Гайворонский Борисович - Незваные...

Нодар сосредоточился и, было заметно, начал оглядывать просторы планеты Земля, расплываясь в блаженной улыбке.

– Вот она, матушка… Я ведь и этого не мог в последнее время… Скакну-ка я, с вашего позволения…, вот сюда, пожалуй.

Марина и Серж подключились и увидели горную речушку с красивым пейзажем вокруг.

– Родина? – не вникая в географию, ляпнул Серж, предположив, что это Кавказ.

– Какая ещё родина? Родина моя в Кургане. А это Урал. Хотел побывать тут… Я сейчас, воздуха глотну только.

– Да гуляй, сколько влезет! – весело кинула напутствие Марина.

Нодар исчез из зала, но появился на картинке и помахал руками. Стало немного не по себе. Вот точно так же он махал из пустыни в первый раз, когда обескураженные Марина и Сергей рассматривали примитивную кубическую голограмму.

Пока гость отсутствовал, дыша горным кислородом и наслаждаясь настоящей природой, хозяева продолжили прерванный ранним утром разговор. Поспать так и не удалось. И рассказать Нодару об увиденном ночью чуде тоже не вышло. А тема ждала обсуждения.

– Если они прорывались к нашему разуму ночью, во время сна, то теперь предпринимают попытки во время бодрствования? – выразил предположение Серж. – Ну не настолько же мы глупы, чтобы не понять их языка!

– Им проще на человеческом говорить с нами, – заметила Марина.

– На нашем они уже умеют, вспомни сны.

– Но ведь не понял же ты, что жук тебе рассказывал о себе, значит, нашего языка явно недостаточно. Согласись, если их цивилизации миллиарды лет, мы для них букашки. Как с нами общаться?

– Только повысив наш интеллект.

– Вот именно! А как? Мозг в сотни раз увеличить? У нас процессор слабенький.

– Хм. Задачка не из лёгких. Мусь, послушай, но ведь смог жук построить муравьёв! Они-то вовсе отсталые по сравнению с нами!

– Не скажи. С чего ты взял, что они отсталые? Иной человек тоже, посмотришь, дурачком кажется, если ведёт себя скромно, молчит, погружённый в собственные думки. Или наоборот, умные речи толкает с трибуны, книжки пишет, известным считается, а на поверку такой же, как и все, – ниже среднего. Муравьи замкнулись в себе, а их поведение учёные до сих пор объяснить не могут. Или тех же пчёл. Как и чем измерить уровень их интеллекта? С помощью тестов, применяемых к человеку? Нелепость. А с точки зрения муравьев, возможно, человек – отсталое существо. Какой-нибудь тибетский монах, лама, в глазах европейца-циника и материалиста – шизофреник и дебил, темень беспросветная. А в глазах тибетца этот же европеец – тля, с которой разговаривать даже не стоит, потому что не поймёт высших духовных материй.

– А может, они нас так тестируют?

– Тест давно идёт, если им нужен этот тест, – Марина посмотрела на кольцо, покрутила его, погладила. И то в ответ сменило оттенок, размягчилось. – Я замечаю, оно всё быстрее нагревается, когда его трогаешь. И зеленеет. И мякнет. Смотри…

Марина растянула его на пальце, как резинку, без всякого сопротивления.

– Осторожно! Не порвётся?

– Сам попробуй.

Серж уже увлечённо следовал продемонстрированному примеру. Через пятнадцать секунд заигрываний с кольцами они действительно превратились в сверхэластичные резинки. Никакого сопротивления их растягивание уже почти не вызывало, а восстановление прежнего диаметра происходило как бы нехотя, медленно и плавно.

– А ведь это, Мариш, что-то да значит. Надевай хоть на шею, хоть на талию…, хоть вдвоём сюда пролазь.

Марина обернула растянутое кольцо несколько раз вокруг пальца. Ничего, казалось бы, не изменилось. Через какое-то время образовавшийся жгут расплылся в аморфную массу, как разогретая жвачка или парафин, и кольцо приняло прежний вид.

Но такие выкрутасы позволяли проделывать с собой только кольца клопов. Два кольца на правой руке Сержа, принадлежащие жукам, тоже теплели, приобретая зеленоватый оттенок, но эластичности жвачки не достигали.

Марина решительно завязала волосы на макушке в плотный узел, сняла кольцо с пальца и, растянув его, надела через голову на шею.

Серж с любопытством и некоторым волнением смотрел на молча проделанную процедуру и уже готов был повторить то же самое.

Девушка смотрела на себя через эсвэ, как в зеркало, со стороны. Получившееся тонкое ожерелье, словно ниточка, медленно растеклось по коже и бесследно растворилось в ней.

