Лесовик (СИ) - Босин Владимир
— Хорошо, я поняла. Давай я с Первушей поговорю.
Я приметил, что в деревне в основном в ходу старославянские имена, хотя у каждого есть своё крестильное. Но между собой именуются по старинке. Это говорит о том, что христианские обычаи ещё не проникли корнями в такие глубинки.
— Первуша, конечно, не медвежатник. Он рыбалит с сыновьями. Рыбку коптит и продаёт заезжим купцам. Но батюшка его промышлял в лесу. Бывало и медведя скрадывал. Так что ежели хочешь, я вечерком его приведу.
Я пока опасаюсь объявляться в деревне. Иди-знай. Но явной опасности вроде уже нет.
Первуша оказался крепким мужичком лет тридцати пяти. Что мне понравилось — так это его обстоятельность. Пришёл, когда уже солнышко спряталось за кромки вековых деревьев. Моя бабка налила нам взвару и мы, после непродолжительных разговоров о погоде, перешли к делу.
Стойкое ощущение, что меня изучают. Пристально и со вкусом. И это можно понять. Водилось в поселении некое существо, абсолютно никчёмное с разумом маленького ребёнка и вдруг… оно внезапно изменилось. И перед сельчанами предстал крупный и сильный мужик со своими хотелками. Отоварил мимоходом сынка старосты вместе с кодлой поддержки и ушёл в лес. Дальше больше, он стал настоящим лесовиком. Обосновался в округе и живёт себе припеваючи. Вон Трындычиха влачила жалкое существование после смерти сына. Перебивалась случайными заработками. Собирала корешки лесные, пряжу делала и тем пробавлялась. А сейчас прямо расцвела, в доме появился достаток. Мяском приторговывает, сама округлилась, пару несушек прикупила. И всё благодаря этому парню. Его отца Первуша плохо помнил, сам тогда пацаном зелёным был. Но тот не вернулся из леса, а блаженного сынка прибрал Ждан. Дурень был безобидным и все этим пользовались. А сейчас и не узнать, крепкий мужик стоит и испытывающее так смотрит, будто прикидывает, как половчее пришибить своим кулачищем.
— Рожно у тебя не совсем подходящее. С такой рогатиной сподручнее подымать зверя из берлоги. А на летнего мишку требуется другая, полегче. Хотя в твоих руках она к месту.
Мы проговорили с мужиком минут двадцать и в принципе договорились. Главное, что у Первуши есть некий опыт в этом деле:
— Тут даже не силушка богатырская нужна, а сноровка. Вовремя ударить, чтобы косолапый сам себя добил. Мишка зверь на рану стойкий и вельми хитёр. Без собачек даже и не стоит в лес соваться. Он что делает, пока от собачек лапами-то отмахивается, делает вид, что охотника не замечает. Подманивает, стало быть. А как зазеваешься, так он в три прыжка и уже около тебя.
Вышли мы поутру налегке. С нами две средних размеров собаки. Они спокойно обследуют лес впереди нас, периодически исчезая. Первуша, как и я, вооружён рогатиной. Только она поменьше будет и наконечник классический, как у меча с жёсткой крестовиной. А на мою Первуша приладил кусок оленьего рога на сыромятном ремне.
Без собак мы бы в жизни не вышли на след косолапого. Оказывается, что его хоромы не так и близки от малинника. Он устроился в корневище огромной сосны, не устоявшей против стихии.
Первой истерично залилась Гунька, она точно указало на место лёжки. Потом туда кинулись наши собачки, они и подняли лесного хулигана. Когда зверь явился во всей красе, мне поплохело. Весом под полтонны, длина туловища метра два с половиной. Но зверь явно ещё не вошёл в пору матёрого самца, молодой.
Сразу же завязалась свара, собаки наскакивали на зверя, а тот уходил боком в сторону.
Шагов за тридцать до места схватки Первуша споткнулся и чуть не упал. Если бы я не был бы предупреждён, то забеспокоился бы. А на самом деле это идёт контригра. Зверь хитрит и оставляет нас за спиной, типа глухой и слепой, не замечает главного врага. Ну и мы тоже двигаемся медленно и неуклюже. Но рогатины смотрят в нужную сторону, зверь способен преодолеть расстояние за несколько мгновений. Наша задача выманить его на чистое от помех место, где у медведя не будет преимущества. Важно заставить его атаковать первым, тогда ему придётся играть по нашим правилам.
