Анимус. Дилогия (СИ) - Нетт Евгений

- “Эти люди - кто они для тебя?”. - Тварь не стала размениваться на мелочи, с необъяснимой скоростью приблизившись к Толену. Тот успел лишь активировать серию атакующих техник, безо всякого вреда поглощённых демоном, да воздвигнуть несколько защит посредством своего артефакта. Сразу после этого симбионт одним лишь взмахом руки разорвал служащий проводником воли Фуга свиток в клочья, а самого раздавшегося в плечах из-за слияния анимуса впечатал в землю с такой неотвратимой силой, что тот, лёжа в грязи с ногой жуткого монстра на груди, не предпринял ни единой попытки освободиться. - “Друзья? Товарищи? Незнакомцы? Я могу отпустить их. Тех, кто ещё жив. Но взамен ты откроешь передо мной свой разум…”

- “Нет”. - Ответ Элина был однозначен и двойному толкованию не подлежал. Позволить симбионтам прочесть память перерождённого - значит обречь себя на участь худшую, чем смерть.

Говорить что-то ещё перерождённый просто не посчитал нужным, ведь симбионт играючи смял грудь вскинувшегося было Толена, обагрив землю его кровью.

- “Жаль. Ты мог бы сэкономить нам немало времени, не-Марагос”. - В один момент тьма пополам с собственной анимой экс-абсолюта заполнила обе системы его каналов, толкнув слияние на следующий уровень. Прежде не слишком бросающаяся в глаза чешуя обрела рельеф и, наслаиваясь друг на друга, покрыла всё тело перерождённого подобно пластичной броне. В то же время его глаза в своём сиянии уподобились звёздам, а зрачки впервые за все эти месяцы изменили форму, вытянувшись на манер змеиных. - “Или, быть можёт, всё-таки он…?”.

Та тьма, которой Элин пока не нашёл применения, окружила его тело на манер плаща, но непреодолимое стремление поучаствовать в жатве заставляло её дрожать и трепыхаться, словно пламя на холодном осеннем ветру.

Воздух взрогнул, и время, которое, казалось, прежде было заморожено, вновь устремилось вперёд.

Анимус бросился на врага, использовав всё, что имел.

Отчаянный и яростный крик Фламма слился с завываниями зарождающейся бури, спровоцированной болью и ненавистью Гристьена и Сока, соклановца которых цинично и жестоко убили прямо на их глазах - так, что они ничего не успели сделать. Стремительные, гибкие и невидимые лезвия в момент сформировались вокруг демона, тут же ринувшись к цели, но тот даже не обратил на них внимания, позволив техникам сомнительной мощи беспомощно растечься по непробиваемой коже. И лишь на пламя симбионт обратил хоть какое-то внимание, с невообразимой лёгкостью защитившись от него барьером.

Никто более не лелеял надежд на победу, но абсолютно все хотели продать свои жизни как можно дороже.

- “Никогда бы не подумал, что наша история закончится столь скоро”. - Элин был холоден и безэмоционален внешне - и точно такое же ледяное царство образовалось в его душе. Перерождённый всё ещё пестовал гнев и страх смерти, дабы те питали тёмную сторону его силы, но не позволял этим чувствам как-либо на себя влиять. - “Если у тебя будет возможность выжить…”

- “Симбионты не оставляют своих носителей!”. - Воскликнула Эрида ровно тогда, когда Элин принялся прощупывать оборону своего врага. В отличии от ситуации с Гристьеном, Соком и Фламмом, сейчас симбионт всерьёз озаботился защитой, используя техники ничуть не хуже опытного высокорангового анимуса. Они отличались от того, что было в арсенале людей, но действовали по схожим принципам, за счёт чего перерождённый быстро нашёл уязвимое место… - “Я буду с тобой до самого конца, каким бы он ни был!”.

… и позволил смешанной энергии хлынуть в изящный, очень сложный контур, пропитывая и активируя его. Сердце успело ударить лишь раз, прежде чем в воздухе между анимусом и симбионтом из ниоткуда выросла колоссальная структура, а в землю вокруг ударили чёрные молнии, не опаляющие, но обращающие материю в ничто. Бесконечно слабое подобие, блеклая копия самой разрушительной техники из всех тех, что только были известны Элину - но единственный шанс серьёзно ранить существо, чья сила намного превосходила таковую у Лагеса или Сораки.

