Серафима спешит на помощь - Салма Кальк
Я отправила его за водой, отшоркала куском щепки сковородку, спросила — есть ли масло или что-то другое жирное, и получила кусок сала. Отлично, будет омлет со шкварками. Он что-то говорил мне насчёт положено, или не положено, или ещё какую ерунду, но я отмахнулась и сказала ему сидеть и не отсвечивать. Или можно пока хлеб нарезать.
— А пить-то что? — до меня дошло, что нет ни чая, ни кофе.
— А что, я разве там всё выпил? — не понял он.
— Ты-то, может, и не всё, но я бы утро с алкоголя не начинала. Хотя если у тебя башка трещит, то тебе полечиться надо. Чай? Кофе? Трава какая-нибудь, которую заварить? Я бы горячего выпила.
Он прямо изумился.
— Скажите, прекрасная леди, каких заморских трав вам не хватает. Я велю привезти.
Велит он, значит, привезти. Ладно, подумаем.
Пока шкварки зажаривались, я взбила яйца с молоком на омлет, нашла соль, ещё повела носом — нет ли зелени, но если тут горы и осень, то какая тут зелень? Это дома в магазине есть всё в любой сезон!
Когда омлет дошёл до кондиции, накрытый другой такой же сковородкой, я разложила его по двум тарелкам и поискала на столе вилки. Не нашла, нашла ложки. Фиг с ним, хоть так. Вылила себе в чашку остатки молока.
— Пошли, что ли, — кивнула хозяину.
Он подвис и смотрел на меня несколько изумлённо. Никогда не видел, как еду готовят? Да вряд ли. Что тогда не так?
— Что-то не так? — я ж всегда прямо спрашиваю.
— А что вы ещё умеете, прекрасная леди?
— Да что надо, то и умею, — сказала я. — Про боёвку если не веришь, потом сам можешь проверить, а пока пошли.
Мы выбрались на ступеньки, немного нагретые скупым позднеосенним солнцем, и сели, тарелки взгромоздили на колени, а чашку с молоком я поставила рядом с собой. Что там он себе налил — не смотрела, и не хочу.
— Так это, давай уже рассказывай — я ведь правильно понимаю, что всё не просто так? И ты потащился в лес за мной ради какой-то великой цели?
— Госпожа, Хьюго вам этого не скажет, придётся мне, — сверху плавно спустился призрачный старец.
— Да мне без разницы, кто скажет. Главное, скажите уже.
— Ваше появление — спасение для него. Вы же поможете?
— А что сделать-то нужно?
— Для того, чтобы сохранить его рассудок и жизнь, вам нужно выйти за него замуж.
— В смысле — замуж? — не поняла я.
Как-то фантастично звучит. Это девчонки обычно хотят замуж, нормальные девчонки, кто прошаренный насчёт семейной жизни, и прям хочет любить мужа и растить детей, или кто не хочет работать, а хочет, чтобы муж обеспечивал, ну или просто красивую свадьбу, дорогое кольцо и свадебное путешествие на море. Мужики и парни жениться не хотят никогда, им и так хорошо.
— Я не думаю, что там, откуда вы к нам прибыли, люди не женятся и не выходят замуж, — фыркнул призрак.
— Вполне, — пожала я плечами.
Просто обычно так женятся, что смотришь и понимаешь — лучше не надо.
Мои три детдомовских подружки все замужем побывали. Иринка прямо в восемнадцать выскочила, по залёту. Ну, родила в браке, а потом оказалось, что муж пьёт, не хочет работать, да ещё и поколачивать начал. Мы Иринку с сынишкой из того брака спасали всей компанией — чистили рожу мужу, запугивали его родителей, потому что они грозились отсудить Иринкиного ребёнка — мол, раз она детдомовская, то пьянь и шлюха, и ещё выселяли того мужа из Иринкиной однушки. И потом ещё с мелким сидели по очереди, кто мог — потому что ей надо было работать, папаша алименты платить не разбежался. В общем, сейчас у неё всё неплохо, выучилась, поваром работает, правда, с утра до ночи, сын в школе уже учится, самостоятельный — умеет и еду разогреть, и уроки сам сделать. Но сказала — больше в этот ваш замуж ни ногой, родила одного ребёнка — и хватит, этого бы на ноги поставить.
Надюшка как раз больше всего на свете хотела замуж, чтоб детей много, и заботиться о них и о муже, облизывать, носки вязать, борщи варить и вот это всё. Её будущий муж у неё торт заказывал — она крутой кондитер, у неё была прямо мечта-мечта — научиться стряпать торты, она и научилась, и стряпала на заказ. И вот встретились, закрутилось у них, он почти сразу её замуж позвал. А человек был непростой, сильно старше неё, с должностью, с хорошей зарплатой и большой квартирой. Ну, она поскакала в тот замуж, закрывши глаза, родила сына и дочку — погодков, и когда была беременная третьим, то тут и оказалось, что у мужа наклёвывается вторая семья, с такой же непростой фифой, как он сам, и там тоже ребёнок на подходе. И тут разве что Надюшку просто выселили в квартиру, которую он купил ей и детям. И денег не жалеет, говорит — тоже его дети, но ей в каждой копейке чуть ли не письменно приходится отчитываться, и он постоянно ей нервы мотает — куда тебе так много. А то, что детей трое, и что всех нужно одеть-обуть и на кружки всякие водить, и не дай бог, кто заболеет, то лечить — ну, это не его забота уже. Она бы и сама снова работать пошла, но дома с детьми не получается, а вне дома никак не может найти такой график, чтобы вписываться со всеми её детскими делами. А бывший ещё и пилит — мол, ты мать, вот и смотри за детьми, будешь оставлять детей одних или с няней — перестану деньги давать.
А Верке сильнее всех не повезло, её муж просто избил, она на пятом месяце была. Выкинула и больше не может иметь детей, да и сломанная рука срослась как-то плохо. Но свадьба была красивущая, и кольцо с бриллиантом, и свадебное путешествие на Бали. А чем закончилось, называется.
Я понимаю, это крайние случаи. Но у других всё равно — мало денег, если есть дети — то совсем мало, нередко нет своего жилья, а если есть, то в ипотеку, зато есть куча причуд у этих самых мужей и их родственников. Детей нужно тащить самой, причуды мужей терпеть, а что в ответ? Как же, дорогая,
