Вадим Тарасенко - Любимец Бога

– Слушаюсь, господин президент!

Луна. Море Изобилия.

База «Циолковский» Объединенной Руси.

10.05 по СЕВ.

– «Соколы», я «Орел». Десять минут до старта. Включаю разгон гироскопов.

– «Орел», я «Сокол-один». Вас поняли.

В четырех тысячах километров от поверхности Луны.

Транспортный космический корабль «Великий путъ-3». 10.06 по СЕВ.

– Так точно, товарищ главнокомандующий. Есть продолжать выполнение задания. – Хэ Гоцян повернул голову к штурману: – Капитан Чэн Сывэй, подготовить к отстрелу спасательную капсулу.

«Господи, мы точно погибнем!» Чэн поспешно нажал на пульте несколько кнопок.

Орбита Земли. 10.06 по СЕВ.

Компьютеры бесстрастно выполнили команду с Земли. Электронные «пальцы» спустили электронные «курки». Пли!

Луна. Море Изобилия.

База «Циолковский» Объединенной Руси.

10.06 по СЕВ.

– «Соколы», я «Орел». Девять минут до старта. Все системы в норме.

– «Орел», я «Сокол-один». Вас поняли.

В двух тысячах километров от поверхности Луны.

Транспортный космический корабль «Великий путъ-3». 10.07 по СЕВ.

На пульте управления вспыхнула красная лампочка. Одновременно противно взвыла сирена.

– Хэ, температура обшивки стремительно растет. Скоро достигнет критической!

– Чэн, немедленно в спасательную капсулу!

– А ты?!

– Немедленно!

Штурман, мгновенно отстегнув ремни, вскочил с кресла и в два прыжка очутился в капсуле…

Алюминиевый корпус «Великого пути» держался сколько мог. Но что он мог противопоставить тысячам джоулей энергии, ежесекундно впивающихся в каждый квадратный сантиметр его поверхности? Только шестьсот пятьдесят градусов Цельсия, свою точку плавления. Этого хватило лишь на полминуты.

Из огромных, в несколько квадратных метров, дыр каждая компоненты ракетного топлива выплеснулись в космос. Еще пару секунд спустя они соединились…

Огненный смерч, сметая все на своем пути, ворвался в рубку управления. Пилот корабля майор Военно-космических сил Китая Хэ Гоцян погиб мгновенно. Штурман корабля капитан Военно-космических сил Китая Чэн Сывэй успел закрыть люк спасательной капсулы. Ударная волна и пламя ничего не смогли сделать с пятимиллиметровой сталью капсулы. Огромная сила взрыва вырвала ее из останков «Великого пути» и швырнула в космос. Скрупулезные и точные законы небесной механики, мгновенно добавив к двадцати километрам в секунду скорость орбитального движения Земли, «благословили» китайскую капсулу на долгую дорогу к звездам. Через двадцать с лишним тысяч лет она пролетит рядом с ближайшей к человечеству чужой звездой – Проксимой Центавра. И замерзшим куском металла и человеческой плоти устремится дальше – Вселенная бесконечна. Но об этом, скорей всего, никто никогда не узнает.

Луна. Море Изобилия.

База «Циолковский» Объединенной Руси.

10.10 по СЕВ.

– «Соколы», я «Орел». Пять минут до старта.

– «Орел», я «Сокол-один». Вас поняли.

Главный дежурный стартовой смены продолжал отсчет времени.

Осталось четыре, три, две, одна минута.

– «Соколы», я «Орел». Впускные клапаны открыты. Тридцать секунд до старта.

– «Орел», я «Сокол-один». Вас поняли.

– Зажигание. Двигательная установка переведена на предварительный режим тяги. Пятнадцать секунд до старта.

– «Орел», слышим двигательную установку. Немного трясет.

– Десять, девять, восемь, семь, шесть, пять, четыре, три. Есть главный режим! Пуск!

В ответ в эфире раздалось знаменитое:

– Поехали!

И вслед за ним:

– Let's go!

Гиперпространственный корабль «Прорыв» с экипажем из двух человек на борту точно по расписанию отправился к Богу.

Глава 8

ПЕРЕХОД

Кто ходит в гости по утрам, тот поступает мудро.

Объединенная Русь. Россия. Москва. Кремль.

Рабочий кабинет Президента Объединенной Руси.

13 августа 2190 года. Пятница. 12.20 по местному времени.

– Господин президент, на связи министр стратегических исследований господин Крутиков. – Секретарь наконец произнес мучительно ожидаемую фразу.

– Соединяйте.

– Господин президент, – по подчеркнуто спокойному выражению лица министра Орлов понял, что пока все проходит нормально, – «Прорыв» успешно стартовал пять минут назад. Сейчас он находится на лунной орбите.

– Что с китайским кораблем?

– Американцы его уничтожили.

«Еще одна жертва на алтарь Его Величества Прогресса».

– Время перехода в гиперпространство осталось прежним?

– Да, господин президент. В тринадцать часов «Прорыв» стартует с орбиты, а в четырнадцать тридцать будет осуществлен переход в гиперпространство.

– Следующий доклад от вас я жду сразу после старта «Прорыва» с орбиты.

– Разумеется, господин президент.

«Через несколько часов все решится, господин президент. Если с "Прорывом" произойдет то же, что и с предыдущими гиперпространственными кораблями, если Хохлов ошибся, то можно сразу подавать в отставку. Невозвращение "Прорыва" гарантирует победу Грушенко на президентских выборах. Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы в таком случае не выдвинуть лозунг "Бог против полетов к Нему". И не надо быть опытным политиком, чтобы к этому лозунгу не прицепить другой: "Богу не угодны люди, выступающие за вторую жизнь от машины". А кто же будет голосовать против Бога, а фактически за вторую жизнь, для подавляющего большинства недостижимую? Грушенко бьет в десятку, играя на этом. Принцип толпы "Будь, как все, и не высовывайся" никто и никогда не отменит. Даже Бог. И зачем Тебе это было надо, Господи? Поистине, пути Твои неисповедимы». Орлов встал из-за стола и подошел к окну.

С высоты четвертого этажа открывался великолепный вид. Даже пуленепробиваемые стекла не способны были удержать это буйное веселье и напор жизни и беспрепятственно пропускали его в кабинет.

Орлов неожиданно понял, что он не хочет уходить из этого кабинета, уступать его другому. И, как самый обычный смертный, стал приводить доводы в свою пользу, доказывающие собственную правоту.

«Идти на поводу толпы… Тоже мне, "глас народа". Глас народа Христа распял! Неужели тому же Грушенко непонятно, что технология второй жизни позволяет увеличивать, вопреки природе, процент энергичных, умных людей, которых ох как нам не хватает. Слишком незначительное получается число? А технический прогресс? Усовершенствуем, удешевим технологию. Нет, надо бороться!» Орлов отошел от окна и вновь сел за стол.