Заматерение (СИ) - Шарапановский Владимир
Не стану говорить о прочих политических пигмеях, привыкших всё видеть в …… а если выразиться толерантно в вагине. Дотуда они все дела и доводили, или же бодро направляли туда.
Трудно сказать, чем это определяется, ведь существовали же отличные императрицы, умевшие подбирать правильных мужчин в своём окружении. У них хорошо получалось расставлять их на нужные посты и предоставлять возможность творить историю отечества.
В любом случае у меня в ГДР остаётся надёжный тыл, и совместные проекты не заглохнут на корню. В чём ручательством является энергичное содействие моих родных, а теперь в большей степени ещё и единомышленников.
Кроме родных меня там провожали мои друзья Мартина, Курт с Эрикой, и Клаус. За последнее время мы с ними столько времени проводили вместе, что почти сроднились. Я их всех пригласил этим летом в наш пионерлагерь, и если есть у них родственники пионерского возраста, то вместе с теми. Смогут там разместиться, а ещё поработать пионервожатыми немецкого отряда. Особенно полезным это станет для Эрики, ведь она сможет написать целую серию репортажей о нашем пионерлагере и об отдыхе в нём подростков.
По загоревшимся глазам Эрики стало понятно, что мое красноречие не пропало втуне и приглашение попало в самое яблочко. Ну а Курт словно нитка за иголкой не преминет последовать за ней, если ему предоставят отпуск на службе. С Клаусом сложнее, он редко говорит и не так открыт эмоциям, но думаю, что и он не откажется погостить в нашей республике.
Так мы с ними обсуждали все эти вопросы, присев в зале отправляющихся, где к нам постоянно подходили другие пассажиры, приветствовали и интересовались не лечу ли я с ними одним рейсом в Москву? Завязывались новые разговоры и люди делились своими планами: куда и зачем они летят, по каким вопросам.
Большинство пожимали руку и поздравляли с высокой наградой, так как в газетах про моё награждение сообщили, и перечислили многие мои достижения. Даже наверно излишне подробно. Теперь меня точно все встречные станут поздравлять. Понятно, что в этом была изрядная доля пикировки с западными политиканами, которые меня сразу зачислили в исчадия ада. Особенно в этом постарались американские церковники. Точно снимут новую версию «Омен» в своем ГолыйВуде.
Многие пассажиры интересовались отчего я не ношу орден и пришлось достать его из багажа и продемонстрировать всем. Отговорился, что он для самых торжественных случаев, а в дороге совсем иная обстановка. Показал на прадеда и прабабушку сообщив, что у них также имеются ордена, но они их носят только на парадном платье и сегодня без них. А я беру пример со старших.
В довершение наш рейс задержали по погодным условиям в Москве. Поэтому со мной перезнакомилась добрая половина зала, чтобы скоротать это время. Встречались люди с других рейсов и других направлений. Поговорил с многими пассажирами, и потому решил, что покоя мне не дождаться и надо брать стихийное общение в свои руки и перевести в организованное русло концерта.
Развёл на слабо наших немцев, упомнив им вчерашние слова, и предложил тем, кто не испугается, исполнить для нашей аудитории вчерашнюю «Розамунду». Куда ж они денутся с подводной лодки? Пришлось им мне подпевать.
Пошла она на ура, и ребята отлично подтягивали мне, отрепетировав песню за вчерашний вечер. Жаль знаю мало других немецких песен, да и те из фильмов про фашистов и не подходят для этого случая. Русские петь тоже не резон, их мало кто поймёт. А потому спел пару народных, что вчера слышал от прадеда, и рассказал о том слушателям.
Затем исполнил старинную колыбельную, которую мало кто знал из слушателей. В результате получился мини-концерт. Стюардессы с других рейсов и экипажи самолётов тоже присоединились к слушателям. Потом стали выходить другие пассажиры, пели свои песни, а я старался им подпевать в припевах, хотя большинства ранее ни разу не слышал.
Время пролетело незаметно, и уже непосредственно перед посадкой я обнялся и расцеловался со всеми друзьями. Пообещал держать всех в курсе дел через Веронику Степановну и Всеволода Никитича. И обратную связь поддерживать также через них.
