную тушу. Потом они пили бычью кровь с водкой Summum или Grey Goose, потом снова сношались. Могла завязаться между тёщей и зятем какая-то интрижка, но ничего такого не было. Никакой любви. Им было хорошо вместе. Жиля не удовлетворяла близость с Франсуазой. Да и падчерице, к Красная Шапочка, он приставал для проформы. Про секс с супругой он говорил её матери: “Это было как драть без лубрикантов сушёную воблу, которая вместо сладострастных стонов кроет тебя ебуками и курит ещё при этом. А вы, мама, вполне себе женщина хоть куда. У вас, мама, уже прошли гормональные приливы, климакс стопроцентный, вы не боитесь беременности. Мне нравится, мама, что всем смазкам вы предпочитаете своё свежее оливковые масло. Мне приятно вам отлизывать, ибо оно первого холодного отжима. А вот ваша доченька, Франсуаза, в моменты близости всегда суха, холодна, требует кончить поскорее, и непременно требует чёрный презерватив. Она находила его элегантным, но подозреваю, тут либо мистика, либо траур по какому-то любовнику. Поэтому мне, мама, приходится пялить вашу девочку в задний проход. Мне это помогает быстро всё закончить, а Франсуазе полезно от запоров”.
Жиль знал, что бабка промышляет мокрухой, и его это очень возбуждало. А бабка умела себя подать. Она не стеснялась возраста, сиськи были ещё крепкими, морщины благородными, ноги и тело сильными, ухоженными. Секс она любила самозабвенно, особенно куни. Ухоженные усы и борода Жиля щекотали клитор, доставляя неземное наслаждение. Но она скрывала, что в свободное от Жиля время носит во влагалище и заднем проходе особое вибрирующее приспособление, дабы постоянно быть в тонусе и под сексуальным кайфом. Бабка носила бельё La Perla, балетки Repetto, черепаховые круглые очки а-ля Жаклин от Maison Bonnet и владела особой горловой техникой минета. Ещё она любила декламировать «Цветы зла» Шарля Бодлера, когда Жиль лизал ей передок. Кончив, они валялись в джакузи, где Клер в другое время разделывала трупы, и Жиль читал ей вслух Селина.
* * *
“Столько в жизни ещё не сделал, — думал Савва без особой тоски, — Но и делать-то особо никогда ничего не хотелось. Бухал и трахался вволю. Не прочитал русскую и прочую классику. Мало ходил в этот грёбанный театр на всякую херню типа Чехова и Островского. Нечасто бывал в консерватории и балете. В балете больше за кулисами. Зато вволю пошлялся по ресторанам и борделям, поиграл в казино, прохуячил кучу денег, до сих пор дрожь берёт. В театре нет таких ощущений, от этих нищих актрисок, как от богатых куртизанок, мандой проложивших себе путь наверх.
О чём жалеть? Жаль, не встретил инопланетян. С другой стороны, если их встретить, то что? Если их можно понять без особого напряжения мысли, то они во многом похожи на нас. Если же их понять невозможно, то хер они тогда сдались? Даже технологии было бы у них невозможно спиздить.
Но, с третьей стороны, если в основе нашей Вселенной лежит математика и физика именно нашей Вселенной с однолинейно направленным временем и константами, свойственными именно нашей Вселенной, то тогда всё везде в двух триллионах галактик со ста миллиардами звёзд в каждой всё должно быть устроено примерно одинаково. Ну, ушла какая-то цивилизация даже на миллиард лет вперёд, что тогда? Это далеко ушли. Если развитие идёт экспоненциально и квантовыми скачками, когда накопленное количество изменений переходит в принципиально новое качество, то что тогда эта цивилизация из себя представляет, если не сдохла от инцеста и инбридинга? А гены так или иначе должны у всего живого вещества присутствовать, иначе как передать наследственную информацию, даже если это жизнь не на углеродной, а на кремниевой основе?
Твою мать! Вот я сейчас тут подохну, и не знаю, где окажусь — в нигде? во свете? во тьме? или в новой пизде, если верить Ведам или Каббале? Не помню своих прошлых жизней. Как ни силился с псилоцибинами
