Оруженосец - Станислав Кежун
Также я полностью отказался от турнира в Ридермарке, приняв одну простую истину — придётся отлежаться. Вот так просто… Впрочем да, Нормакх был прав. Я желал лишь проверить себя и свои способности в бою. Я этого и достиг. Сперва на турнире, а после и на улице подушек и кроватей, как её звали… Погромы прокатились по всему Ридермарку, к слову. Разгневанная, за покушение на Гогена, толпа — пронеслась огнём и дубинкой по всем кварталам города. Убеждённые в том, что в Империи без перемен воины Гарнизона — вначале знатно офигели. А после вспомнили, что оружие и доспехи им не для красоты даны. Так что — подчинённые Курфюрста, легион, что пришёл с Королём Мерлихом, стражи Гарнизона — просто взяли себя в руки… Да утопили все улицы в крови, где были эти хулиганы, а по-другому я назвать их и не мог.
Да — не эстетично… Зато дёшево, надёжно и практично. Остатки идиотов побурчали немного, но после передумали. Самые горячие головы сдохли первыми, их пособников — повесили на потеху толпе, которая, как водится, переменчива. Только что она кричала за этих погромщиков, спрашивала «доколе над нами аристократы издеваться будут! Бей их во имя Альтаны!», а вот уже через пять минуточек — стадо с радостью смотрело на то, как всех этих ничтожеств вешали, четвертовали и колесовали. Лично я не испытывал к данным событиям ничего, кроме мрачного удовлетворения. Мучения людей, сами по себе, не приносили мне радости. И это говорит человек, который убивал, разрезал людям животы и наблюдал за тем, как вытекают из ран их внутренности… Нет, я безобидный человек. Покуда кто-то не догадывается задеть меня, или дорогих и важных для меня людей. Так я для себя решил. Эти тупые фанатики… Я сжал руки в кулаки, а после вновь сморщился от боли, что почувствовалась в левом плече… Они помешали мне, ранили меня. Этим они наполнили бутыль моего гнева… И капелькой добавили то, что в своём жалком и никчёмном религиозном пыле — напали за слабых и беззащитных. В общем — не знаю Альтана это, или всемогущие предки, или двенадцать богов Республики… Или ещё кто — но фанатики сделали буквально всё, чтобы я их возненавидел и наблюдал за их смертью с торжественной улыбкой. К сожалению, как это бывает — пострадали и невинные.
Погромы в Ридермарке привлекли сюда работников «плаща и кинжала», шпиков Империи, или шпионов-разведчиков. И они, люди, которые предпочитали тёмные тона одежды, а так же глухие плащи — развернули поистине невероятное действо. Разведка ходила по очевидцам, дополнительно опрашивая причастных и непричастных. Добрались даже до меня. Меня сегодня утром известили о том, что ко мне явится Ганц Короцени, шпик Империи, который очень уж хотел увидится со мной. Я тяжело вздохнул, сидя за столом и наблюдая за тёплым паром, что подымался над кубком с глинтвейном. Прекрасный напиток. Я, честно говоря, слышал про имперский эль, имперское пиво. Но глинтвейн, пусть и не находящийся на слуху, как эль и пиво, покорил меня до самой глубины души. Пожалуй, попрошу Марту научить меня делать такой же.
Тут в дверь постучали. Я посмотрел в сторону входа и вздохнул. Этот умник поступил очень хитро, сир Ян сейчас на турнире, сам шпик известил меня о своём визите именно тогда, когда рыцарь ушёл. И отказать работнику разведки — всё равно, что подписать себе смертный приговор. Ну или близко к этому… Правой рукой я смял бумажку, в которой извещалось о визите Ганца.
— Войдите, — пригласил я мужчину. Дверь открылась и передо мной предстал мужчина в чёрных одеждах. Его внешность — была, как бы сказать, на мой взгляд непримечательная. Цепкий взгляд светлых глаз отличал его от остальных виденных мной людей. На поясе висел меч. На лице виднелись аккуратные, тёмные бакенбарды. Поддерживать заросли на лице в таком состоянии в такое время? Видать мужик состоятельный. Впрочем и по одеждам ясно.
— Добрый день, — кивнул мужчина. Голос у него был мягкий, бархатистый, приятный. — Искренне рад вас видеть в почти добром здравии, Люцион Гранд.
— А вы, я полагаю, уважаемый Ганц Короцени, — окинул я его взглядом ещё раз. — Вы написали мне письмо о том, что хотите со мной увидеться, как представитель Тайной Канцелярии Империи Кхандр.
— Ну, для вас она уже и не такая тайная, — губы мужчины изогнулись в подобии улыбки. — Но да, я Ганц Короцени. Старший следователь Второго отделения Тайной Канцелярии Империи Кхандр, да не заходит над ней Солнце. И да озарит её благоденствием Богиня Альтана.
— Присаживайтесь, в таком случае, уважаемый, — кивнул я на второй стул. — Честно говоря — я польщён вашим визитом. Вы к каждому убийце погромщиков приходите лично? То что я услышал от вас о вашей должности говорит о том, что вы ей гордитесь. Вы ведь не стали бы гордиться должностью обычного клерка.
— Настоящий мужчина Империи гордится любой работой, которую ему поручает его Родина, — прервал мои устные измышления шпик. — Даже если бы мне сказали мести улицы — я-бы пошёл и мёл улицы, пока они бы не стали блестеть от моей работы.
Так, я имею дело либо с фанатиком, либо с патриотом… Впрочем — в большинстве случаев это две крайности одной и той же личности.
— Это красивые слова, — отхлебнул я глинтвейн. Тёплое, сладкое вино разлилось по моему пищеводу. — И они вызывают уважение у такого человека, как я, — отсалютовал я кубком мужчине. — Однако, позвольте поинтересоваться: чем вызван конкретно ваш интерес к моей скромной персоне, уважаемый старший следователь Ганц Короцени. Повторю вопрос: ко всяким убийцам, которые защищались от бандитов, приходит старший следователь второго отдела тайной канцелярии Империи?
— Не ко всякому, — покачал головой мужчина. — Я должен расследовать обстоятельства случившихся погромов. Знаете, Люцион, — он слегка пригнулся, — я раскрою вам тайну
