1928 год: ликвидировать ликвидаторов. Том 2 (СИ) - Ангелов Августин

— Да, тут главное — не перегнуть нам в перевоспитании. И надо начинать с простого. Вот сейчас твой Френкель организовал на Соловках лесозаготовки. Это дает хорошие экономические результаты. Значит, надо подобный опыт расширить и перенести на другие хозяйственные сферы. Нужно не просто заставлять всех заключенных валить деревья и становиться лесорубами, а выявлять среди лагерного контингента людей, предрасположенных к изучению техники и даже науки. Нашему молодому государству остро необходимо выращивать специалистов, которых можно обучать, например, вечерним способом прямо на месте заключения. Кстати, неграмотных уголовников тоже надо учить, хотя бы начальное образование у всех наших людей, отбывающих срок по приговорам, должно иметься обязательно. И неважно, что потом у нас появятся инженеры из заключенных. Такая новая интеллигенция принесет огромную пользу стране! А прямо сейчас мы можем привлекать и готовых осужденных специалистов. Чтобы они не сидели без дела или не шли работать лесорубами, надо в самое ближайшее время организовывать в нашей системе лагерей особые научно-исследовательские институты и конструкторские бюро. Я даже папку со списками уже подготовил, кого из них можно назначить туда в первую очередь. И вообще, нам предстоит создать такие условия в местах содержания, чтобы там была, с одной стороны, железная дисциплина, но, с другой стороны, нужно сделать так, чтобы каждый наш зэк, который настроен честно трудиться, знал, что лагерное начальство всегда будет на его стороне и не даст в обиду, не допустит, чтобы трудяга потерял здоровье, а вовремя подкормит дополнительным пайком и отогреет в теплом бараке. А за доблестный труд будем и освобождать досрочно. Хотелось бы мне так наладить лагерное хозяйство, чтобы все наши пенитенциарные учреждения на самом деле исправляли преступников с помощью труда, а не вид делали, чтобы взялись за это дело серьезно, причем, подбирая работу каждому по его способностям. Даже руководителями можно талантливых заключенных назначать. Почему бы и нет? Вот, этот твой Френкель тому примером, — высказал и я свое мнение по вопросу трудовых лагерей.

Глеб кивнул, соглашаясь, потом сказал:

— Кстати, наш самоубийца Генрих Ягода собирался канал из Белого моря до Балтики с помощью труда заключенных построить. По его распоряжению предварительные изыскания уже начались. Старые проекты царского времени на эту тему он распорядился поднять в архивах. Идея древняя. Еще Петр Первый во время Северной войны начал думать о подобном водном пути. А потом несколько разных проектов разрабатывались при разных царях. Но, дальше проектирования дело так ни разу и не пошло. Потому у меня возник серьезный вопрос к тебе Вяча, что теперь мне делать с этим каналом? Продолжать начинание покойного Ягоды или сворачивать?

— Нет, сворачивать не надо. Начинание хорошее. Такой канал, действительно, очень важен для страны стратегически, чтобы, например, перебрасывать военный флот по внутренним водным путям. Вот только надо бы заранее все продумать нам таким образом, чтобы потом не губить людей на этом тяжелом строительстве. Необходимо обеспечить посменную работу с твердым посильным графиком и приемлемое жилье нашим строителям-зэкам. Тогда и канал построим, и людей не угробим. И вообще, я считаю, что нет ничего ценнее человеческой жизни. Потому буду стараться оставить высшую меру только для самых неисправимых рецидивистов, маньяков и предателей. А для большинства постараюсь добиться замены таких излишних карательных мер нашей доброй лагерной трудотерапией. И без того уже огромную массу народа угробили в Гражданскую и после нее, — высказался я откровенно.

— Я всегда знал, что ты у нас в душе гуманист, Вяча. И я полностью разделяю такое твое мнение. Хватит уже террора, — проговорил Глеб, улыбнувшись.

А я вновь перевел разговор на тему, интересующую меня:

— Так что там у тебя, Глебушка, нового с исследованиями удивительных явлений?

Бокий ответил:

— Ну, что тебе сказать, Вяча? Нового за последнее время маловато узнали, но продолжаем исследовать гипноз и телепатию, пытаемся разобраться с причинами массовых галлюцинаций и коллективного психоза, работаем с необычными людьми, имеющими парапсихические таланты. И думаем над тем, как применять полученные данные в деятельности разведки и контрразведки. Ну и каталог тайных обществ и сектантов дополняем постоянно. А больших успехов нету.

