Время разбрасывать камни (СИ) - Распопов Дмитрий Викторович

— Давид Маркович, вы сейчас на полном серьёзе будете делать вид, что ничего про меня не узнали? — скептически покачал я головой, — если к тому же за меня просил Игорь.

Еврей улыбнулся.

— Не буду делать вид, я всегда узнаю о своих потенциальных клиентах.

— Тогда думаю Олимпийскому чемпиону можно будет там жить, к тому же если нужно могу у Андропова рекомендацию взять.

Он внимательно на меня посмотрел и вздохнул.

— Иван, зачем вам этот дом? Одни проблемы с охраной и соседями, давайте мы подберём вам что-то попроще, но со схожими условиями? Новый дом, охрана, вы ведь этого хотите? Чтобы вас не беспокоили случайные люди?

— Да, — согласился я.

— Для этого есть другие, вполне достойные варианты и вы не потратите так много денег, — сказал он.

— Простите Давид Маркович, но вы же процент от сделки получаете, вам же наоборот нужно продать, как можно дороже? — с любопытством поинтересовался я его неожиданным подходом к делу.

— Эх, молодёжь, вам бы всё за деньгами гнаться, — расстроено покачал он головой, — вы меня расстраиваете. Вот вы, например, Иван, когда брали деньги в кредит, чтобы положить в клинику дочь профессора Татищева, думали, насколько вам это будет выгодно?

— Вы и это узнали, — удивился я, — но в общем-то тайны я не делал, так что ладно. Что касается вашего вопроса, Игорь Николаевич хороший человек, очень помог мне, когда эта помощь была нужна мне, я лишь отдал свой моральный долг.

Он улыбнулся.

— Репутация Иван, — он поднял указательный палец, — у вас, несмотря на столь юный возраст в Москве есть определённая репутация. Пусть неоднозначная, странная, но она есть. Вот и Давид Маркович делает так, чтобы после сделки были довольны обе стороны, а не только он сам.

— Простите, — смутился я, — не подумал об этом.

— Молодости многое простительно. Так вот, я предлагаю посмотреть два очень приличных варианта, которые удовлетворяют вашим требованиям на приватность, но с другой стороны соседи будут тоже непростые, хотя и не с самого небосвода.

— Хорошо, я доверюсь вашему опыту, — не стал спорить я, — когда это можно будет сделать?

— Как только мы узнаем у вашей молчаливой спутницы, что хочет она? — он снял очки, и с улыбкой посмотрел на Иру.

Она посмотрела на меня.

— Самая новая из тех, что есть четырёхкомнатная кооперативная квартира в центре, с телефоном, — ответил я за неё.

— Это будет немножко дороже вашего варианта Иван, — кивнул он, — и обычно продавцы такого уровня, просят деньги за показ квартиры. Вы должны понимать, что им не нужно лишнее внимание государства к тому, что у них там имеется.

— О какой сумме обычно идёт речь?

— Тысяча-две тысячи, обычно в этих пределах.

— Две тысячи только чтобы посмотреть? — удивилась девушка, — что за бред.

Давид Маркович пожал плечами.

— Такие правила, не мы их устанавливали, не нам их менять. Я ведь не настаиваю.

— Они так могут просто на показах зарабатывать, — фыркнула Ира, — и не продавать на самом деле.

— С такими людьми никто не будет иметь дело, — он покачал головой.

— Давид Маркович, я не буду торговаться, — я показал жестом Ире, та сняла рюкзак со спины и поставила на стол, развязав его.

Очки у еврея полезли на лоб второй раз.

— Здесь на обе квартиры, ваши комиссионные, показы и всё, что потребуется, — спокойно сказал я, — я человек очень занятой, поэтому всё что хочу, это приехать, посмотреть вариант и уехать, сказав понравился он мне или нет. Носиться с деньгами, понимать кому сколько должен, не моё.

— Иван, вы ведь понимаете, что это очень большие деньги? — осторожно сказал он, не притрагиваясь к рюкзаку.

— А ещё я понимаю, что, если с ними что-то случится я предъявлю этот долг вам и Игорю Щёлокову, который за вас поручился, — улыбнулся я, — поэтому вот моё предложение, вы увеличиваете своё вознаграждение вдвое от обычной ставки и всё делаете сами, в том числе оформление. Я хочу просто посмотреть квартиры и получить по итогу ключи от понравившихся. Это возможно?

