Задира - Владимир Николаевич Малый
- Врешь, не уйдешь! – не без театральщины в голосе произнес Страж, приложил сжатый кулак к середине груди, а потом медленно раскрыл его, как бы вдавливая что-то прямо себе в сердце.
- Амба! - громко сказал я. – Все могут пользоваться, чем хотят. Мораторий на манипуляции Даром снят! Первым делом предлагаю всем излечить товарищей и следить за тем, чтобы НЕтоварищи не делали никаких глупостей!
Тут же на моем плече образовался ворон. Рассматривая торчащее из него перо, он лукаво подмигнул мне своим круглым глазом:
- Смотри-ка, уже начинаю лысеть!
Глава 9
Последняя
Сложнее всего было удержать вчерашних курсантов от немедленной расправы над теми нелюдями, что по задумке Подсвечника и Эллиса под Личинами Других людей уничтожали прибрежные поселения. Но Учитель пока с этим справляется, хоть и не без труда.
Сами Другие люди оттеснили остатки флота к барьерным рифам, заперли их там и уже вовсю вели переговоры с Эдом, объявившим себя вновь вернувшимся к исполнению своих обязанностей. Никто вроде бы не против, тем более, что все понимают – Красные теперь не сюзерены, а равные среди равных. К тому же еще и здорово потрепанные.
Мы же, как это ни странно уселись со Стражем решать дальнейшую судьбу этого мира.
Страж, двое Белых, шаман и Ворон – такая вот великолепная пятерка собралась той ночью у костра.
Шамана интересовала не столько судьба мира, сколько его заточенные проклятием в горе Души предшественников. И он все порывался предложить свою жизнь, как то было предречено во всех предсказаниях, в обмен на их свободу.
Страж какое-то время не понимал, зачем кому-то умирать, чтобы отменилось древнее проклятие. Когда же ему рассказали предысторию, сильный мира сего просто предложил нам с Экуппой на правах ныне живущих Белых взять и простить того самого первого шамана, что «подставил» наших древних предшественников.
По этому пункту все проголосовали «За», кроме шамана, который, веря своим предсказаниям, воздержался.
У Бродяги был в прямом смысле слова «шкурный» интерес. Я без всякого сожаления тут же согласился вернуть ему тело, да еще и брови в довесок! Возвращаться в прошлое он передумал. И попросил Стража подыскать ему среди своих знакомых такой человеческий мир, где бы «было много красивых женщин и мало настоящих мужчин!». Страж обещал в ближайшее же время посодействовать Бродяге в этом вопросе. А я адаптировал для него анекдот про то, как негр поймал золотую рыбку: «Загадал как-то один такой вот Бродяга Стражу своего мира желание за оказанную услугу: чтобы к нему всегда спешили дамы, снимая по пути одежду и, удовлетворив свою потребность легко и без слез с ним расставались… и сделал тот Страж того Бродягу ночной вазой!».
Посмеявшись, Бродяга поблагодарил меня за мудрый совет и начал думать над более точной и однозначной формулировкой своей просьбы.
Экуппа сразу возмутилась тем, что останется одна в этом мире. Тут уже ее успокоил и Страж и Бродяга. Оказалось, что я стал Белым не только благодаря нашим общим с ней испытанием и перипетиям, перенесенным в одном теле, но еще и благодаря генам Таллана (он же – Бродяга, если кто забыл). Оказывается, в нем таки текло немало крови нужного цвета, что способствовало пробуждению Белого в нашем с ним симбиозе подготовленных к этому Души и тела. Собственно, ожидая нас в горном селении этот пострел оставил после себя там не только хорошие воспоминания но и пока еще не родившегося нового Белого. Так что одиноко Экуппе точно не будет.
Когда очередь дошла до меня, Страж припомнил, что я собирался покинуть этот не самый поганый из миров, закрыв свои гештальты и сделав этот мир чуточку лучше.
Ну, со всеми своими заморочками я, вроде бы, справился. За исключением геноцида устроенного мною на снежной поляне с подачи Экуппы… А вот что делать с миром? И имею ли я вообще право на то, чтобы еще что-то здесь менять?
После некоторых раздумий я поступил, как страж до этого: поинтересовался общим мнением.
И немного неожиданно получил адекватную обратную связь от Бродяги.
Таллан попросил меня заглянуть-таки в сумку, что он столь упорно таскал за мной все последнее время. Там, среди всякого хлама и обездушенной Белой книги обнаружился довольно мощный артефакт в виде пятиконечной тупоносой каменной звезды.
- Сумка экранирует излучения Дара, - пояснил Бродяга, когда все скривились при виде нестерпимо фонящего магией предмета.
- Старая знакомая вещь! – восхищенно поцокал языком Страж. – Ее сотворила одна из моих былых ипостасей – каменная. Что-то вроде кремниевой формы жизни. В самом начале нашего здесь пребывания нас было пятеро. Мы уже понемногу обрастали склоками и распрями, и эта форма жизни, понимая, что данный мир не для нее, и она тут быстро проиграет, все силы положила на создание такого артефакта, что мог бы учесть и усреднить позиции пяти сил. Я видел эту штуковину, когда она еще была не окончена. Каменюка планировала доделать ее в ближайшее время, но, как я думал, не успела. Оказывается, успела и сделать, и спрятать до лучших времен, вот только не смогла воспользоваться – поглотили ее две уже несуществующих ныне ипостаси и даже не поморщились… в общем, да, можно сказать, что этот артефакт почти Первородный.
- Ага, - согласился Бродяга, - я, как попал в ту пещеру, с пиратскими сокровищами, сразу понял, что эта штука – ровесник нашего мира. И затерялась в той глухомани случайно. Согласитесь, что глупо было оставлять такой артефакт на потеху морским разбойникам! Вот я и решил подыскать ему новое пристанище и нормальную достойную функцию…
- Но ведь он работает исключительно по принципу согласия пяти, как и закладывала в него Каменюка, - прервал рассуждения Бродяги Страж, - уж не предлагаешь ли ты сделать этот мир многополярным? Они же передерутся! Поверь мне. Нас ведь тоже было пять, и ничего хорошего из этого не вышло! И с этим артефактом и без него мы бы все равно не ужились вместе.
- А мы сделаем так, что миру придет конец, если они
