Боярышня Евдокия (СИ) - Меллер Юлия Викторовна

Annotation

— Ну и куда она опять влезла? — вопрошала разгневанная Милослава у свёкра, как раз в тот момент, когда Дуняшка вышла во двор. — Что значит «поедет в Новгород»? Неужто Кошкиной больше некого взять с собой? Зачем им вообще туда ехать?

Меллер Юлия

Глава 1

Глава 2.

Глава 3.

Глава 4.

Глава 5.

Глава 6.

Глава 7.

Глава 8.

Глава 9.

Глава 10.

Глава 11.

Глава 12.

Глава 13.

Глава 14.

Глава 15.

Глава 16.

Глава 17.

Глава 18.

Глава 19.

Глава 20.

Глава 21.

Глава 22.

Глава 23.

Глава 24.

Глава 25.

Глава 26.

Глава 27.

Глава 28.

Глава 29.

Глава 30.

Глава 31.

Глава 32.

Глава 33.

Эпилог

Меллер Юлия

Боярышня Дуняша 3. Евдокия

Глава 1

Дуня с трудом подавила дурацкую улыбку, самовольно расползшуюся по её лицу из-за стеснительного новика. Симпатичный юноша смотрел на неё как на божество, шёл за ней без вопросов, делал то, что она велела и щенячьим взглядом смотрел вослед. Нежданно-негаданное поклонение взволновало и боярышню захлестнуло желание облагодетельствовать пацана своим вниманием, проявить радушие и создать наиблагоприятнейшие впечатления от Москвы.

Всё же она не простая девочка, а уважаемая особа, серьёзный представитель княжества!

Но до чего же оказалось приятно окунуться в немое обожание постороннего парня! Ничего подобного она раньше не испытывала.

Улыбка вновь осветила Дунино личико, и она еле-еле заставила себя вспомнить о делах, и быстрыми шагами направилась к бумажной мастерской, степенно раскланиваясь со знакомыми, а с некоторыми перебрасываясь парой слов о чудесной погоде и птичках.

Мастерскую по изготовлению бумаги временно поставили на территории Кремля, и ради сохранения секретности огородили. Конечно, получилось ни к селу ни к городу, но временно же! Зато княжич мог часто забегать туда, да и работники были под присмотром. И чего уж скрывать, за Дуней тоже на территории Кремля приглядывать было легче.

Пока боярышня пересекала кремлёвский двор, заполненный собравшимися воинами, то мысленно вернулась к выписке, которую по её просьбе подготовили в дедовом приказе и вручили, раз она так вовремя забежала туда. Пока её юного протеже вносили в списки, ставили на службу, присоединяли в новики к каким-то его знакомым, Дуня читала выданную ей выписку.

Эта справка сообщала о прибавлении и убыли боярских семей в московском княжестве за последние пару лет.

Дуня надеялась при помощи справки доказать деду, что город разрастается, как хлебное тесто, и бороться за кусочек землицы в границах Кремля или Белого города глупо, недальновидно и даже невыгодно.

А то как только деда посадили в Думу и дали право голоса, то он уже размечтался жить рядом с Великим князем и титулованными боярами. Ведь престиж и всё такое! А внучкин план по перестройке Кремля и желательного выселения оттуда именитых бояр как будто не видел. И так возгордился, что едва соглашался переехать в Белый город, словно его там ждали с распростертыми объятиями.

Дуня же хотела доказать ему, что надо смотреть вперёд и выбирать место не только с учётом безопасности на сегодняшний день, тем более что в будущем Кремль не будет надежным убежищем, но и с учётом удобства. Конечно, будущее изменилось, и возможно, враги больше никогда не будут штурмовать кремлёвские стены, и не будет бунтов, но удобства поперед князя у него под носом не сделаешь.

А Дуню давно уже увлекла идея об организации новой слободы. К тому же есть удачный пример боярина Волчары. Его окраинный городок для тренировки воинов превратился в неотъемлемую часть Москвы и больше не является окраиной. Новые домики буквально облепили его земли и недавно получили статус слободы.

Дуня собиралась пойти схожим путем. Нет, на окраину переезжать нечего было даже думать, но в городе есть ещё не особо обжитые места. Если удастся найти единомышленников и всем вместе с умом отстроиться, то проживание в их новой слободке станет престижнее, чем в Кремле.

