Санек 4 (СИ) - Седой Василий

Санек 4

Глава 1

Пролог.

— Александл, плосыпайся, тебя матуска зовёт. Слысысь? — тормошила меня двухлетняя пигалица, старательно дергая за рукав рубашки.

— Лиза, отстань, через пять минут встану.

— Ага, знаю я твои пять минут. Вставай, слысысь, опосдаесь, — она продолжала меня терроризировать.

Хотел ещё что-то ей сказать и на миг завис, подумав про себя: «яппонский городовой, опять? Я снова переродился? Значит не ошибся я в лопоухом инопланетянине, умеет он быть благодарным».

Одновременно я вдруг в одночасье вспомнил свою здешнюю жизнь и чётко осознал, что это моё последнее перерождение с сохранением памяти. Такой вот своеобразный подарок инопланетянина за мою доброту. Не знаю, как он организовал это моё осознание, но теперь я на сто процентов уверен, что все, лафа закончилась, и я теперь ничем не отличаюсь от других людей, даже память у меня теперь обычная. Подумав о памяти, я тут же решил, что в первую очередь надо перенести на бумагу жизненно необходимые знания, например, координаты затонувшего галеона. Это я вряд ли забуду, но от греха подальше лучше перестраховаться. Вот только, судя по моим здешним воспоминаниям, мне скорее всего сейчас надо думать о совершенно других вещах.

Все это пронеслось у меня в мыслях со скоростью света, но мне поневоле пришлось отложить все размышления на потом и сосредоточиться на происходящем сейчас.

Ведь малая не унималась и продолжала дёргать рукав рубашки и причитать.

— Ну вставай, сто ты как маленький.

— Встаю уже, вот же ты репей мелкий, — с улыбкой произнес я и правда начал подниматься с постели.

— И ницего не лепей, — прозвенела колокольчиком мелкая егогоза, показала мне язык и унеслась смешно косолапя, с криком «Мама, я его лазбудила!».

Одеваясь, я пытался устаканить все в своей голове и осознать, а вернее принять новые реалии, которые, честно сказать, не то чтобы радовали. Нет, ещё одна жизнь, а тем более молодость — это хорошо, но вот солидный хвост проблем, полученный вместе с новым перерождением, — нет. Слишком уж все сложно в жизни пацана, тело которого мне досталось в этот раз, совсем не радужно и даже беспросветно.

Нет, на самом деле могло быть и хуже, поэтому грех жаловаться, но стартовые условия все равно невеселые. Но обо всем по порядку.

Сейчас здесь идёт тысяча восемьсот пятьдесят шестой год, конец мая. Только недавно закончилась война, и в стране пока вовсю властвует крепостное право, до отмены которого ещё довольно много времени. Моя семья относится к купеческому сословию, до недавнего времени она была из очень даже обеспеченых. Достаточно упомянуть, что у нас есть довольно большое имение с небольшой деревенькой на два десятка дворов. Естественно, по бумагам оно как бы не наше, и у нас на руках только доверенность на управление им. По факту же оно наше. Просто условия сейчас такие, что не дворяне официально не могут владеть землёй и крепостными. Вот и приходится обеспеченным людям искать такие обходные пути, как в нашем случае.

Еще нам принадлежит по местным меркам очень неплохой кирпичный дом в городе, и до сегодняшнего дня были нашими ещё и две торговые лавки, расположенные в очень даже доходных местах. К сожалению, как раз сегодня этих лавок мы лишились, отобрали их у нас за долги. Здесь нужно немного объяснить.

Дело в том, что глава семейства, по совместительству мой здешний отец, очень уж хотел перейти в дворянское сословие и поэтому сотворил, как по мне, несусветную глупость. Конечно, возможно, я ошибаюсь в своих выводах, им двигали совершенно другие резоны, и все было вообще по-другому, не знаю. Ведь я опираюсь в своих выводах на воспоминания парня, в тело которого я угодил, так что я не могу знать, как все было на самом деле. Главное, что отец решил снарядить за свой счёт довольно большой обоз с нужными на войне товарами и самолично отправился с ним в Крым, где велись основные боевые действия. Все бы ничего, но он при этом помимо своих денег использовал ещё и заемные средства, притом довольно значительные.

Беда в том, что этот обоз из полутора десятков телег до места назначения он не довёл. Уже в Крыму недалеко от Севастополя, куда он направлялся, обоз перехватили французские кирасиры и порубили всех людей напрочь. Каким-то чудом спаслись только два возчика-мужика из принадлежащей нам деревни, которые смогли вернуться домой и рассказали о произошедшей трагедии.