Умницы собаки не давались зверю, крутились вокруг него, выманивая в нашу сторону. А когда до того осталось метров семь, события стремительно ускорились. Медведь пошёл как-то боком, быстро развернулся и кинулся на Первушу. Тот скользнул в сторону и ткнул рогатиной, но не совсем удачно, попал зверю в пах. При этом обе собаки повисли на задних лапах медведя. Момент истины — воздух уплотнился и я протупил мгновение, а потом в два прыжка достал зверя и с силой вонзил наконечник в переднюю часть туловища. Попал в район шеи, чуть ниже. Еле удержал ратовище, когда тот попытался вывернуться. Но удержал оружие, уперев в землю. Теперь кто кого. От его пасти дохнуло смрадом и густым звериным запахом. От дикого рёва заложило уши, но я упёрся опорной ногой в корень дерева. Последний рывок, и зверь издал совсем человеческий вздох, только усиленный многократно. Напор прекратился и туша завалилась вбок.
Я сидел обессиленный, руки изрядно потряхивало, спина ныла от внезапной нагрузки. А когда адреналин перестал будоражить кровь, я смог наконец оглядеться. Собаки уже перестали рвать шкуру поверженного врага и успокоились. Гунька вылизывает мне руку, сам не понял, когда вляпался в кровищу, вся кисть запачкана.
А Первуша уже суетится около туши с ножом в руках. Он начал с грудины. Будто снимая шубу, вскрывал острым ножом. Собачки уже пировали парным мясом. А меня немного замутило от этой картинки. Первуша вырезал сердце и предложил мне. Я только отрицательно помахал головой:
— А зря, очень полезно, силушку прибавляет и болеть не будешь.
Хм, пришлось мне нарезать маленькими кусочками кровоточащий кусок и жевать, борясь с тошнотой. Через час перед нами лежала на земле шкура, а на ней наиболее ценные куски медвежатины. Первым делом Первуша отделил голову, потом с моей помощью разделил тушу вдоль позвоночника на две половины. Затем настала очередь шеи, лап и грудины.
— Ты вот что, парень. Подожди здесь, а я мужиков приведу. Сами мы не дотащим. Придётся правда поделиться, зато все довольны останутся.
А я что, я только за. Зря напарник так настороженно на меня смотрит. Я-то, как раз, кровно заинтересован в налаживании отношений с деревенскими.
Даже успел покемарить, и только Гунька подняла истерику, когда неподалёку нарисовалась пара волков. Пришлось мне встать и шугануть воришек. Те всё правильно поняли, тем более что сейчас лето и еды в лесу хватает. А часа через два подошли наши. Три настороженных мужичка привели двух неказистых лошадок. Они споро упаковали добычу, на земле осталась только требуха. Даже башку прибрали и мы тронулись в обратный путь.
— Не, Акулина, пущай лучше нам посуды принесут. Сколько можно из котелка есть.
Я уже третий день живу в доме у старухи. Первуша, когда навестил нас и отдал нашу долю, сразу поинтересовался — что будем делать с почти семью пудами медвежатины.
Самое деликатесное — это лапы, они великолепны в тушёном виде. А остальное — можно и жарить, и варить. Даже котлетки рубленные из медвежатины получаются очень даже неплохие. Но, учитывая, что на улице жара, а морозилки или ледника рядом нет, то нужно отдавать людям.
Натуральный обмен, мы оставляем себе полпуда отборного мяса, остальное пойдёт в дело на основе взаиморасчёта. Молочко, овощи, зерно и крупы. Да даже та же одежда или посуда. У народа много чего интересного на руках имеется, купцы-то нас посещают регулярно. Но тут уже Акулина взялась за дело. А я ей только шепчу, что мясо ещё будет, пусть она крутится.
И да, меня уговорили не уходить сразу в лес. Мужики, как мы вернулись из леса, переглянулись и похлопали меня по плечу. Типа признали своим, а когда я прошёлся по улице, никто даже криво в мою сторону не посмотрел. Вот как лихо я авторитет зарабатываю. Профессия лесного промысловика у нас весьма уважаема. Мясо оно и в Африке мясо, и добыть его не просто. Это кажется, что лес прокормит. Кого-то может быть и прокормит, но основная масса сидят на земле и выращивают зерно с овощами.
