Евгений Гуляковский - Игры шестого круга

- Все очень просто, Джон. Мы сейчас не на Земле, но здесь каждый из нас очутился, выполняя свою часть задания. Ты механик боевого крейсера, я сотрудник военной разведки Вопрос в том, собираешься ли ты войти в нашу группу или предпочитаешь действовать самостоятельно?

- Какая группа? Какое задание? О каком задании ты можешь говорить сейчас, когда они бросили нас здесь на произвол судьбы, флот ушел, что тебе еще надо?

- Оттого, что один конкретный человек оказался сволочью, мы не перестали быть людьми. И Остран все равно остался Остраном. То, что происходит здесь, намного важнее наших личных амбиций. Так что ты должен сейчас решить, идешь с нами или нет.

- Ну предположим, я выбираю самостоятельность, что тогда? Вы вылезете из машины?

- Вылезем, если потребуется. Во всяком случае, я не позволю тебе рисковать нашими жизнями до тех пор, пока мы остаемся в одной упряжке

- Из-за чего весь этот шум? Из-за того, что я взял с собой Крипса?

- Не из-за самого Крипса, а из-за того, что ты сделал это, не посоветовавшись. Может быть, завтра ты сделаешь еще что-нибудь такое, что покажется тебе несущественным, но на самом деле от этого будет зависеть наша жизнь. Здесь все новое для нас. Весь этот мир чужой. Каждый из нас может ошибиться. Именно поэтому любое решение тебе придется согласовывать со мной.

- Почему с тобой, а не с Гленом, например?

- Потому, что не Глен, а я командир нашей группы.

- Уж не хочешь ли ты сказать, что и я должен выполнять твои приказы?

- Только если в этом возникнет необходимость. Я не люблю отдавать приказы.

- А ты случайно не забыл, что я не твой подчиненный, и все, что находится на "Дейнебе", в том числе и этот танк, принадлежит мне?

- Вообще-то ты не прав. Хотя бы потому, что все, что находится на "Дейнебе", так же как и сам "Дейнеб", принадлежит нам всем. Всем землянам. Может, ты забыл, что мы, и ты в том числе, здесь чужие, или ты снова хочешь остаться один среди аборигенов?

Джон ничего не ответил, его напряженный взгляд ушел в сторону, уперся во что-то, видимо, неожиданное, и разговор мгновенно потерял для него всякое значение.

- Что там?

- Этот столб между холмами. Он появился совсем недавно. До того, как мы остановились, я проверял направление - горизонт был абсолютно чист. Теперь там вырос этот столб.

- Так давай пойдем и посмотрим.

Двадцатиметровое сигарообразное тело управляемой ракетной бомбы ушло в землю почти наполовину. По привычке Олег называл поверхность Острана землей. Почва еще дымилась, корпус ракеты раскололся от удара, и из трещины на землю сыпался какой-то сероватый порошок.

- Проверь радиацию, - мгновенно охрипшим голосом попросил Джон. - Это нейтронная бомба. Они все еще продолжают свои бомбардировки...

- Уже сделано. Нет никакой радиации, только естественный фон.

Олег достал анализатор и решительно направился к ракете.

- Свинец. Вся ее радиоактивная начинка превратилась в обыкновенный свинец. Они могут продолжать бомбардировки сколько им вздумается. На этой планете не произойдет ничего такого, что ей может повредить.

- Ты хочешь сказать, что Остран, сама планета, превратила нейтронные бомбы в обыкновенные свинцовые болванки?

- Я пока не уверен, Джон. Ответ где-то совсем рядом. Мы должны ехать дальше.

Равномерный, ритмично повторявшийся металлический грохот донесся из-за ближайших холмов. Оба, не раздумывая и не теряя ни секунды, бросились обратно к танку, слишком хорошо они знали, что означает этот звук.

- Видел его? - спросил Джон, протискиваясь следом за Олегом в узкую входную дверь танка.

- Мельком. Что-то вроде великана, одетого в бронзовые доспехи. Однажды ночью мы с Гленом сидели рядом, когда он сражался с черной звездой и разрубил ее надвое одним ударом.

- Доспехи на самом деле золотые - здесь не мелочатся, и это самая опасная тварь из всех, которые здесь встречаются.

- У него есть имя?

- Я зову его Клином. Это больше всего походит по созвучию на свист, который издают Пандорцы пли его появлении.

- Почему ты не включаешь двигатель?

- Зачем? Первый раз я могу себе позволить не бежать от него. Пусть познакомится с возможностями хорошей земной техники. До сих пор ему удавалось выдавливать кишки в основном из безоружных людей.

- Это неразумно, Джон. Сам по себе он мало что значит, но за ним стоит сила, способная выбрасывать в космос флотилии боевых кораблей. И превращать нейтронные бомбы в свинец. Нам лучше убраться отсюда, пока не поздно.

- Ну уж нет! Только не сейчас.

- Джон! Ты снова все решаешь один?

- Я вас не держу. Вы можете выйти. - Он захохотал истерическим, визгливым смехом, и Олег опять подумал о том, что слепой случай поставил их жизни в зависимость от каприза свихнувшегося водителя.

Больше всего в сложившейся ситуации его угнетала беспомощность. Даже если бы им удалось как-то нейтрализовать Джона, сами они не справятся со сложным управлением танка. И уж во всяком случае ничего не успеют сделать за немногие оставшиеся у них минуты.

Великан в золотых доспехах между тем уже показался из-за холмов. Он был ростом с трехэтажный дом, никак не меньше шести метров, и шел прямо к танку, стремительно и целеустремленно.

Ночью, во время поединка со звездой, Олег не смог рассмотреть его как следует, зато теперь он предстал перед ними во всем своем золотом блеске.

Уходить было уже поздно. Каждый шаг этого позолоченного чудовища сокращал расстояние между ним и танком на несколько метров. Несмотря на отсутствие прямых солнечных лучей, на доспехах великана вспыхивало множество световых бликов, а за плечами развевался, как знамя, огромный, небрежно заколотый на левом плече алый плащ.

Обеими руками Клин сжимал длинный и, видимо, очень тяжелый, стальной меч. Трехметровое лезвие, опущенное почти до самой земли, было направлено в сторону танка.

Еще не приблизившись на нужное расстояние, великан начал поднимать свой чудовищный меч, отводя его за голову для удара наотмашь.

С правого борта, к которому шел великан, находился один из мощных бортовых лазеров. Олег, сидящий недалеко от его панели управления, потянулся к гашетке - но прежде чем он успел до нее дотронуться, рявкнул бортовой станер.

Энергетическая бомба, эквивалентная сорока тоннам тротила, ударила в среднюю часть туловища Клина.

Время словно замерло. Олег видел, будто в нереальном сне, как в том месте, где только что находилось туловище великана, начал вспухать огненный шар. Хотя автоматика давно уже включила светофильтры на всей бортовой оптике, блеск наружных экранов на мгновение стал невыносимым для глаз. Затем экраны превратились в мертвые черные пятна.