Он растерянно посмотрел на меня, на деньги, и задумался.

— Вообще это конечно возможно, за тройную ставку, — наконец ответил он.

— Значит мы договорились, — я протянул ему руку, и он осторожно пожал её.

— Вот вам мой номер, — протянул я ему листок, — как будут готовы квартиры к показу, звоните лучше до обеда.

— Хорошо Иван, я учту, — еврей был всё ещё под впечатлением от кучи денег перед ним.

Он выпустил нас из квартиры, и мы спустились вниз.

— Ты не боишься, что он нас кинет? — когда мы оказались на улице, спросила меня Ира, — там и правда большая сумма. Мне ты оставил всего пять тысяч на жизнь.

— Обычно у евреев большая семья, — я повернулся к ней и от звуков моего голоса девушка вздрогнула, — думаю он это понимал, когда пожимал мою руку и брал деньги.

Ира снова поёжилась.

— Иногда я забываю про эту твою сторону, — тихо сказала она, — она меня пугает.

— Если ты будешь честна со мной, то тебе нечего бояться, — я пожал плечами.

— Поехали тогда в то кафе, что мы проезжали недавно? — заканючила она, — там такие красивые шарики мороженого я видела.

— Поехали, — вздохнул я, при виде умоляющего лица этого великовозрастного ребёнка.

Первый показ вышел неудачным, и когда Давид Маркович спросил почему мы вообще торопимся, ведь поиск таких вариантов в принципе дело небыстрое, мне пришлось ответить, что девушка живёт в гостинице, а мы бы хотели более уединённое место для неё.

Он тут же предложил снять квартиру у его знакомого, уехавшего за границу и всего за смешные деньги, если мы согласимся платить ещё и горничной. Такого было условие хозяина. Узнав сумму, я тут же согласился и уже через час, мы охали, осматривая шикарное жилище с мебелью и без единой пылинки, поскольку живущая там в отдельной комнате горничная, за всем следила. Она также сказала, что если мы хотим, то она будет готовить нам еду, главное оплачивать продукты. Я конечно же согласился, заплатив ей сразу за этот месяц. Тратить деньги Пня было одно удовольствие.

После этого мы заверили нашего маклера, что теперь, спешить никуда не нужно, он может спокойно подбирать варианты. Этой же ночью Ира кричала столько, сколько хотела, не сдерживаясь и не зажимая себе руками рот, так что утром пожилая женщина кормила нас завтраком с лёгкой улыбкой, понимающе погладывая мне больше яиц, а стесняющейся Ире овощи.

На новой квартире её было оставлять не страшно, поэтому я сказал, чтобы она пока обустраивалась в Москве, не влипала ни в какие истории и держалась подальше от наркотиков и алкоголя. Она заверила меня, что постарается.

Вернувшись наконец на базу, я услышал ворчание Сергея Ильича, что пропал надолго, а меня между прочим искал товарищ Белый. Пришлось возвращаться на КПП и набрать его номер.

— Ваня, я высылаю за тобой машину, — бросил он.

Такая срочность меня удивила, но я дождался приезда Гриши и направился обратно в город. Дима просился со мной, навестить родителей, но я разрушил его надежды, было откровенно не до него. Хотя парень в моё отсутствие вроде прижился в части, его даже не сильно ущемляли теперь «деды». Он всё пытался со мной поговорить, узнать новости о сестре, поскольку знал, что я посещал Варю, но я пообещал поговорить с ним позже, поскольку то один незваный гость ко мне, то другой.

На моё удивление, генерал меня встретил на проходной и повёл не к себе, а выше, проходя несколько дополнительных постов охраны. Возле же кабинета, к которому мы пришли, он сдал два пистолета, которые у него оказывается были с собой, а меня охранники попросили оставить явару.

Зайдя по знаку строгого секретаря внутрь большого кабинета, я первым делом обратил внимание на массивный стол из красного дерева, а также портреты Ленина, Сталина и Дзержинского, висящие над стулом сидящего человека, хотя вообще-то положено было висеть среди них и нынешнему Генеральному секретарю ЦК КПСС.