Сергей Гжатский - Колодец

— Ну, что? Мы летим или как? — спросил Игнатов.

Симаков на мгновение прикрыл глаза и ответил:

— Слышь, Костя, там дальше этот тоннель частично обрушился, хотя через завал и можно перебраться… Только нам оно надо? Лишняя трата сил и времени, когда можно пойти другим путём!

— А разве такой есть?

— Есть! Дуй за мной!

Симаков развернулся и на приличной скорости вылетел из- под навеса вокзала. Игнатов не отставал от него ни на йоту.

— Нам далеко? — спросил он, пристраиваясь сбоку.

— Не то, что бы очень, но и не очень…

— Весьма вразумительно. Я польщён.

Симаков отыскал кольцевую автостраду и свернув направо полетел вдоль неё, придерживаясь разделительной полосы. Они пролетели всего ничего — какой-то километр-полтора, когда в стене пещеры показался прямоугольный вход в ещё один тоннель.

Он располагался довольно высоко, на уровне самой высокой башни города. Вокруг входа висело множество ярких транспорантов, краски на которых сверкали как новенькие. И без замысловатых иероглифов, по одним только рисункам на них, можно было догадаться, что щиты и плакаты призывали соблюдать правила пролёта по тоннелю.

— Видишь ли, Костя, — заговорил Симаков, — Большинство горожан, в основном это были молодые люди до тридцати, предпочитали пользоваться не общественным, а индивидуальным городским транпортом — дисколётами…

— Как я их понимаю!

— Угу! Вот для них-то и был проложен сей путь. Тоннель для дисколётов, прошу

любить и жаловаться!

Симаков, не сбавляя скорости, на вираже влетел в темнеющее зево. Игнатов — за ним; догнав, как всегда пристроился сбоку. Установив дистанцию между аппаратами, он щёлкнул кнопкой на своих диковиных часах, а затем поводил рукой по сторонам. После этого посмотрел на циферблат и окликнул Симакова.

— Степаныч, ширина тоннеля тридцать, а высота — десять метров!

Симаков в ответ только кивнул. Он выглядел каким-то чересчур озабоченным. Видя, что зять глубоко задумался, Игнатов не стал его отвлекать, перенеся всё своё внимание на изучение тоннеля.

Оказалось, что тот освещался полушариями светильников, которые, зависнув в углах под потолком, убегали вдаль двумя рядами. Ещё он имел разделительную… нет, не полосу, а сетку! Она тянулась от пола до потолка и сливаясь впереди в сплошное полотно, делила тоннель на две равные части по всей его протяжённости.

Мелкоячеистое, пластиковое ограждение пресекало любые попытки залёта диска на встречную половину движения. Если в начале пути сетка красовалась многочисленными дырами с оплавленными краями и местами свисала рваными языками, то, по мере удаления от города, обрывов становилось всё меньше. Да и самих разрушений в тоннеле тоже заметно поубавилось. А ещё через несколько минут дорога вообще перестала напрягать. Теперь она приносила путникам лишь непередаваемую радость от ощущения свободного полёта…

Наверное, минуло полчаса, а путешественники всё так же неслись вперёд на максимальной скорости между полом и потолком. Ветер свистел у них в ушах и играл кудрями. На душе одного и другого с каждым оставленным позади километром делалось легко и свободно. Предчувствие скорой развязки этой запутанной, фантастической истории, заставляло сильнее биться сердца и в то же время крепило надежду на благополучный исход…

— Половина тоннеля позади, Костя! — объявил Симаков.

— Ура! Ещё немного, и мы — у цели!

Симаков не успел ответить, как его дисколёт вдруг издал визгливый, режущий слух звук и резко потерял скорость.

— Какого… — вскричал Игнатов, когда и его техника повторила всё то, что и ап-парат зятя. Оба дисколёта, невзирая на усилия пилотов поднять машины в воздух, с секундным интервалом плавно опустились на пол.

— Приплыли! — констатировал Игнатов и почесав затылок, попробовал ещё раз завести машину, — Ну ты, консервная банка! Давай, взлетай что ли…

Дисколёт упорно молчал, не желая заводиться. Игнатов вылез из кресла, обошёл машину кругом и пару раз пнул корпус ногой.

— Совсем как дохлый ишак!

— Оставь железяку в покое, шуряк! — посоветовал Симаков. Он уже успел отвя зать лямки и одеть рюкзак, — Теперь про них придётся забыть. Отсюда пойдём пешком…

Он спрыгнул со своего аппарата и стал поджидать шурина.

— А что такое? — удивился Игнатов

— Всё дело в энергии… Атланты, или кто там их опекал, были умницы! Они реши ли проблему передачи энергии беспроводным путём в окружающем простран стве. Наши дисколёты подпитывались на расстоянии…

— А поскольку Пирамида работает только в полпроцента своей мощности, -

подхватил Игнатов, — то и границы распространения энергии резко сократи лись. Мы вылетели за их пределы!

— Точно! Хватай рюкзак и потопали…

Игнатов глубоко вздохнул и с сожалением посмотрев на свой дисколёт, отвесил ему низкий шутовской поклон:

— Прощай, боевой товарищ! Не поминай лихом…

Они проверили друг у друга выкладку и тронулись в путь. Этот тоннель, в отличии от треугольного, не отличался прямолинейностью. Он постоянно то поднимался, то опускался и всё время заворачивал то в одну, то в другую сторону. Дисколёты приземлились как раз за очередным, довольно растянутым поворотом, но впереди опять виднелся относительно прямой участок длинной километра в полтора-два.

Шаги путников гулко отозвались в тиши и многократное эхо разнесло их по сторонам. Небольшой сквозняк принёс порцию свежего воздуха с примесью каких-то аптечных запахов. Всё говорило за то, что промзона Подземелья уже не так далеко…

— Между прочим, проблемой беспроводной передачи электроэнергии занимался учёный-изобретатель Николай Тесла. Есть данные, что ему удалось решить эту задачу положительно! — заявил Игнатов, — Только он все свои открытия засекретил!

— Это что, Костик! В 1914 г. русский учёный Филиппов продемонстрировал опыт

передачи электроэнергии беспроводным путём по воздуху! А толку? И о нём самом и о его аппарате тут же и забыли…

— Нет, Степаныч, не забыли! На планете существуют некие тайные структуры, ко

торые занимаются искусственным сдерживанием пргогресса науки. Они мгновенно похищают все передовые открытия, способные принести человечеству пользу и неисчислимые блага, а самих изобретателей просто-напросто уничтожают!

В недрах нашей ФСБ тоже имеется подобное подразделение. И работат оно вовсе не на благо страны и её народа, а скорее наоборот! Я-то знаю, что говорю… Знаешь, сколько изобретателей перебили эти продавшиеся инопланетянам твари? За последние только годы — тысячи человек! И всю документацию из квартир подчистую выгребли…