Князь, конечно же, этого не стерпит и поживее начнет перестраивать Кремль. В общем, все в выигрыше будут!

Дуня расплылась в улыбке, представив, как всё красиво можно будет сделать. В её мечтах дома стояли по линеечке, на верхушке холма возвышалась водонапорная башня. В слободе обязательно будет водопровод и скрытая канализация, уводящая нечистоты, ливневые воды за пределы города. А речную воду в башню поднимут при помощи архимедова винта. Надо было ещё подумать, за счет чего будет крутиться винт, но тут есть варианты: ходящая по кругу лошадь или мельница. Только вот чем обеззаразить воду?

Боярышня остановилась, вспомнив, чего только не скидывают недобросовестные граждане по ночам в реку. Чуть ли не еженедельно всплывают трупы и ничего с этим поделать нельзя. Дуня с досады прикусила губу, поняв, что у её водопровода обнаружился изъян.

А может, не надо воду обеззараживать? Все как-то обходятся без этого, а если она велит готовить раствор и скажет лить его в воду, которую собирают в водонапорных башнях, то злопыхатели могут пустить слух, что воду травят! Не объяснишь же, что это для пользы, а не во вред. Да и какую гадость лить?

Дуня посмотрела на проплывающие пушистые облака и заставила себя вернуться к приятным моментам своих мечтаний. Её новая слободка должна стать примером для будущих строений, поэтому надо всё продумать наперёд. Вот, кстати…

— Боярышня, долгих лет здравствования тебе! — прервал поток её мыслей знакомый голос. Дуня вернулась из мира мечтаний и увидела, что остановилась, немного не дойдя до бумажной мастерской.

— А я смотрю, стоит наша хозяйка и не идёт дальше… думаю, может, случилось чего?

— Здравствуй, Степан, — приветливо улыбнулась Дуня вышедшему её встретить управляющему мастерской. — Задумалась я, вот и...

— Так это… прости, коли отвлёк… беспокоился, — огорчился мужчина, не зная теперь, как поступить дальше.

— Ничего, — отмахнулась боярышня, — я к тебе шла, по делу. На днях сравнивала твои записи по производству и продаже нашей бумаги за прошедший год, и думаю, что пора нам не только расширяться, но и развиваться.

— Как это? — опешил управляющий и мастер в одном лице. Но быстро опомнился и пригласил боярышню Евдокию Вячеславну пройти во двор.

Дуня миновала сидевшего у распахнутых ворот стража, окинула одобрительным взглядом крохотный садик во дворе и присела на установленную среди клумб скамью.

Дорожка была разровнена и присыпана мелкими камешками, а на клумбах высажена цветочная рассада, которую выращивал для княжичевой мастерской дядька Анисим.

Разговор у Дуни со Степаном затянулся. Во-первых, пора было подумать о переезде, поскольку производство бумаги обретало размах и требовало новых площадей. В настоящее время никто не поверил бы, что боярышня планирует расширяться не единожды, но пока что она пугать никого не хотела. Пусть все работники с этой мыслью свыкаются постепенно.

Во-вторых, Дуня предлагала открыть при производстве творческий отдел, который будет придумывать варианты использования бумаги и продвигать их в народ.

— Это всё расходы, — хмурился Степан. — На переезд у нас деньги отложены по велению княжича, а вот остальное, — управляющий замялся, но всё же поделился своими опасениями:

— Мы уже продаём амбарные книги разной толщины, но это менее выгодно, чем сбывать листы в пачках.

Боярышня понятливо покивала и даже повздыхала, чтобы показать солидарность. Это уже вошло в привычку и экономило время на ненужных спорах. Она постоянно сталкивалась с противодействием, когда настаивала на расширении ассортимента, на достойного вида упаковке тех же пачек бумаги.

Новаторства съедали доходы и требовали усилий, но в перспективе окупались с лихвой. Торговые гости смелее покупали бумагу, зная, что её упакуют так, что никакая погода не испортит покупку при перевозке. Да что говорить, они саму упаковку потом умудрялись продать, и это сильно ранило душу Степана.