Волокита - Артём Соболь
— Павел Петрович? — не отвлекаясь спрашивает Соколова. — Чем вы расстроены?
— Как будто вы не знаете, Алла Сергеевна, — опрокинув стакан морщится Жигунов.
— Знаю, всё знаю. Или не всё, — встав и с кошачьей грацией подходя к Жигунову улыбается Соколова.
Убрав его руку с подлокотника, присаживается. Проводит рукой по волосам. Смеясь протягивает руку, нажимает на перстень... Камень щёлкает, поднимается, открывая потайное отделение с зелёной пылью.
— Волшебная штука, — приобняв Жигунова мурлыкает Алла. — Помогает расслабиться. Посмотреть на проблемы с другой стороны.
Закрыв глаза, Алла подносит руку к лицу, вдыхает пыль и задрожав стонет. Подаёт руку Жигунову, который недолго думая вдыхает пыль и вздрагивая закрывает глаза.
— Ахаха! — запрокинув голову смеётся Алла. — Прекрасное ощущение.
Встав, страшно вихляясь и пытаясь не упасть, Соколова возвращается в своё кресло. Хихикая наливает в бокал вино. Игриво улыбаясь облизывает губы и жадно пьёт....
Жигунов замечает странные вещи. Мир становится ярче. Мысли выравниваются. Страх уходит. Вместо него появляется холодная ярость.
— Так что с вами случилось, Павел Петрович?
— Я опозорен, унижен, раздавлен. Все мои планы рухнули, потому что мои сыновья повели себя как идиоты. А виной всему Волокита. Подлые твари, перешли мне дорогу ещё в Светлограде.
— Нда, Павел Петрович, позор тот ещё. Не отмыться вам, никогда. Вся Империя видеозапись видела.
— Вы меня унижать будете? — мечтая как закроет нахалку в подвале и хорошо так проучит спрашивает Жигунов.
— Да куда уж сильнее, Павел Петрович? — отложив бумаги, взяв со стола сумочку и доставая из неё сигареты улыбается Соколова. — Ошиблась я в вас. Тогда, за столом, я видела азартного игрока, сорвиголову, верного последователя Вальмонда. А кого... Хм, вернее что я вижу сейчас? Павел Петрович, неужели...
— Ну да, вы не всё знаете, — наливая себе водки и стараясь не упасть улыбается Жигунов. — Не всё. А знаете, я и правда сорвиголова. Я азартный игрок, я стратег. И я, если хотите знать, делаю такие дела, что вам и не снилось.
— То есть расстроенный и униженный неудачник, всего лишь маска? Не смешите меня. Если вы такой стратег, предъявите доказательства. Слова, это просто слова.
— Или что? — скалится Жигунов.
— Или, я буду в другом клане. А не в вашем. Ракитские или Рябинины и посильнее будут и унижений таких не стерпят. У них гордость есть. Вот прямо сейчас, Ракитские собираются с силами и готовятся нанести удар по Волоките. А вы что делаете? Сидите и жалеете себя? Позорище...
В глазах Жигунова темнеет от злости. Павел уже представляет Аллу обнажённой, на дыбе. Представляет как она кричит умоляя о пощаде. Как раскалённое железо шипя сжигает её плоть...
— А я, — собирается с мыслями Жигунов. — Предпочитаю многоходовки. Долгие партии. И началась данная изумительная партия, ещё в Светлограде.
— Это просто слова, — держа сумочку на коленях качает головой Соколова.
— Хотите доказательств? Пожалуйста. Евгений Волокита, отошедший от дел патриарх. Можно сказать друг самого Императора. Урод сорвал мне выгодный контракт. За это я через своего человека, отравил его. Но нет, он не умер. Он спятил, он в один прекрасный момент, на приёме у Императора, открыл стрельбу. За то что уложил пару министров и генерала, его застрелили, как собаку. А весь клан попал в опалу и уехал сюда. Правда, Евгений младший, перед отъездом успел сдать в канцелярию компромат на меня и мы последовали за Волокитой. Но я не успокоился. Здесь, я все эти пять лет, осторожно изводил клан Волокита. Я убил почти всю правящую ветвь. Но эти твари, Ерофей и Вячеслав, несмотря на принятые меры, многолетнее накачивание их особым наркотиком заставляющим их тормозить и ядом от которого заморыш Вячеслав подыхал медленно и мучительно, выжили. Отказались от финальной порции яда. Говорят святая вмешалась. И я...
