В чертогах марсианских королей - Джон Варли
Что тут сказать? Мы падали вместе с самолетом. Конечно, трудно удержать ворота на месте в самолете, отвесно летящем вниз. Когда эта птичка входит в штопор и разваливается на части, математика становится устрашающей. Так мне говорили.
Я обнял Кристабел и прижал к груди ее кровоточившую голову. Она была в полубессознательном состоянии, но умудрилась улыбнуться и пожать плечами. Берешь что дают. Я рванул вместе с ней в кабинку туалета и бросился на пол, увлекая ее за собой. Прижался спиной к переборке, зажал Кристабел между ног лицом вперед. Как учили. Мы оба уперлись ногами в противоположную стенку. Крепко обняв ее, я уткнулся ей в плечо.
И вот оно! Зеленое свечение слева от меня. Я метнулся к нему, волоча за собой Кристабел, низко наклонился, когда два манекена пролетели надо мной через ворота вперед головами. Чьи-то руки с той стороны схватили нас и втянули внутрь. Я прополз по полу добрых четыре с половиной метра, цепляясь ногтями. Можно в крайнем случае оставить ногу на той стороне, но у меня-то не было лишней ноги.
Я сидел и смотрел, как Кристабел отправляют в медпункт. Когда носилки с ней проносили мимо, я похлопал ее по руке, но она была без сознания. Я и сам был не прочь лишиться чувств.
Какое-то время по возвращении невозможно поверить, что все это действительно случилось. Иногда оказывается, что ничего и не было. Ты возвращаешься и видишь, что все эти бараны из загона тихо и внезапно исчезли, потому что континуум не терпит изменений и парадоксов, которые ты в него вкладываешь. Люди, которых ты с таким трудом спас, как в неожиданной развязке кинофильма, оказываются разметанными по какому-нибудь чертову склону горы где-нибудь в Каролине, и все, что осталось, – это кучка растерзанных марионеток и измученная команда захвата. Но не в этот раз. Я видел баранов, топчущихся в загоне, обнаженных и еще более ошеломленных, чем прежде. И только теперь начинающих испытывать настоящий страх.
Когда я проходил мимо Элфреды, она коснулась меня рукой и кивнула, что на ее скудном языке жестов означало: хорошая работа. Я пожал плечами, даже не понимая толком, имеет ли это для меня какое-то значение, но избыток адреналина все еще бродил по моим венам, и я поймал себя на том, что улыбаюсь. Я кивнул ей в ответ.
Джин стоял возле загона. Я подошел к нему и обнял, чувствуя, как жизненные соки начинают бурлить во мне. Пошло оно все к черту, давай гульнем от души.
Какая-то женщина колотила в стерильную стеклянную стенку загона. Она кричала, бросая нам сердитые слова. Зачем? Что вы с нами сделали? Это была Мэри Сондергард. Она умоляла своего лысого одноногого двойника разъяснить ей, что произошло. Она понимала, что попала в беду. Боже, она была такая хорошенькая. Как я ее ненавидел!
Джин оттащил меня от загона. У меня болели руки, и я поломал все свои чертовы фальшивые ногти, даже не скребя по стеклу. Теперь она сидела на полу и всхлипывала. Из наружного динамика доносился голос офицера службы информации:
– …Центавр-3 – гостеприимная планета, с климатом, напоминающим земной. Я имею в виду вашу Землю, а не ту, какой она стала. Это вы еще увидите. Путешествие займет пять лет, таково время полета. После посадки вы получите по лошади, по плугу, по три топора и по двести килограммов посевного материала…
Я оперся на плечо Джина. Даже сейчас, в худшем своем положении, они были настолько лучше нас! Мне осталось, может быть, лет десять, и половину из них я проведу в немощи. Они – наша главная, наша самая яркая надежда. Все будет зависеть от них.
– …что никого из вас не отправят силой. Мы еще раз, и не последний, хотим подчеркнуть, что все вы умерли бы без нашего вмешательства. Однако есть вещи, которые вы должны знать. Вы не можете дышать нашим воздухом. Если вы останетесь на Земле, вы никогда не сможете покинуть это здание. Мы не такие, как вы. Мы – результат генетического отсева, процесса мутации. Мы выжили, но и наши враги эволюционировали вместе с нами. И они побеждают. А вы обладаете иммунитетом против болезней, которые поразили нас…
Я вздрогнул и отвернулся.
– …с другой стороны, если вы переселитесь, вы получите шанс на новую жизнь. Это будет нелегко, но вы американцы и должны гордиться своим наследием первопроходцев. Ваши предки выжили, и вы выживете. Это может оказаться полезным опытом, и я призываю вас…
Ну, конечно. Мы с Джином переглянулись. Слушайте‑слушайте, друзья. Пять процентов из вас получат нервный срыв в течение нескольких ближайших дней и никуда не полетят. Приблизительно такое же количество совершат самоубийства, здесь или по дороге. Когда вы доберетесь до места, от шестидесяти до семидесяти процентов умрут в первые три года. Вы будете умирать в родах, вас будут пожирать звери, вы похороните двоих из каждых троих своих детей, будете медленно умирать от голода во время засух. А если вы выживете, то будете гнуть спину, бредя за плугом с рассвета до заката. Новая Земля – это рай, друзья!
Господи, как бы я хотел полететь с ними.
Рождественская история
Только что вернувшись после Всемирного научно-фантастического конвента, где он был почетным гостем, единственный и неповторимый Фердинанд Фегхут[57] отправился в путешествие через пространство и время, чтобы вновь оказаться на наших страницах (стараниями мистера Джона Варли, который считает, что совершил ошибку, позволив этой шутке распространиться по интернету несколько рождественских праздников тому назад, так как с той поры шутка эта постоянно возвращается к нему, причем все время в разных формах). Мистер Фегхут не удостаивал своим присутствием наши страницы уже тридцать девять лет – по нашему летосчислению, – но этот путешественник во времени совсем не изменился, разве что обзавелся кучкой новых странных приятелей.
Во время декабрьского путешествия в городок Фростбайт-Фоллс[58] в штате Миннесота к Фердинанду Фегхуту обратился шеф местной полиции инспектор Фенуик и пригласил его в колледж Воссамота У. Там перед ним предстала ужасающая сцена. На лося Бульвинкля – почетного гражданина города – упал сейф и расплющил его так, что он стал плоским словно камбала.
– Это довольно распространенная смерть среди мультяшных персонажей, – пояснил Фенуик. – Каждый год под сейфами гибнет пять-шесть горожан. Только на этот раз речь идет не о несчастном случае. На этот раз произошло убийство!
Он показал Фегхуту феноменальную ловушку, сконструированную так, чтобы похоронить ничего не подозревающую жертву
