Чародей среди Чародеек - Boroda
— Бунтовщиков, — весьма талантливо спародировала Элион голос и выражение лица своего брата, когда он поправлял тех, кто называл борцунов повстанцами.
— Ага, их самых. Короче, Стражницы, буквально ночами не спали, днями и вечерами пропускали обеды, ужины, погуляйки с друзьями, и всё ради вылазок сюда. Знаешь… Я так скажу: они — землянки. Да, их полёты на Меридиан принесли этому миру пользу. Но! Они-то не знали, что Князь Эсканор для них аттракционы устраивал, и Калеб не знал. Всё это не отменяет одного простого факта: их, жителей другого мира, нагло эксплуатировали. Причём Князь тут хоть и участвовал, но реально их запрягал именно Калеб. Я так считаю. Причём запрягал весьма по-хамски. Раньше-то, все те годы, пока порталы не стали открываться, бунтовщики как-то крутились? А тут, после знакомства со Стражницами, те стали ну край, как нужны! Вот чуть ли не постоянно! И знаешь, что я думаю? Со мной Калеб хотел провернуть то же самое, что с девчонками! Он предупредил их, что ко мне выехал лорд Седрик…
Замолкаю на несколько секунд, сморщив лоб. Мне не очень нравится говорить о ком-то плохо, а сейчас я именно что рассказываю Элион о своих негативных мыслях про другого человека. Может это трусость, но думать о том, что я сейчас, не имея железных доказательств, без изысков наговариваю на Калеба… неприятно. С другой стороны, подругу-то я предупредил, что это предположения и домыслы, верно?
— Я думаю, что цель Калеба была не только и не столько в моём «спасении», но и в укладке на мою шею долга. Привязать к себе хорошим поступком, вся фигня, подружиться с магом, которого потом можно переманить на свою сторону. Только лорд Седрик, во-первых, успел раньше Калеба со Стражницами, во-вторых, он сам устроил прекрасный спектакль, и пообщавшись со мной, и закинув огромный булыжник сомнений в огород уверенности в своей правотедевчонок, ну и в-третьих, на меня где залезешь, там и слезешь. Ещё и платить придётся за покатушки. Как я говорил раньше — все политики так или иначе, но сволочи. Это относится и к бизнесменам, к которым я причисляю себя. Зарабатывать деньги… скажем так, на альтруизм от меня могут рассчитывать очень немногие, да и далеко не во всех ситуациях.
— Ну… — Элион задумчиво почесала носик. — Знаешь, мне кажется ты на себя чуть-чуть наговариваешь. Брат говорил, что ты запросил адекватную плату за работу придворным чародеем.
— Я опростоволосился, — печально повесив плечи, признаюсь девушке. — Вообще, озвучивая сумму оклада, я рассчитывал на жесткий торг, потому что зарядил по-полной… Думал, что зарядил. Ну, как оно происходит? Ты приходишь к клиенту, называешь астрономическую сумму, тот хватается за сердце, рассказывает, что я собираюсь пустить его по миру, что у него сестра голодная, вассалы в обносках, замок разваливается…
— Э-э-э… — на меня покосились с сомнением, после чего наградили очередной мелодией звона серебряных колокольчиков смеха. — Не рассчитал?
— Да, — признаю очевидное, демонстрируя кривенькую улыбку. — Князь сразу согласился. Вообще не торгуясь. А значит я продешевил…
— Или Фобосу было западл…
— Элли, — осуждающе покачиваю головой.
— Или Фобос посчитал, что торговаться — ниже его достоинства, — сделала вид, что ничего не произошло принцесса, временами вворачивающая словечки и выражения не по-статусу. И нет, я не зануда, просто стараюсь помочь Элион отучиться от не лучшего для будущей Королевы лексикона. С исключениями. Её «чума», несмотря на буквальное значение слова, звучит… чума, как мило!
— Да не, — не соглашаюсь с принцессой. — Он вполне себе обсуждал цены раньше, когда мы договаривались о «скважинах». Ай, короче, давай не будем бередить свежую рану моей души.
— Бедненький, — девушка, с фальшивым сочувствием и смешинками во взгляде, снова дотронулась до моего колена. — Короче, Калеб мутный, и тебе не нравится.
— Мутный, да, и я от него не в восторге. Как, впрочем, и Стражницы. Сейчас, по крайней мере. Скажем так, даже Корнелия, которая суперподозрительна к Князю до сих пор, на нашего борцуна смотрит криво. М-м-м… это, вообще, странно: мне раньше казалось, что он ей нравится.
— Корни в нём сильно разочаровалась, — Элион с задумчивым выражением лица потеребила себя за мочку уха. — Типа, она рассказывала, как вы тогда поругались из-за денег. Её это сильно взбесило. Не так, как Тарани, но тоже не слабо.
— А ты что об этом думаешь?
— Если честно, то вообще не понимаю, с чего он вдруг стал решать за Меридиан, — в глазах принцессы на мгновение блеснул гнев, а голос стал необычно холоден. — Мой мир страдал, а ему было жалко золота? Знаешь… всё, что ты про него рассказывал, пусть часть и твои мысли, показывает Калеба не в лучшем свете, но та история…
— В его защиту могу сказать, что он, возможно, не верил, а может до сих пор не верит, в магическое истощение Меридиана.
— Или врёт, — уронила тяжелым голосом принцесса. — Или он необразованный дурак. Ты сам говорил, что невежда с инициативой — это нехорошо. А с властью, пусть и над бунтовщиками… И да, знаешь, сейчас, наверное, я поняла: если бы не всё то, что ты мне рассказывал, если бы не объяснения Фобоса, рассказы девочек, и мои собственные ощущения… Меня могли бы обмануть, если бы я не знала всего, что знаю сейчас. Не знаю, зачем, ради чего, но быть глупышкой, которую используют — я не хочу. Эх… и всё же, именно править… мне страшно, что я что-то испорчу, понимаешь?
— Так я к этому изначально и вёл. Вся учёба именно для этого и необходима — научить тебя всё делать правильно. Правильно для тебя, исходя из объективных данных о ситуации, мире вокруг, разумных, тебя окружающих. Не позволить кому-то присесть тебе на уши с целью поиметь личную выгоду, не дать недоброжелателям Эсканоров нанести вред твоей династии. И не