Всё! Кольца больше не существовало. Какое-то время Марина прислушивалась к внутренним ощущениям, затем взволнованно задышала, посмотрела на Сержа загоревшимися глазами и шёпотом произнесла:

– Котик мой…, надевай немедленно, мы приняли их, а они принимают нас.

Серж быстро скопировал ритуал «приёма», хотя ещё не понимал в полной мере его смысла. Но когда шея «впитала» инородный материал, криптер посмотрел на свою возлюбленную и изменился в лице. Оба встали со своих мест, подошли друг к другу и обнялись…

…Нодар Чатурия резвился как ребёнок. Холодная вода горной реки Белая на Южном Урале приводила его в восторг после раскалённого песка пустыни. Перескакивая с места на место, он любовался природой – от вершины горы «Три брата» до Белого пляжа и Мягких песков, от пещеры «Миндигуловская» до Каменного пляжа, от скалы «Семь сестер» до заповедника Шульган-Таш. Он знал об этих легендарных местах только понаслышке от друзей-студентов, когда учился в институте. Сколько раз они звали Нодара с собой в туристические походы и сплавы по этой реке, да так и не довелось. То времени не было, то решимости не хватало. Иногда попадались на глаза группы туристов, палатки – и дикие, и на оборудованных стоянках. Слышались громкие голоса мужчин, разносящиеся на многие километры, шутки, звонкий девичий смех. Как хотелось присоединиться к одной из таких компаний, да объяснения правдоподобного в голове не было – откуда тут взялся одинокий мужчина в чёрных брюках, белой рубашке и с босыми ногами.

У какой-то деревушки обоняние уловило запах бараньего шашлыка. У Нодара потекли слюнки, омлетом он явно не наелся.

– Ребята! – шепнул он по эсвэ-каналу. – Деньжат подкиньте! Шашлыка хочу и вам возьму!

В ладонь без каких-либо комментариев легла хрустящая купюра. Взвизгнув от восторга и предвкушения настоящего мяса, Нодар, утомлённый за много лет тошнотворными ящерицами, насекомыми и змеями, кинулся к деревне.

– Как нам теперь разговаривать, котик мой? Ты так понимаешь меня?– Да, Мариша. Понимаю. Давай так. Непривычно только.– Но мы больше не скованы никакими привычками.– Не скованы, верно. А психика наша выдержит, если общаться так?– А психика ни при ч ём, если ты имеешь в виду мозг, нервную систему нашего физического тела.– Ты стесняешься, Мариш?– Есть немного, а ты?– Мне есть чего стесняться и стыдиться…– Теперь мы видим и чувствуем друг друга насквозь, а наши стеснения и стыд общие, Серёж. Но я люблю тебя ещё больше. Даже больше чем люблю.– Ещё бы. Спой, Мариш.– Мы так близки, что слов не нужно,Чтоб повторять друг другу вновь,Что наша нежность и наша дружбаСильнее страсти, больше, чем любовь…– Пока мы здесь, я скажу тебе. Бог создал рай, разделив некогда единую сущность на Адама и Еву. Они не стеснялись друг друга, потому что по-прежнему считали себя половинками целого. Но появился соблазн втайне от Создателя почувствовать себя индивидуумом. Они вкусили этот аллегорический запретный плод и познали неведомое ранее чувство – стыд индивидуальности. А индивидуальность нага и бросается в глаза. А уж Бог тем более не мог этого не заметить и изгнал согрешивших из рая, но в утешение оставил им наслаждение. Теперь я понимаю, чего Бог лишил первых людей. Того, что мы испытываем сейчас. Разве могут с этим сравниться Страсть, Любовь, Наслаждение – они ничто в сравнении с тем, что творится сейчас в нашей душе. Верно?– Да. Неужели это райское чувство покинет нас, когда мы разъединимся?– Увидим. Думаешь, уже пора, девочка моя?– Видишь, туман обретает структуру?– Опять эта досадная фрактальность… Значит, чувства наши возвращаются. Пора.– Но мы теперь умеем это делать. И будем делать всё чаще. Так ведь, любимый мой, ангел мой, Бог мой?– Да. И с каждым разом у нас всё легче и лучше будет получаться. Как это назвать? Есть такое слово?– Единение? Слияние? Общность?– Возвращение.– Похоже. Но это только слова. Ах! Как здорово…13.Прошло около часа, как Нодар получил запрошенные деньги. Он вернулся с шестью шампурами дымящегося бараньего шашлыка, свежевыпеченным домашним хлебом и охапкой зелени.

– Ребята! За стол! – весело крикнул Чатурия. – Потом обниматься будете.