Андрей Посняков - Крестоносец
В шатер, поклонившись, вошел белобрысый парень — кнехт — довольно мускулистый и рослый, с ним крестоносец заговорил по-своему, на мелкенбургском диалекте, который ни Ратников, ни Максик не понимали.
— Боюсь, сегодня нам понадобятся все силы! — взволнованно произнес рыцарь, едва кнехт ушел. — Мои соглядатаи видели совсем рядом большой отряд язычников. Приплыли на двух карбасах, псы. Видать, это они вас и ограбили…
— Сколько их, ты сказал?
— С полсотни человек будет. А у меня — только одно «копье»: я да с дюжину кнехтов.
— Можешь вполне рассчитывать на нас, герр Иоганн! — высокопарно заверил Миша.
Рыцарь улыбнулся:
— Клянусь, и не ждал иного ответа, мой друг! Думаю, язычники нападут ночью… или рано поутру, как это у них принято. Придется не спать!
— А что, если… гм… переместиться куда-нибудь в боле удобное место.
— Это самое удобное! К тому же мы не очень хорошо знаем местность — все эти ручейки, речушки, болота… Нет, встретим их здесь, да поможет нам Бог! — крестоносец набожно перекрестился. — А, если уж не поможет — что ж, тогда умрем с честью! Я приказал разбить для вас походный полог, отдохните, переоденьтесь… И…
Рыцарь засунул руку под кошму и вытащил оттуда — меч! Довольно длинный — около метра длиной — с большим перекрестьем и заостренным концом.
— Бери, герр Майкл! Конечно, это не нюрнбергский клинок, но все ж — плесковский. Извини, ножен к нему тоже нет. А твоему оруженосцу я пришлю копье, надеюсь, он хорошо им владеет…
— Добрый меч, — проведя по клинку пальцем, довольно произнес Ратников. — Спасибо. Я — твой должник Иоганн!
— Ничего-ничего, — снова засмеялся рыцарь. — Быть может, с долгами мы разберемся уже на том свете!
— Хорошее напутствие, — выходя из шатра, вполголоса заметил Михаил. — Макс, не видишь тут того полога, что для нас разбили?
— Нет…
— И я тоже…
— Ой! А вон там, за деревьями — не он? Низенькая такая палатка…
Подскочивший кнехт — Теодор — поклонился и что-то сказал, указывая рукою на полог.
— Говорит — это для нас, — Максик, наконец смог хоть что-то разобрать. — И еще что-то говорит — да я не все понимаю.
— Хорошо еще хоть что-то понимаешь, — забираясь под полог, хмыкнул Михаил.
— Дядя Миша! — устроившись рядом, взволнованно воскликнул подросток. — Я вообще ничего не понимаю! Что тут такое делается-то? Куда дорога делась, тропки все? Почему все эти люди такие странные?
— Ты только не волнуйся, Макс… я попробую объяснить. Слыхал что-нибудь про путешествие во времени?
— Фильм смотрел французский — «Пришельцы».
— Вот и хорошо — представление, значит, имеешь.
— Да о чем представленье-то? — Максим уже чуть не плакал. — О чем?
— О том, что мы здесь — такие же пришельцы.
Мальчишка обхватил себя руками за плечи и обиженно скривился:
— Все равно не понимаю… Одно понял пока — с этими людьми нужно быть поосторожнее, верно?
— Верно мыслишь, Шарапов!
— Так, может, лучше убежать, пока не поздно? Черт с ней, с дорогой… и с «УАЗиком», потом как-нибудь его заберете!
— Ладно, попробуем уйти… Прямо сейчас предлагаешь?
Максик зябко поежился:
— Да нет — темновато уже. Давайте утром, пораньше.
— Утром? Давай… Ну, тогда сейчас спи.
— Ага… Дядя Миша, а я ведь правда, осмотрел тут все, пока бегал, — немного помолчав, растерянно промолвил подросток. — Ничего знакомого не нашел! Тропинки есть, правда, но какие-то не те… да и вообще, как-то уж слишком чисто кругом, прибрано.
— Что значит — прибрано?
— Ни бутылок вокруг, ни банок… Как такое может вообще быть?
Ратников ничего не ответил, лишь вздохнул и попытался забыться. Да уж, ситуация… А ведь получается, если все так, как он подумал, то… То ведь именно он и подставил Макса! Ведь, если бы парень с ним не поехал… Господи, только бы все это оказалось дурным сном! А если — не сон, если — правда? Была ведь в его жизни похожая ситуация… Тогда нужно выбираться! Если и здесь действуют браслеты — значит, во-первых, как минимум, нужно хорошенько запомнить место — Танаево озеро. И еще запомнить — как к нему добраться, дороги тут могут быть другими, да, наверняка — другие. А затем? А затем — искать эти самые браслетики! Ведь их же кто-то принес! И, значит, кто-то этим переходом пользуется! Отвязаться от этих чертовых крестоносцев, поселиться здесь — и ждать! Черт… Псков-то под тевтонцами сейчас. Потом Александр Грозны Очи явится… нет, отсидеться вряд ли получится. Ладно, это все надо обдумать… А вот пока Максику-то что сказать? А все как есть — так и сказать! Все равно, ведь начал уже. А поверит — не поверит — его дело.