На уверенную победу в этой схватке мог претендовать лишь Гайо Бельфи, но учитель остался в Китеже, и никакое чудо из чудес не было способно его сюда перенести.

Беззвучный крик Фламма, следующий за ослепительно-белым потоком пламени, что вырывался из его рук и их же опалял, сжигая кожу, плоть и кости.

Хриплое рычание Гристьена и Сока, совместно поддерживающих кажущийся бесполезным поток молний, которые куда больше вредили им, чем цели.

И мёртвая тишина, идущая вслед за волной тьмы, что вместе с Элином спустилась с небес, и теперь грозила поглотить всё от горизонта до горизонта - но сперва убить дерзнувшего её использовать себе на благо.

Звуки на долю секунды вернулись в мир - и одновременно с тем поле боя поглотила матово-чёрная сфера.

И лишь Парес, проклиная про себя судьбу и долг, бежал прочь.

Кто-то должен был выжить, чтобы доставить в Китеж дурные вести...

Глава 47

Чёрная кровь ритмично вырывалась из огромной раны на теле симбионта, но тот, казалось, даже не обращал на это особого внимания, глядя то на распластавшиеся вокруг людские тела, то на почти скрывшегося из виду человека-слабосилка, полагающего, что ему удастся спастись. Очень наивно: всего полторы сотни метров - и он окажется прямо посреди ловушки, из которой уже не выберется.

Давор мог бы убить его и сейчас, но не собирался лишний раз тратить силы, которые, при нынешнем положении дел, требовалось экономить.

Он слишком долго игрался с этими ничтожествами. Думал, что они не представляют ни угрозы, ни сколь-нибудь значимого интереса. Самая рядовая миссия за пределами гнезда требовала уничтожить всю экспедицию авалонцев, могущих заподозрить неладное, но вдруг объявился другой отряд, на который слуги симбионта наткнулись лишь чудом.

И ещё большим чудом было то, что Давор всё-таки решил лично проверить гостей, среди которых совершенно неожиданно для себя обнаружил человека, чьи силы как две капли воды походили на таковые у злейшего врага всей расы симбионтов.

Мёртвого врага, как считалось ранее.

Марагос. Истинный человек, Король-Змей - и тот, с кем Давор прежде никогда бы не справился даже в идеальных условиях. Более того, один из лидеров истинных людей мог в одиночку схватиться с целой армией, выйдя из этого боя победителем. Потому-то симбионт, увидев его в столь жалком состоянии, пересилил детский страх, - а страшные сказки об истинных людях, что бродят среди звёзд, Давор помнил очень хорошо, - и проследил за почему-то живой легендой.

Проследил - и пришёл к тому, что Марагос или утратил большую часть своих сил, или нашёл самого ничтожного преемника из возможных. И так как оба этих варианта полностью устраивали симбионта, он решился на открытую схватку, в конечном итоге сорвав солидный куш.

Конечно, этот маленький человек вряд ли поделится памятью добровольно, но пытки обязательно принесут результаты. Гнездо так или иначе узнает о всём том, что хранится в его голове, а Давор получит соответствующую награду, которая, возможно, позволит ему наконец-то обрести абсолютную мощь, став вровень с сильнейшими из сородичей.

Присоединиться к поискам способа вырваться из мира-ловушки он мечтал уже очень давно, но к этому занятию допускали лишь самых достойных симбионтов. Но как стать достойным, если ресурсы, необходимые для развития, столь сильно ограничены? Ещё сорок лет назад он достиг пика алмазного ранга, но с тех пор не продвинулся ни на шаг, уперевшись в потолок.

Как, впрочем, и все остальные симбионты, рождённые в этом проклятом мире.

Демонический зверь будто бы воспрял ото сна, резко махнув уцелевшей рукой. Одновременно с тем песок под ногами Пареса с оглушающим шелестом взмыл в воздух, закружился - и обрушился на анимуса, не оставив тому ни шанса. Слишком велика была разница в силе между демоническим зверем пика алмазного ранга, и боевого целителя серебряного.

Ещё секунду Дарос потратил на то, чтобы убедиться в смерти врага, после чего выбросил мертвеца из головы и опустился на корточки перед сменившей облик легендой.