Павел Комарницкий - Продолжение следует

— Здравствуйте, дети, — мама Маша стоит в проёме, складывая крылья. Рядом папа Уэф. Я таращусь на них, разинув рот. Когда? Как?..

«Ты слышал что-нибудь о связи, Рома?» — в глазах папы Уэфа прыгают огоньки.

— Родные мои! — сильным, звенящим голосом говорит Ирочка. — Вы даже не представляете… Спасибо вам.

— Рано, рано, — смеётся прадедушка Летящий поперёк. — Ну, зови за стол, что ли.

— Ох, да конечно. Прошу!

Все рассаживаются. Мама Маша и папа Уэф тоже пристраиваются к нам поближе.

— Ну что, родственники? — слово опять берёт Летящий поперёк. — Все знают, зачем мы тут собрались. В нашем роду скоро будет пополнение. Прошу вручить!

Из рук в руки уже передают кукол, запакованных в прозрачные плёнки. Древние тотемы, хранительницы рода. Отзвуки тех невероятно далёких времён, когда до бессмертия было ещё страшно далеко, когда погибнуть тут было проще простого. Например, угодить в какую-нибудь Проклятую башню…

— Ха, спохватились! — Федя-Фью сидит барином. — Туго соображаете, родственнички, прямо как биоморфы. Наша кукла давно уже тут.

— Не наша, а моя, — смеётся Лоа. — Ты-то тут при чём?

— То есть как? Я при чём? — возмущению Феди нет границ, но Лоа спокойно и уверенно затыкает ему рот сочным фруктом. Все хохочут. Да, Федя тут не прав — это кукла рода Лоа.

— Спасибо, мои родные, — Ирочка явно растрогана. — Я верну. Вот рожу и сразу же верну.

— Не верну, а передай другой, — подаёт голос Иуна.

— Даже так? — мама Маша смотрит внимательно. В ответ муж гладит Иуну по животу. Иуна сияет, без малейшего признака смущения.

— Ты так торопишься, дочка…

— Нет, вы поглядите, — Иуна даже крылья распустила от избытка чувств. — Как малолеткам с култышками рожать, так пожалуйста! А я, видите ли, тороплюсь! Между прочим, по закону первого ребёнка каждая женщина вообще может рожать без спросу.

— Да кто спорит, сестрица, — встревает братец Федя, смачно поедая здоровенный розовый гриб. — Вам же пожелали пятерых детей, работайте! Между прочим, тут всё дело в диване, мне кажется. Слушай, Лоа, давай тоже заведём себе такой аппарат?

Все хохочут. Я обвожу всех взглядом. Мои родные. Вот это теперь мои родные.

Папа Уэф аккуратно ест земную дыню, порезанную на кусочки. Здешняя техника не позволяет пока брать что-либо со стола, отстоящего от тебя на сотни светолет.

«Да, Рома. Ты для нас теперь родной»

— Понимаешь, Рома, это не так просто. Планеты, несущие жизнь, открывают каждый год. А в иной год и две-три планеты. Их известно уже три с лишним тысячи, но пока нам известны только пять разумных видов, включая Истинно Разумных — Кеа усмехнулся.

Мы сидим уже далеко за полночь. Гости все разлетелись, и только Иуна с мужем остались погостить до утра. Так уж устроены все женщины — им необходимо поболтать, и даже телепатия тут не спасает.

Кеа работает астрономом, и сейчас конкретно их группа занимается поиском живых планет в иных звёздных системах. Сотни громадных орбитальных телескопов непрерывно вглядываются в звёздное небо, высматривая невообразимо крохотные искорки планет. расположенных за сотни светолет, а в последнее время так даже за тысячу с гаком.

— Всё в мире имеет предел развития, и ничто не вечно, — Кеа сидит, привалившись к стене. — Любая цивилизация либо гибнет, не справившись с внутренними проблемами, либо… либо они становятся Хозяевами Вселенной.

— Но цивилизаций много, а наша Вселенная одна, — недоумённо возражаю я, и вдруг понимаю, что опять ляпнул.

— Вот именно, — улыбается Кеа. — Разумных во Вселенной не так уж много, а коллапсаров тьма-тьмущая. Каждый может стать Хозяином своей Вселенной, надо только знать — как. Слушай… — он резко меняет тему. — Я никак не успеваю тебя спросить, что это за скульптура там у вас стоит? Какой-то бескрылый зверь верхом на телескопе…

— Это не телескоп, Кеа. Это пушка.

— Пушка? — я чувствую, как Кеа пытается прочесть у меня в голове смысл этого слова, и внезапно чувствую острую зависть. Он не знает, что такое пушка — примитивное дикарское орудие убийства.

— Хм… Да, я припоминаю, учил в школе про что-то такое. И у нас когда-то были подобные вещи, Рома. Но это было очень, очень давно.

«Ира, Ир…»

— М-м?

«Он не знает, что такое пушка. Никто тут не помнит, что такое пушки. Неужели так будет и на Земле?»

Она открывает глаза, и в них ни капли смеха.

«Будет. С вероятностью почти десять процентов»

«Я чувствую себя знаешь кем? Эмигрантом, сбежавшим из воюющей страны»

«Да-а? То есть там ты был занят спасением Отечества, починяя ржавые механические повозки и ловя рыбу?»

«Не надо так зло»

«Надо, Рома. Ты сам напросился, так что слушай. Там ты был никто. Никто и звать никак. Номерной десятизначный, как сказал бы твой друг Иван, и можешь обижаться. И вот только сейчас ты можешь наконец принести реальную пользу своей родине. Нет, больше — всей планете»

Я некоторое время размышляю.

«Наверное, ты права»

«Да уж наверное. Ну как бы тебе… Ну вот рядовой солдат у вас может прыгнуть под вражеский танк с гранатой, и тем спасти своего товарища. Какой-нибудь продвинутый вояка… да, генерал, может сжечь сотни танков и спасти тысячи жизней. Сэкономить, как это ни гнусно звучит. А главы государств могут сделать так, что эти самые танки разрежут на металлолом прямо в стойлах, и в живых останутся миллионы. Чтобы что-то сделать, надо уметь и мочь»

«Да всё уже, понял я» — я глажу её, целую, и она охотно подставляет себя под мои руки и губы — «Нет, ну до чего умная у меня жена!»

«А то!»

«А чего ж замуж вышла за номерного-безродного?»

«Ха! Старателя душ не обманешь, у меня глаз поставлен. Алмаз в грязи, покрытый коркой, тоже невзрачен. А какой бриллиант вышел в итоге!»

«Это да. Вот только мама твоя меня так обтесала… Сколько каратов потеряно безвозвратно!»

Я ещё не закончил мысль, а Ирочка уже сотрясается от сдерживаемого смеха. Ещё миг — и мы хохочем, как сумасшедшие.

— Ой, не могу! То-то я гляжу, ты упорно стараешься вернуть утерянный вес, наперегонки с Нечаянной радостью. Да спи уже, чудо моё, давай хоть пару часов отдохнём!

Глава 12

Просто вернусь

— Ну как отдохнул за выходные? — спрашивает меня Биан.

— Да нормально. Гости были.

— Чего, кукол небось принесли? — смеётся шеф. — Доброе дело. Когда тебя-то поздравлять будем?

А правда — когда? Эх я, олух…

— Местами есть — охотно подтверждает Биан, уловив мою мысль — И тем не менее… Короче, кино окончено, Рома. Для тебя есть работа.