Война - Тимофей Грехов
— Нет, Магия убьет любого из нашего рода за разглашение этой информации.
После этого адвокат спросил у судей и арбитра, есть ли у них вопросы ко мне. Их не последовало и мне дали антидот.
— И мы снова возвращаемся к вопросу, кто, мистер Дамблдор, дал Вам право заказывать убийство двенадцатилетнего мага, которого благословила Магия на принятие рода в столь юном возрасте? — спросил арбитр, смотря на Дамблдора, который словно нашкодивший ребенок отвёл взгляд. — Я делаю вывод, что министр Великобритании и президент Международной конфедерации магов, не соответствуют должностям, которые занимают.
— Протестую, у суда нет прав выносить решений о занимаемых нами постах, — громко заявил Фадж.
— Конечно-конечно, но сегодняшний процесс и весь его фарс в подробностях будут преданы огласке, — с ехидной улыбкой сообщил арбитр. — Так, продолжим, мы же не всё выяснили, Мистер Дамблдор прошу Вас примите зелье правды.
Альбус смотрел на пергамент с вопросами и понимал, что если он примет зелье, то не дадут выйти из зала суда свободным.
— Я отказываюсь принимать зелье правды, — сказал Дамблдор. — У суда нет доказательств моей причастности к совершению преступлений.
— При чем здесь это? — спросил Арбитр. — Это законное право обвиняемого задавать вопросы обвинителю.
— Тем не менее, я отказываюсь, — ответил Дамблдор.
— Думаю, это последний день, когда Вы занимаете хоть какие-то политические посты, — сказал один из судей.
— Раз так ответьте на последний вопрос: по какому праву Вы заключили без суда и следствия Лорда Карлуса Поттера в Азкабан на шестнадцать лет? И, чтобы Вам было ясно, доказательство Вашей вины у суда есть! Поэтому Веритесариум к Вам будет применен в любом случае! — кричал на старика арбитр.
— Фоукс! — воскликнул Дамблдор, поднимая руки, чтобы его перенесли, но птица, появившись в зале суда, опала пеплом.
— Дамблдор, неужели ты думал, что мы не сделаем работу над ошибками, после твоего появления в Империи? — сказал вставший с задних рядов Станислав Кощеев.
— Любопытная у тебя птичка, слишком умная для Фениксов. Но ничего, мы обязательно узнаем и её секрет. Сдавайся, Альбус, игра окончена! — сказал Аркадий.
* * *
«Сдавайся, Альбус, игра окончена!» — услышали слова, сидящие среди многих других слушателей два пожилых волшебника.
— Николас, а я тебе говорила! И что нам теперь прикажешь делать? — спросила мужа Пернелла.
— Я до последнего рассчитывал, что Альбус сможет выкрутиться. Но с этим пергаментом на убийство Уизли он сильно облажался, — сказал Николас. — Думаю, нам пора заканчивать этот цирк. Посмотрим, чего в свои годы стоит в бою Альбус и, если он будет справляться, заберем его. Нет, так унесет наши тайны с собой на перерождение.
— Я не понимаю, главной проблемой был не Уизли, а Поттер! В любом случае, исход был одним и тем же, — говорила шепотом Пернелла.
— Дорогая, ты серьёзно думаешь, что Карлус дожил бы до своего выступления? — и под удивленный взгляд жены Фламель продолжил: — Смотри внимательно на верхнее третье окно слева.
На долю секунды появилась трубка, из которой в сторону Карлуса Поттера полетела ядовитая игла.
«Нападение!» — после этих слов чета Фламелей вмешалась в судебный процесс. Подав сигнал нанятым им наёмникам, Николас начал сражаться, открыв себя всему миру.
Они могли оставаться в тени, но Фламели гнались за острыми ощущениями. После сражения в Империи они поняли, чего им так сильно не хватало — адреналина, испытываемого в битве.
* * *
После слов Аркадия в зале наступила тишина, лишь изредка можно было слышать чьи-то перешептывания. Моё внимание привлекло к себе окно, в котором, как мне показалось, двигалась тень. Активировав *зрение* увидел, что там под какими-то находится чарами волшебник.
— Карлус, кто-то есть в одном из окон, как только я крикну прячьтесь за моё поле. Думаю, оно защитит меня и Вас.
В этот момент маг в окне поднёс трубку ко рту, и я понял — молчать больше нельзя.
— Нападение! — и указал на окно, в котором находился несостоявшийся убийца. В этот момент в зале суда началось сражение.
Смертельные проклятия достигли своих целей, и арбитр с двумя судьями погибли в первые секунды боя. После чего моё «защитное» поле исчезло.
— Карлус, — услышал я знакомый мужской голос, — ты снова выжил! Но это ненадолго. Зря, ты не принял моё предложение.
Говорившим, как я и думал, оказался Николас Фламель, рядом с ним по левую руку стояла его супруга.
— Фламели, — с рычащими звуками в голосе сказал Поттер, поднимаясь из-под лавки, — Вам не кажется, что вы задержались на этом свете?!
Рядом с Поттером встали оба Кощеевых, которые без предупреждения атаковали долгожителей. В это время я, Блэк и несколько наёмников атаковали Дамблдора, который в начале боя телекинезом забрал свой конденсатор у стражей правопорядка.
По всему этажу были слышны звуки взрывов. По всюду летели осколки, которые словно дробью били об мои щиты.
Директор оправдывал звание сильнейшего мага столетия. Он «оживлял» мебель в зале суда, которая отвлекала большинство магов.
Из палочки Сириуса полетел фиолетовый луч, в котором я узнал костедробильное проклятие. Директор поймал луч остриём своей палочки, и перенаправил его в одно из стражей порядка. Раздался вскрик, и маг упал замертво.
Я отправил связку заклинаний в Дамблдора, используя чары воздушных ног ждал подходящего времени для ближней атаки. Блэк использовал родовые проклятья, отвлекая директора всё больше и больше на себя. Я достал из сумки с расширенным пространством рапиру и, как считал, подгадал момент, когда Дамблдор полностью переключится на Сириуса и наёмников — атаковал.
— И это всё? — спокойно спросил директор, поворачиваясь ко мне. Он ударил в ладоши, словно аплодировал, и воздушная волна отбросила меня в стену.
Что-то горячее попало в мои глаза, протирая лицо увидел на рукаве кровь. Я не почувствовал в горячке боя, что получил ранение. Тем временем сражение набирало обороты. Фламели теснили своих противников, которые с каждым следующим заклинанием отступали в сторону коридора. В этом сражении Кощеевы и Поттер не могли ничего противопоставить двум магам. Я воспользовался тем, что на меня никто не обращает внимание, и отправил ледяной град, который собрал большую жатву из бойцов противника. Больше полежать у стеночки мне не дали. В меня полетело множество проклятий, от которых я закрылся ледяной стеной.
С каждым разом эта стихия давалась мне легче. Бой подходил к концу. Наёмники Фламеля несли невосполнимые потери, тем временем как с другой стороны бойцов становилось всё больше. Фламели и Дамблдор смогли встать рядом друг с другом, не обращая внимание на то, что против них сражалось больше двадцати магов.
Станислав наколдовал