— Но, ты же сказал мне, что чувствовать что-то необычное научился, — проговорил я.

— Так это другое. Чувствую я, например, что в тебе энергия появилась, которой раньше в тебе я не чувствовал. Вот это точно я могу сказать. Но, возможно, это просто связано с улучшением твоего здоровья. Я не знаю, откуда это в тебе.

— А помнишь, ты говорил мне, что один монах на Соловках напророчил, будто бы я изменю мир? — напомнил я.

— Так ведь умер он в эти выходные, — сказал Бокий.

— Отчего же? — поинтересовался я.

— От старости, наверное. Врачи сказали, что во время очередного припадка сердце у него остановилось, но, перед смертью он опять кричал, что Менжинского, мол, подменил Люцифер, — поведал Глеб.

— Это тот самый, который падший ангел? — переспросил я.

— Ну, на этот счет существует целая теософская дискуссия, — сказал Глеб. Глаза его загорелись. Видимо, тема интересовала его по-настоящему. И он продолжил:

— Например, есть такие теософы, которые считают, что раз Бог сильнее всех ангелов вместе взятых, то и миф о своей собственной непогрешимости навязал силой, а Люцифер возглавил протестное движение, оппозицию, к которой примкнула треть всех ангелов. И, если бы он был совсем уж не прав, то никто из ангелов просто не пошел бы за ним, чтобы разделить с ним наказание, когда Бог сослал Люцифера в ад. Иные утверждают, что Люцифер желал, чтобы люди получили свободу воли и действий, а не были бы и дальше некими «домашними животными Бога», которые обитали, отгороженные от мира в каком-то подобии зоопарка с названием «Рай». В зоопарке животных тоже, вроде бы, и кормят неплохо, и заботятся о них, но только свободы им не дают. За зверей все решают те, кто за ними присматривает и проводит над ними эксперименты. И тут вдруг Люцифер решил выпустить этих подопытных существ на волю. Ну, его и наказали, конечно же. Все эти предания о Люцифере и разные интерпретации на их основе уходят корнями в глубокую древность. Поклонение Люциферу существовало еще у гностиков, до христианства. Потом оно имело место, по мнению некоторых исследователей, у тех же тамплиеров, где главным в тайном пантеоне их ордена под именем Бафомета, отца мудрости, выступал все тот же замаскированный Люцифер. А уже после тамплиеров по Европе в начале Эпохи Возрождения распространилось тайное люциферианство, которое объявляло Люцифера владыкой мира людей. Розенкрейцеры, например, считали Люцифера покровителем внутреннего совершенствования человека, его эволюционирования в духовном плане. Ну и до нашего времени дошло, конечно, немало сект с похожими установками. Короче говоря, сколько существует в религиозном сознании Бог, столько же существует и его антипод.

— Иными словами, этот Люцифер представляет собой абсолютное зло. Он предводитель темных сил, дьявол, сатана и тому подобное. Не так ли? — констатировал я, подумав в этот момент о том, а не подселил ли меня в тело Менжинского именно этот самый мистический персонаж на самом деле? А что если тот умерший монах в своем пророчестве был прав?

Глеб взглянул на меня как-то странно, но ответил довольно подробно, в своем репертуаре:

— Ну, насчет зла тоже есть некие теософские критерии. Вон, например, у Гете доктор Фауст, желая заполучить вечную молодость, продал дьяволу душу. Да и множество подобных сказок существует. Ведь во все времена находятся люди, желающие получить долгую жизнь, тайные знания и добиться могущества. Вот они, по преданиям, душу свою и продают, не обращая внимания на то, что перед ними искуситель и губитель рода человеческого. Чем, собственно, дьявол и знаменит. И тут как раз кроется противоречие с мистической фигурой Люцифера, который, вроде бы, наоборот, хотел помочь людям, а не погубить их. И именно из-за этого своего желания дать людям свободу, он и вступил в конфликт с Богом. Потому я считаю, что Люцифер, дьявол и сатана — это все же разные персонажи мифологии. Например, дьявол переводится с греческого, как «разрушающий». А основателем современного Западного сатанизма в настоящее время признан англичанин Алистер Кроули, который написал «Книгу закона» в 1904 году, находясь в Египте. Он начинал с того, что в детстве отрывал головы голубям и высасывал из них кровь, а потом придумал множество ужасных обрядов. Вот тебе и зло в чистом виде.