Новость о гибели отца и захвате обоза быстро разнеслась по округе, и купцы, давшие деньги в долг, тут же встрепенулись. Естественно, мама знала об этих долгах и была не против их погасить, но нужна была небольшая отсрочка, чтобы собрать всю необходимую сумму. В планах у неё было заложить имение и, получив кредит, рассчитаться с долгами, но купцы ждать не захотели.

Точно не знаю, как все происходило, но эти скунсы каким-то образом в очень короткие сроки организовали судебный процесс и смогли отобрать у нас обе лавки и практически все наличные деньги, оставленные отцом семье для жизни. Зарились они ещё и на дом в городе, но благодаря деньгам, о которых они не знали, жилье удалось отстоять. Вообще поступили эти купцы по-скотски. На самом деле для погашения долгов с лихвой хватило бы и одной лавки, но они подсуетились и организовали оценку совсем уж неадекватную. Действовали они настолько быстро и даже стремительно, что не оставили нам никаких шансов на благоприятный исход этого дела.

И вот теперь моя новая семья, если можно так выразиться, осталась у разбитого корыта. Жить нам сейчас не на что, так ещё и возникли проблемы в имении, ведь большинство деревенских мужиков были возницами в злосчастном обозе и погибли, так что обрабатывать землю нам, по сути, некому.

Но и это ещё не самое плохое. Гораздо хуже, что я теперь связан по рукам и ногам немалой ответственностью за судьбу близких мне здесь людей. Ведь в семье у меня помимо мамы, есть ещё и три мелких сестрёнки, двух, пяти и семи лет от роду, оставить которых на произвол судьбы и умотать куда-нибудь я не смогу ни при каком раскладе. Так вот и получается, что пока мне о поисках сокровищ можно забыть напрочь, да и вообще строить какие-то планы в имеющихся условиях — неблагодарное дело.

Конечно, все это навевало невеселые мысли, но при этом было и кое-что хорошее, и стоит подумать, как распорядиться этим наилучшим образом. Дело в том, что если лавки у нас отобрали, и нам сегодня придется их передавать, по сути, захватчикам, то вот товар из них мы вывезли в полном объеме. Конечно, не бог весть что, в основном скобяные изделия, но это позволит при грамотном подходе продержаться на плаву какое-то время. Кстати сказать, один купец уже закидывал маме удочку, предлагая выкупить весь товар оптом, но ему по-любому ничего не светит, даже если он даст нормальную цену. Этих двоих уродов, которые воспользовались нашей бедой, мы иначе как врагами, не воспринимали, а какие могут быть дела с врагами?

Переваривая и анализируя доставшиеся мне в наследство воспоминания, я сам не заметил, как успел одеться, на автомате посетил известный объект, умылся и уселся за стол в ожидании завтрака. Пока две молодые служанки, которые считались у нас горничными, накрывали на стол, я рассматривал своих родственников, и морда лица у меня непроизвольно расплывалась в улыбке при взгляде на самую младшую сестрёнку. Очень уж забавно она себя вела, стараясь достать вопросами обеих сестёр и маму сразу. На меня она поглядывала строгим взглядом, пытаясь хмурить бровки.

Если самая младшая сестра представляла собой комок энергии и даже минуту не способна была просидеть спокойно, то две старшенькие вели себя степенно, изображая воспитанных взрослых дам. Средненькую зовут Мария, она сидит за столом, будто кол проглотила — выпрямила спинку так, что казалось, будто она у неё натянута, как струна. Старшенькая Ольга хоть и выглядела более расслабленной, но тоже сидела, держа спину ровно. Девушки ну очень старательно подражали маме, и у них это получалось. Сама мама — женщина лет сорока, очень стройная, с живыми искрящимися глазами, в которых поселилась затаенная грусть. Она с улыбкой смотрела на детей и, казалось, командовала дочками даже без слов. Если она подмечала какой-то непорядок, ей достаточно было просто повести бровью, чтобы ее подопечные тут же исправились. На самом деле мама у меня здесь настоящая красавица, поэтому неудивительно, что отец в свое время ради женитьбы на ней не побоялся напрочь рассориться со своей родней. Дело в том, что мама происходит из небогатой мещанской семьи, соответственно, отец своим поступком поломал все планы нашему деду, у которого были свои виды на женитьбу сына. Из-за этого всего с дедом и братьями отца наше семейство в принципе не общается. Очень суровым оказался дед и не простил сыну непослушания.