Писем писать не стану, и подвигнуть на написание меня могут только очень важные происшествия. А потому постараюсь чаще звонить по телефону, и очень надеюсь, что для меня постараются установить льготный тариф на международные разговоры, а то быстро вылечу в трубу с тем количеством необходимых мне переговоров.
Своей прабабушке шепнул, чтобы проследила и не позволяла Всеволоду Никитичу перерабатывать, как он это обычно делает. А ему, пожимая руку, сообщил, что первый том «Битвы королей» находится в тумбочке подле пишущей машинки. Ждёт его авторских правок. Но совсем негоже так дома усердствовать, как он это делал в недавнее время, и необходимо больше отдыхать.
Лишь расположившись в кресле авиалайнера, я смог по сложившейся традиции погрузиться в обдумывание дальнейших планов и списка первоочередных московских дел. Лететь нам куда дольше, чем из Женевы, и в пути будет представится время для отдыха, и для раздумий.
В Мосфильме мне предстоит посетить съёмки фильма про особенности национальной охоты. А далее галопом по редакциям изданий художественной литературы. К настоящему времени набралось три книги из серии «Автостопом по Галактике», ну и не стоит забывать про ту, что родственники оставили Леночке перед отъездом в ГДР. Да и в редакции «Детской литературы» стоит переговорить про новую книгу о Гарри Поттере.
Уж и не знаю насколько продвинулась сама Леночка в написании «Голодных игр». Я пропадал за границей слишком долго, что при своей скорости она вполне могла выйти на финишную прямую. И пора готовить почву и для печати её книги.
В одном издательстве столь разные книги вряд ли станут печатать, так что придётся изрядно побегать. А если центральные издательства заартачатся, то свои могу разместить в наших республиканских. Но вот «Песнь Льда и Пламени» необходимо печатать только в центральных, чтобы её заметили за бугром. Ох как мне нужно отжать Хьюго для этой песни.
Безусловно, что поселимся с Людмилой в квартире предков у Леночки. За последнее время мы с ней привыкли ночевать в одной комнате, и при этом испытывали не так много неудобств. А сколько мы там пробудем, то одному богу известно, так как кроме очевидных задач всенепременно возникнет множество новых, совсем непредвиденных. Нисколько в том не сомневаюсь, и сейчас очень трудно предвидеть каких.
Майские праздники прошли, и страна уверенно вошла в трудовой ритм, а у меня быстро приближаются экзамены в Университете. К сдаче которых я по большей части не готов. Правда это экзамены экстерном за весь второй курс, только сейчас эта сдача подвисла в воздухе.
Я форсировать события не желаю, сдавая некоторые из предметов на госоценку. Они и того не заслуживают, но нельзя понижать планку, ибо за это сразу ухватятся западные журналюги или же их спецслужбы. Пусть лучше помаются любопытством до осени, тогда и сдам всё чохом.
Торопыжка очень обаятельный персонаж у Носова, но уподобляться ему очень не хочется. Лучше хорошо подготовиться летом, если конечно не придётся срочно передавать проектную документацию для выпуска персоналок. Тогда всё лето буду вкалывать, как тот папа Карло, и медным тазом накроются все мои прочие планы.
В полёте я так погрузился в свои планы и мысли, что даже не сразу отметил, как самолёт стало немного покачивать и появились воздушные ямы. Слава богу с вестибулярным аппаратом всё обстоит замечательно и меня не беспокоят ни качка ни болтанка.
В жизни я столько налетался на самых различных самолётах: начиная от кукурузника и знаменитого Дуглас ДС3 (ЛИ-2) до всяких там «Боингов», что даже не замечал некоторую суету и нервозность стюардесс и пассажиров. Оказалось что в Москве нелётная погода и нас переправили для посадки в Киев.
Хорошо что мы отказались от того, чтобы Леночка нас встречала в Шереметьево, а то бог знает сколько проторчим в аэропорту, пока погода не улучшится. Пока что о всепогодности полётов говорить слишком рано. Нет той техники и авиадиспетчеры не готовы сажать борт в дождь, снегопад или туман.
