Война - Тимофей Грехов
— Сдавайтесь и вас будет ждать справедливый суд!
— Стасик, — смеясь словно безумная заговорила Пернелла, — зачем нам это делать? Мы не прощаемся со всеми вами, — и взяв за рукав Дамблдора они переместились из разрушенного зала суда.
С их исчезновением оставшиеся противники сдались. Бой был окончен.
— Аркадий, как они во второй раз уходят от нас?! — вспыхнул Станислав.
— Знаешь, в этот раз я даже рад, что они ушли, и мы не смогли их задержать, но я выясню каким способом они научились перемещаться, — ответил Аркадий.
* * *
— Альбус, скажи мне, ты идиот? — спросил Николас. — Зачем ты подписал приказ на убийство этого мелкого Уизли?
— Сам не понимаю, что на меня нашло. Это моя ошибка, мой старый друг. Спасибо, что вытащили меня. Я этого никогда не забуду.
Пернелла и Николас переглянулись между собой. Дамблдор понимал, что сейчас эти двое определяют его дальнейшую судьбу. И наконец-то он услышал голос Пернеллы.
— Альбус, это последнее предупреждение! Нам нужен компаньон, а не обуза. Из-за твоей ошибки сроки снова будут отодвинуты. Теперь, даже если Геллерт сбежит, тебя не оправдают после его поимки, — сказала, пристально наблюдая за Дамблдором, Пернелла.
— Спасибо, — и в этом произнесенном слове чувствовался букет эмоций: страх, обреченность, надежда и благодарность. Дамблдор осознал, что для Фламелей, он максимум фигура на шахматной доске, но не игрок. И на шахматной доске он оказался после сегодняшнего судебного процесса. Вдруг его посетила мысль: а не раньше?..
— У нас есть два дня на сборы, прежде чем нас обнаружат здесь, — сказал Николас. — Переходим ко второму плану. С колыбели человечества начнётся их закат.
* * *
Тем же вечером Аркадий сообщил, что меня оправдали по всем пунктам и я могу вернуться в Великобританию. Но домой мы так и не смогли попасть, так как нужно было ответить на вопросы стражей правопорядка Германской республики. Они понесли большие потери во время сражения, в отличии от российских разведчиков и наёмников Жигаева, у которых, кроме раненых, потерь не было. До утра к нам в дом прибывали всё новые и новые лица, которые расспрашивали о событиях, произошедших в здании суда.
— Аркадий, что будет с Питером Петтигрю? — спросил я. Блэк, услышав мой вопрос, подошёл к нам.
— Его передадут стражам правопорядка Великобритании, после чего он предстанет перед судом, — ответил он.
— Ему предъявили обвинение? — спросил Сириус. — Аркадий, я хочу с ним поговорить перед тем как его отправят на остров. Ещё не ясно усидит ли на посту министра Фадж или нет. Если будет суд над Петтигрю в Великобритании, то я уверен, что его приговорят к смертной казни. Всем нужен козёл отпущения, на которого скинут все грехи.
— Я понял тебя, Сириус, я подумаю, что можно сделать, — ответил Аркадий. — Карлус тоже очень хочет поговорить с Петтигрю. Он один из последних, кто видел живыми его родных.
— Что вы планируете делать дальше? — спросил я у Аркадия. — Дамблдор и Фламели сбежали, кто будет заниматься их розыском?
— Рон, не всё так просто. Волшебное сообщество должно определиться с их статусом. Их объявят или преступниками, или террористами. В первом случае, их смогут арестовать только, если они будут находиться в стране, состоящей в Международной конфедерации магов. Но в неё не входят страны третьего мира, и задерживать там их не станут. Если же их объявят террористами, то будет сформирован отряд магов, которые будут заниматься их розыском. Но вы должны понимать, что они являются сильнейшими магами планеты, и мне сложно представить какие силы должны быть привлечены к их задержанию. Обычные стражи правопорядка с ними не справятся. А древнейшие рода не станут в этом участвовать, думаю не нужно объяснять почему, — но увидев мой непонимающий взгляд, продолжил: — Никакое вознаграждение не покроет возможных потерь при задержании Дамблдора и Фламелей.
Я услышал, то что хотел. Люди ничем не отличаются от магов. Все живут по принципу, ничего не знаю моя хата с краю.
В магической Великобритании после этих событий произошли политические изменения.
Корнелиуса Фаджа, по возвращению домой, сняли с поста министра. Прибывшая комиссия от Международной конфедерации магов нашла множество нарушений, выражавшихся в превышении должностных обязанностей, а именно всплыли незаконные обыски, изъятие родовых артефактов, лишение наследства законных наследников чистокровных родов. Также вскрылся факт получения взятки министром от Дамблдора за моё заключение в тюрьму. Это и многое другое послужило основанием для возбуждения уголовного дела в отношении Фаджа.
Временным министром Великобритании назначили Эдварда Нотта. После объявления в розыск Дамблдора, его сторонники не смогли противостоять древнейшим представителям родов.
Но меня это мало интересовало, потому что по возвращению в Империю Билл и Чарли сообщили новость про Джинни.
* * *
В тот же день, как мне стало известно про состояние Джинни, я вернулся в Великобританию. Она лежала в больнице св. Мунго. Увидев её мне стало тошно, вечно живая и подвижная Джинни, которая своим «сложным» характером доставила мне множество проблем, лежала бледная, едва живая на кровати. Её рука была очень холодная. Сейчас я был готов ей простить всё, что она сделала мне. Лишь бы она открыла глаза и заговорила со мной как раньше.
— Рон, ты прибыл, — сказал зашедший Вурдин, который, судя по мятой одежде и синяками под глазами, находился всё это время с сестрой.
— Сергей Николаевич, что с ней? — спросил я. — Надежда есть?
— Я не буду врать, ей поможет только чудо. По словам менталиста её мозговая активность угасает. Как собрать воедино её воспоминания он не представляет. И самой худшее, что это мнение одного из лучших экспертов.
— Что с её ядром? — спросил я, хотя *зрением* и так прекрасно видел, что энергия постепенно покидает его.
— Я думаю, что это из-за насильно сорванных обетов. К ней применили грубую легилименцию. Это привело к тому, что нити клятв чуть ли не уничтожили ядро. Нам удалось стабилизировать его только до такого состояния. Магия будет постепенно выходить из неё. С каждым прожитым днём она приближается к тому, что станет сквибом.
— Дамблдор убил мою сестру только для того, чтобы узнать информацию обо мне! — сказал я, едва сдерживая слёзы.
— Джинни ещё не умерла. Мы сможем поддерживать её в таком состоянии ещё очень долго. Нужны будут дорогостоящие зелья и со временем, возможно, мы сможем стабилизировать её ядро.
— Вы хотите сказать, что она станет живым овощем? — спросил я у целителя.
Вурдин с сожалением в голосе сказал.
— Мне очень жаль, Рон. Это всё, на что способна наша медицина, — после чего он вышел из палаты.
Я подошёл
