Принц мародеров - Артемис Мантикор
— Сокхранить жи-хызнь? — гортанным урчащим голосом произнес зверянин. Судьба обделила этот вид нормальным речевым аппаратом. Бедняги не «не умеют» говорить, им просто доставляет это крайний дискомфорт. Существо, названное серым чихаром, старалось изо всех сил, выплевывая из звериной глотки слова, будто кашляя ими.
— Ну, против тебя я ничего не имею. Но твои сородичи напали на меня. Почему, не подскажешь?
— Бесцхветный кхороль. Он прикхазать. Мы — служить. Пхротхиф фоля кхе кхе кхх, — несчастный захрипел еще сильней и закашлялся. Я испугался, что звук вновь разлетится по округе, но на удивление, он тут же утонул в стелящимся по земле облаке.
— Против воли? Кто такой этот твой король и как он сумел поработить целый… кто вы вообще, народ, клан?
— Они — чихары, — снова вмешалась в допрос Неонора. — Серые. Изгои и зверянские грязнокровки. — в ответ послышалось глухое рычание зверолюда, и девушка поспешила добавить. — Ну, так говорят в доменах. Слухи.
— Слышу, ты не согласен?
— Чи’тхаари! Насхледникхи трёх старшикх! Вырожденка тхы, мерл! — прокашлял серый.
— Ты щас кого мерлом назвал, падаль пушистая?!!
— Дура, — тихо прошипел я себе под нос, и уже вслух скомандовал Бирюзе — хватай его.
На сей раз уже ничего не поясняя, устремился бежать прочь, благо слух по-прежнему указывал на места скопления врагов. Каменной деве не нужно говорить о необходимости следовать за мной, а бесполезная волшебница, я надеюсь, не сообразит и заблудится.
Не заблудилась. Мысль о том, что ей якобы известен путь к Рин, как в прошлый раз немного запоздала, но благодаря ей я не бросил эту обузу и не отправил к Мортис. Даже когда обуза собралась с силой воли и открыла рот:
— Стой, блин. Не… могу… больше. Сейчас легкие выплюну. Поняла, не права, накосячила. Извини, Лииндарк.
Такие слова от прежде старавшейся держаться горделиво волшебницы заставили меня остановить готовый слететься с языка поток брани и обвинений. Похоже, она искренне сожалела о своей глупой ошибке.
А так ли страшно, что серые знают о нападении чего-то неизвестного? Здесь ведь и дикие монстры водиться могут, а все, кто меня видел из их племени — уже мертвы. Может ли быть так, что меня сейчас толкает к агрессии хаос? Как бы на моем месте поступили бы Сайрис и Рин? Боги, я начинаю сомневаться в собственном рассудке. Нужно поскорее отыскать лиса и закончить это все.
А еще может, я просто хочу спать. Мы вошли в этот домен на расцвете подземных солнц и с тех пор миновало уже семь с лишним циклов из девяти. Тридцать часов на ногах, если считать архаичными солнечными часами сиин Геотермы.
Выпустив из рук тут же скрывшийся под словом силы рейлин, я устало протер глаза ладонями и вновь внимательно посмотрел вверх. Под светло-серыми небесами с волокнами облаков, проступали три луны Мельхиора, две из которых имели фиалковый и лазурный оттенки. Серость окружавшего нас мира не скрыла их цвет. Перекрасив для нас даже небо, она так и не смогла добраться до лун.
— Почему здесь так светло? — задал я вопрос, ни к кому конкретно не обращаясь.
— Что? — не поняла меня Неонора.
— Сейчас ночь. Посмотри, на небе горят луны. Тогда почему вокруг столько света? Почему ночное небо светлое, словно в розгар снежной бури? Вроде бы и не солнечный денек, но однозначно не черное звездное небо ночи.
— Ух ты!.. как я сразу не заметила. Настоящее небо! Я слышала, что у Мельхиора три спутиика, но увидеть своими глазами… Почему никто никогда не говорил, что над серыми землями настоящее небо, а не потолок пещеры?
— До твоего заклинания его и не было. Просто серая взвесь. Так все же, почему на земле светлее, чем на небе?
— Дым светится, — пояснила волшебница и указала мне за спину.
Я обернулся и внимательно всмотрелся в указанное место. Зрение уступало зоркости волшебницы, поэтому я не сразу понял, о чем она, пока особенно яркое белесое облачко проплыло по земле, огибая темнеющий силуэт дерева. Благодаря этому контрасту я и понял, о чем она — мир вокруг нас на самом деле светился. Все эти частички серой пыли в воздухе испускали слабое сияние, которое невозможно было заметить изнутри.
— Чихар. Как выглядит твой Бесцветный Король?
— Схерый волос. Схерый одежда. Схерый гхласс.
— Не сходится, — с сожалением резюмировал я. — Хотя постой. А ты знаешь что-то о его спутниках? Есть у него приближенные?
— Йхесть. Пхустотник-людожор, кхрылатая птаха, махинус…
— Стоп. Птица. Расскажи мне о ней. Это ведь женщина?
— Невысокая. Пхрячет лхицхо. Древний род схов.
— Вот как? Похоже, у нас общая проблема, чихар. А хотел бы ты, дружище, чтобы твой Бесцветный король сдох?
— Дха. Очхень дха. Чем мхогу пхомхощь, кхе-кхе-кхе…
— Вот, — протянул я извлеченную из инвентаря флягу с водой, а затем, чуть подумав, отхлебнул сперва и сам. И возможный союзник меньше нервничать будет, и я хоть немного успокоюсь.
Боги, почему так колотится сердце? Неужели я настолько сопереживаю этому несчастному народу серых чихар, представив на их месте сиин?
— Слушай, ты вот тут сказал, что вы, якобы, наследники трех старших. Что ты имел ввиду?
— Мы ведем свой род от тари, аму и чифф. От древних, — ответил чихар значительно посвежевшим голосом, и я не стал забирать у него флягу.
— А кто вы сами?
Пленник замолк, и на морде его проступило нечто странное. Неожиданно ясное, но в то же время, отрешенное в глазах, словно бы он погрузился в далекие воспоминания, которые однако гложут его и по сей день.
— Не знаю, младший. Никто не знает, чем мы были до того, как попали в лаборатории змей, и не знает точно. Но в одной схтарой скхазке гховорится, что тхысячи лет назхад наш нхарод нхосил имя кханатхри… кхе-кхе, — зверолюд снова закашлялся, приложился к фляге и повторил. — Ханатри.
* * *
Чихар повел нас относительно безлюдными тропами. Идея о свержении местного тирана пришлась ему по вкусу. Честность зверолюда по отношению к нам подтверждало еще и то, что указанные им маршруты действительно позволили нам обойти все патрули серых.
Проводник указывал путь, я же сверял его слова с собственными ощущениями. Слух бы сразу вывел лжеца на чистую воду, но никакой опасности
