Александр Казанцев - Спустя тысячелетие. Лунная дорога

— Да, он был занят первым проектом межпланетного корабля, основанного на реактивном движении. Он завещал свой проект людям.

— Ныне достигшим Луны.

— И здесь построят город. Самый верхний купол в нем будет принадлежать «храму обсерватории». Жрецы-«звездочеты», не зная помех атмосферы, откроют науке вековые тайны соседних планет.

— О-о, командор! Я знакома с одним человеком, совсем не жрецом. Помехи земной атмосферы не помешали ему увидеть изменения в светлых лучах на самом краю лунного диска. И он потерял покой…

Петр Сергеевич остановился и крепко сжал руку Эллен.

— Это вы, конечно, обо мне, Аленушка. Спасибо. А теперь вам нужно вернуться. Вы были очень легкой спутницей.

— Так подсказывает ваше плечо?

— Не только плечевые мышцы, но и сердечные.

— О'кей, Эль? Я тоже пожму вам руку!

— О, Том. Довольны ли вы, что обрели на Луне сестру?

— Сестра? Это, наверное, хорошо. У меня никогда не было сестры.

— На Луне можно очень много найти. Я думала, что мы здесь нашли Дон-Кихота Космического, а ведь командор скорее Георгий Седов.

— Это, Аленушка, слишком высокий пример. Георгий Седов, даже умирая, приказывал матросам везти себя к Северному полюсу.

— Считайте меня своим матросом, командор,- сказал Том Годвин. — Слово «вперед» меня устраивает.

— Я завидую вам, Том! И вам я завидую, Георгий Седов!.- Эллен обеими руками встряхнула руки мужчин.

Эллен долго смотрела вслед уходящим. Они двигались осторожно, избегая прыжков. Их светлые силуэты становились все меньше и меньше.

Эллен заплакала. Она не понимала почему. И не могла вытереть слез.

Маленькая, поникшая, побрела она назад.

Петр Сергеевич был мастером альпинизма. Он обладал прекрасной техникой скалолаза, которая пригодилась ему сейчас.

На Луне подниматься было и легче и труднее. Можно было совершать огромные прыжки, запрыгивать снизу на уступы, можно было взбираться на совершенно отвесные скалы, уцепившись пальцами за почти неощутимые шероховатости, но очень трудно было рассчитать свою силу и движения. Малейшая оплошность грозила гибелью.

Годвин был менее опытен в горном спорте, но силен и отважен и старался не отставать от командора.

Преодолев особенно трудную кручу, Петр Громов бросал вниз веревку, и Годвин ловко взбирался по ней.

Продвигаясь по узеньким карнизам над пропастями, они старались не смотреть в их непроглядную черноту. Впрочем, любая тень казалась пропастью или провалом, хотя нога и могла свободно ступить на нее.

Остановились передохнуть. Внизу раскинулась горная страна острых скал, еще ниже простиралась равнина моря с круглыми, казалось бы полузатопленными, островками с подобием лагуны посередине каждого из них.

— Походит на отпечатки гигантских копыт,- сказал Годвин,- или на коралловые острова, какие я видел в Тихом океане.

— Острова, это верно. Но, конечно, не коралловые. Перед нами, Годвин, те же вулканы, те же образованные ими кольцевые горы, но только затопленные.

— Горы кольцами… Странно… Может быть, у лунных чертей действительно такие огромные копыта?

— Нет. Просто на Луне сила тяжести мала. И лава, выброшенная из кратера, разлеталась гигантской хризантемой.

— Недурной цветочек Вельзевула!…

— Расплавленная лава, не соприкасаясь с воздухом- его ведь не было здесь, — падала кольцом и застывала, постепенно возводя вокруг вулкана, в десятке километров от него, кольцевой барьер, который в конце концов превращался в замкнутый горный хребет. На такой хребет, Годвин, сейчас мы и поднимемся.

— А потом?

— А потом горная страна, состоящая из лунных цирков, при сжатии лунного шара опустилась. Из раскаленных недр через образовавшиеся трещины поднялась расплавленная магма и затопила старые горы.

— Черт возьми, командор! Выходит, лунные цирки рождались и умирали.

— Как и все в природе, Годвин. Вы хорошо сказали. В огне рождались горы, в огне умирали, опускаясь в сверкающее море. Оно дышало здесь тектонической зыбью, золотистое, местами красное, все в фиолетовых блестках. Пологие волны тяжко ударяли в подножия этих гор, сотрясая лунные утесы. О гнеш ный прибой внизу рассыпался мириадами искр. Магма вгрызалась в скалы, выжигая в них гроты, и тут же затвердевала камнем. И базальтовым льдом покрылись все лунные моря, напоминая земные ледовитые океаны.

— Черт возьми, командор! Жаль, шлемофоны включены на ближний прием и мисс Кенни сейчас не слышит ваших слов. Прекрасная получилась бы корреспонденция.

— Когда будет нужно, Годвин, мы включим шлемофоны на дальнюю связь. Мы еще сверху сообщим Эллен, а она на Землю все, что увидим на «той стороне»… Впрочем, мы не будем сейчас гадать.

— Я не знаю, что мы увидим на той стороне, командор, но на этой я уже вижу какую-то чертовщину. На Земле я всегда что-нибудь загадывал, когда падали звезды.

— Стойте, Годвин! Кажется, пора включать дальнюю связь! В черном небе летят звезды. Это капли лавы! Ради этого, опираясь на ум и труд сотен тысяч людей, стоило оказаться на Луне! И ради этого стоило жить, Годвин!

— Жить… всегда стоит, — отозвался Годвин.

Как завороженные смотрели исследователи на черное небо, где вспыхивали и пролетали золотистые звездочки.

— Что-то не походит на хризантему…

— Это огненный дождь, Годвин.

Звездочки вспыхивали не только в небе, но во всех черных провалах, какими казались тени ближних скал.

— Мне это не нравится, — сказал Годвин.

— А мне очень нравится, Том! Очень!

Звездочки вспыхивали и на освещенных камнях, превращаясь в дымки. Капли беззвучно шлепались сввсем недалеко от исследователей.

— Как это прекрасно, Годвин!- Громов разглядывал одну из них. — Она застывает на глазах! На миллиметр сделала выше скалу. Из миллиметров слагаются километры высоты!

Весь горный склон покрылся дымками.

— Железные зонтики пригодились бы. Я предпочел бы, командор, чтобы вы скрылись под каким-нибудь уступом.

— Да-да, Годвин! Вот здесь безопасно. Идите сюда. Давайте наблюдать. Хорошо, что я взял у Эллен кинокамеру! Великолепный получится фильм. Пусть его посмотрит академик Коваленков!

Петр Сергеевич увлеченно снимал: огненные капли падали на камни, рассыпались сверкающими фонтанчиками, особенно эффектными в непроглядной тени. Капли застывали шлаковыми наростами.

— Черт возьми! — только и мог выговорить Годвин.

Громов переключил шлемофон:

— Друзья! Аленушка! Ваня! Женя! Лунный дождь! У нас на глазах растут камни, поднимаются горы лунного цирка!

— Мы слышим вас, командор!- издалека донесся голос Эллен.- Как я счастлива! Ах, если бы я могла быть сейчас с вами.