Лин Картер - Пираты Каллисто

Ультар посоветовал офицеру уравновесить его рулем, и прежде чем Томар успел разбудить спокойно спавшего посыльного, красноречивый занадарец вызвался сам передать этот приказ на корму. У Томара не было причин подозревать небесного пирата в подлом предательстве, поэтому он принял его предложение и передал ему кодовый флаг, который означал приказ рулевой команде и который брали с собой все посыльные.

Но Ультар не пошел на корму; набросив на голову капюшон плаща — плащ он надел якобы из-за ночного холода, — он молча показал караульным кодовый флаг и прошел на колесную палубу, на которой в этот час почти никого не было. Здесь, никем не узнанный в слабом свете, он приглушенным голосом приказал всем подняться на верхнюю палубу, чтобы помочь освободить ванты. Как только на колесной палубе никого не осталось, он открыл стенной шкаф, где хранилось противопожарное оборудование, достал топор и один за другим перерубил большие тросы, которые передавали импульс от колес к крыльям. Одно крыло он полностью вывел из строя и занимался вторым, когда показался один из членов колесной команды, чтобы спросить о приказе, о котором никто наверху и не подозревал.

Ультар одним ударом топора свалил этого человека, но тут показались другие, и небесный пират, лишь частично повредив правое крыло, убежал.

И его не нашли, хотя тщательно обыскали весь искалеченный корабль.

Ультар просто растаял в воздухе!

Как вскоре выяснилось, Томар поднял корабль на очень опасную высоту; на такой «Джалатадар» еще не шел.

Опытный небесный моряк, Ультар, конечно, знал, что на высоте в три тысячи футов существуют мощные восходящие потоки от лежащей внизу горной местности; за ночь они незаметно и постепенно поднимут корабль на многие сотни футов. Несомненно, он специально занимал внимание молодого офицера своим разговором о необходимости устойчиво держать корабль, чтобы тот не заметил, что корабль постоянно поднимается.

Точно рассчитав свои действия, прекрасно зная карты ветров, которые мы нашли у него в каюте и так и не смогли расшифровать, Ультар в нужный момент посоветовал молодому офицеру поднять корабль на несколько сот футов, чтобы избежать сильного ветра, и это привело «Джалатадар» в мощный воздушный поток, двигавшийся с юга на север с ураганной силой. Кроме Ультара, никто заранее этого не предвидел.

Когда все это раскрылось, Валкар мрачно сжал челюсти. Почти катастрофа. Корабль не окончательно выведен из строя, но выйти из ветрового потока, который несет его на север, не может.

Одно крыло не действовало, второе действовало лишь частично, а с помощью одного руля невозможно изменить курс «Джалатадара».

Беспомощный пленник ветра, корабль летел над горной страной, все дальше и дальше уходя от своей цели. Впереди лежали лиги мрачной и голой арктической тундры, где не живут люди и нет ни одного города.

А еще дальше — сверкающие ледяные поля полярной шапки и ужасная смерть на крайнем севере.

И они ничего не могут сделать.

Наступил рассвет, небо планеты джунглей заполнилось бледным золотом.

Влекомый безжалостной яростью ураганного ветра, гигантский орнитоптер быстро приближался к неизвестным районам загадочного севера.

В капитанской каюте Валкар и другие старшие офицеры устало всматривались в карты, пытаясь найти решение.

Неспособные помочь в решении навигационных проблем, Лукор и Коджа неустанно обыскивали большой корабль, надеясь найти укрытие предателя Ультара.

С ними, бледный, с запавшими глазами, повсюду ходил Томар. Его мучило чувство вины за свое невольное участие в коварном плане предателя занадарца, и он страдал. И страдания его становились сильнее, потому что ни один из товарищей ни в чем его не упрекнул. Странно, но юноша почувствовал бы себя лучше, если бы его обвиняли, проклинали и обзывали глупцом.

Но никто ему ничего не сказал. Валкар с молчаливым сочувствием похлопал его по плечу, взъерошил ему волосы и произнес несколько успокоительных слов о том, что он не виноват в случившемся. Конечно, юноша винил себя, называл доверчивым идиотом и с радостью отдал бы жизнь, если бы такое самопожертвование могло загладить его вину.

Грубоватый, добродушный, говорливый старый Лукор, чувствуя муки юноши, старался отвлечь его от печальных мыслей.

— Ну, парень, это не твоя вина! Этот речистый подлец мог своими словами выманить рыбу из моря. Посмотри, как он обвел принца Валкара, заявив о своей невиновности, хотя никто на корабле не сомневался, что наш Коджа прав в своих подозрениях и этот лживый негодяй столкнул Джандара за борт, когда мы набирали воду. Ты не должен винить себя, мой мальчик.

Молодой офицер упрямо покачал головой, не произнося ни слова; за него красноречиво говорили его глаза. Даже Коджу встревожили страдания юноши. Огромный артропод, обычно невосприимчивый к человеческим эмоциям, неуклюжим ласковым жестом коснулся плеча юноши:

— Послушай Лукора. Он говорит правду. Никто ни в чем тебя не винит, молодой Томар, и тебе неразумно самому винить себя.

— Не могу ничего с собой сделать, лорд Коджа… мастер Лукор… мне не следовало доверять ему. Но… он все это говорил так небрежно, и мы и раньше несколько раз разговаривали. Я знал, что он враг и ему нельзя доверять, но… но… мне кажется, я его жалел; ведь он один среди незнакомых людей, и никто не скажет ему доброго слова. И у меня вошло в привычку улыбаться ему, здороваться и проводить вместе немного времени…

— Коварный мошенник, играть чувствами доброго юноши! — гневно воскликнул Лукор.

Они остановились у перил палубы, глядя на пустынную местность внизу, освещенную ярким утренним светом.

— Мы летим над странной землей, друзья, — заметил Лукор. — Я, например, ничего не знаю о северных областях. А ты, друг Коджа?

Высокий инсектоид серьезно смотрел на мрачную тундру и сверкающие на горизонте ледяные поля.

— Ты знаешь, Лукор, мое племя живет в южной части полушария, и на бесконечных травяных равнинах Харата я вылупился и вырос. Никогда боевые отряды моего клана не проникали севернее Великого Кумулы, а сам я не бывал дальше отрогов Белых гор. Но у моего племени есть легенды о севере. И ничего привлекательного в этих местах нет.

Лукор задумчиво разглядывал северный горизонт.

— Я сам из Ганатола, как ты знаешь, но у нас, ганатольцев, кое-что рассказывают о северной горной стране, и ничего хорошего о ней мы тоже не слышали. Но скоро нам самим предстоит определить, есть ли правда в этих мифах, друзья.

Взгляд Коджи оставался непроницаемым.