В шкуре главного злодея - Виктор Кратц
– Прочь! – шипел Ричард, голова которого была забинтована.
Он стоял передо мной, шипел на пса. Ему было страшно, казалось, страшнее, чем мне, но он шипел, пытался защитить меня. Но зачем? Почему? Я бы врезала ему, но страх сковывал меня. Я бы врезала ему потом, но нечто странное поселилось в груди. Это нечто больше не позволило мне даже разозлиться на мелкого, худого мальчишку…
– Прошу простить, – смеялся Ричард, за которым валялась избитая туша пса.
Он улыбался, опираясь о дерево, закрывая меня, не давая даже увидеть пса. По его рукам текла кровь. Он был залит кровью. Ричард дрожал, весь исцарапанный и искусанный псом.
– Прошу простить, – смеялся Ричард, опираясь о перила разрушенного моста.
– Дурак, – обняла я его.
За его спиной лежали тела убитых им противников.
– Как жаль, что Фер больше не излечит, – я почувствовала грусть в его словах.
– Эй, Рич, – гладя его по голове, прошептала я.
– Снова враги? – попытался отойти он.
– Рич? – глядя на приближающуюся новую группу упырей, шептала я.
– Не бойся, я всегда защищу тебя, – очередное усиление мелькнуло в его уставших глазах.
Так всегда. Каждый раз. Он вновь и вновь сражается ради меня. Всякий раз, когда я истрачу запас маны. Так всегда, когда я вновь и вновь наступаю на те же грабли.
И даже спустя двадцать лет ничего не изменилось. Я всё та же самоуверенная вспыльчивая девчонка, а он – мальчишка, готовый отдать за меня жизнь.
Как в сказке с трагичным финалом, он закрыл меня от выпущенной стрелы. Десяток стрел вонзилось в его спину, когда он обнял меня. Мы оба опустились на колени.
– Почему? – слезы наворачивались на глаза, когда по моим рукам стекала его тёплая кровь.
– Потому что люблю тебя, дура, – тихо засмеялся он, положив голову мне на плечо. – Потому что всегда любил…
– И я… всегда любила тебя, дурак, – дрожащим голосом прошептала я, когда что-то в Ричарде остановилось.
И вместе с его сердцем, казалось, остановилось моё…
***
Со стороны моста раздался взрыв:
– Опять Моника рвёт и мечет? – удивился я, завидев вспышку магического света.
Однако свет погас, и последующего взрыва не последовало. Значит, всех порешили. Во всяком случае, я надеюсь на это.
– Реван Эсэлаер, – со стороны посольства к нам приближался Годрик, сжимающий в руке меч из алой стали.
– Годрик? – насторожился я, жестом приказав остальным встать позади меня.
– Реван Эсэлаер, – верхние пуговицы на рубашке дворецкого были расстёгнуты. Пояска на шее не было. – Прошу следовать за мной…
Глава 32
– Мой мальчик, на что ты готов ради Спасения?
Мама – императрица Люссия. С её теплом мне вернулась память. Реван, я понимаю тебя…
– Мой мальчик, тебе уготована великая судьба, – эта прекрасная женщина, казалось, будет всегда молодой. – Мой милый Реван, твой час скоро настанет.
…воспоминания из детства. Казалось, эти воспоминания мои. Реван, мы ведь один и тот же человек? Но возможно ли это?
Не понимаю. Почему я готов отдать всего себя ради неё? Почему готов ринуться в само пламя ада? Быть может, дело в том, что я обрёл семью? Иль всё потому, что она и есть моя семья?
Семья и долг – теперь они едины.
***
– Мой господин пал, – Годрик шёл впереди, – отныне мне незачем жить.
– А принцесса? Ты так просто оставишь её?
Бывший дворецкий обернулся:
– Мой бой окончится её спасением. Господин Эсэлаер, обо всём вам расскажет господин Кейн.
– Было бы славно, – я пожал плечами, когда мы приблизились к вратам посольства.
Если я ещё был в состоянии хотя бы идти, то ребятки уже еле плелись. Надеюсь, в посольстве ещё сохранилось пара баночек с зельями. Наверно, лучше всего было бы эвакуировать ребят, да верится в это с трудом. Во-первых, я взрастил в них какую-то манию битв, отчасти и из-за содержания в их телах моей крови, во-вторых, пройдя столь долгий путь, они вряд ли согласятся отступить, всё же для