— Макс, спишь?
— Да, дядя Миша? — мальчишка вздрогнул и тут же обернулся. — Слышите? Идет кто-то!
— Мейне геррен?
Ну, эту-то фразу Ратников понял и без перевода. Пришел белобрысый Теодор, принес одежку — положил у полога с поклоном и, еще раз кивнув, удалился к шатру… нет-нет — к повозкам! Тяжелые такие, крытые рогожкой, телеги, волы… нет, быки все же. Значит — есть тут где-то дорога! Правда, машина — даже «УАЗ» — сейчас туда вряд ли проедет, местность уж больно болотистая… а вот, когда чуть подмерзнет… или — еще больше подсушит.
— Дядь Миша, чего этот парень принес-то?
— А вот сейчас и глянем… — Ратников присел на корточки.
Смеркалось, но небо еще было белесым, высоким, на его фоне контрастно выделялись аспидно-черные вершины елей. Где-то совсем рядом куковала кукушка — ку-ку, ку-ку…
Господи, сколько нам здесь жить?
Ку-ку, ку-ку, ку-ку…
— Так, что тут у нас… Плащи… Этот — синее корзно с фибулой, мне, тот, рваненький — тебе. Не кривься, не кривься, именно такой оруженосцу и полагается.
— А это что? — у парня аж глаза округлились. — Кольчуга, что ли? Ишь, звенит…
— Кольчуга… короткий хауберт. Все ее тогда носили — и наши, и рыцари… Это вранье все про тяжелые рыцарские доспехи, они много позже появятся, да и то, в основном, для турниров… Хауберт — мне, а тебе вот — панцирь из чудеснейшей свиной кожи — чуешь, как пахнет?
— Да уж, — Максик с отвращением отодвинулся. — Вонища — хоть нос затыкай!
— А какие на нем прекрасные железные бляшки! Многих, правда, нет — отвалились, ну, уж извини — дареному коню в зубы не смотрят. Ага! Шлемы! Этот, с наносником — мне, а ты бери каску…
Максим тут же водрузил шлем на голову и поморщился:
— Великовата шапочка…
— Ничего, с подшлемником в самый раз будет. Меч у меня уже есть… а вот и твое копье… Потом покажу, как пользоваться.
— Дядя Миша… Мы что же — тоже в турнире будем участвовать?
Ратников усмехнулся:
— Вот в турнире — вряд ли! А в какой-нибудь мелкой стычке — запросто. Ты, Максюта, помнишь, что я тебе недавно сказал… ну, про другое время?
— Да помню… И как вам только прикалываться-то не надоест?
— Так вот теперь слушай, как мы здесь могли оказаться… Браслеты помнишь?
— Ну!
— Так вот — с их помощью… Наехали колесом — ты сам принес осколки. И с их же помощью мы можем вернуться назад. Нужно только их отыскать, эти браслетики… через тех, кто их сюда принес. Останемся, подстережем… Не такое уж и сложное дело, верно? Найдем браслеты, выберемся… Черт! Еще бы эту вертихвостку Лерку найти!
— Лерку? — мальчишка дернулся, губы его задрожали. — Так вы… вы думаете, что…
— Ты слышал уже про нее?
— Да слышал. Эти два урода… Узбек и Карякин…
— В общем, думаю, что она тоже здесь, в этом времени, и мы…
— Ой, дядя Миша, — обхватив голову руками, Максик тихонечко застонал. — А давайте, вы мне все это потом расскажете, ну, когда домой придем, а?
Ратников в ответ только вздохнул: не поверил парень.
— Ладно, давай спать — утро вечера мудренее!
— А утром уходим — не забыли?
— Да уж не забыл, спи, с утречка разбужу.
А утром они проснулись от жутких криков! Кто-то бежал, что-то звенело, вопили, казалось, прямо над головою и еще — жутко пахло гарью!
— Надевай! — Ратников швырнул Максу панцирь и подшлемник. — Быстро!
— Да не надену я это…
— Давай без разговоров!
Михаил и сам уже облачался в кольчужку — имелся опыт — справился один, без помощи оруженосца, надвинул на глаза шлем и, взяв в руки меч, высунулся наружу…
— Ой, мать моя!
Тотчас же прямо на Мишу набросилась какая-то совершенно жуткая бородатая рожа с перекошенным от ярости ртом и огромной дубиной… которая едва не угодила Ратникову в голову… хорошо, тот успел пригнуться… и пустил в ход меч, ударив коротко, тычком, бородачу в пах!
Враг зарычал, дико и страшно, как рычит смертельно раненный, выгнанный из теплой берлоги медведь. Зарычал… выронил дубину… и тяжело повалился в траву, орошенную кровью.
— Дядя Миша! Что это? — испуганно возопил выбравшийся из полога Макс. — Что тут происходит… Боже? Он что — мертвый?
