Михаил Харитонов - Факап

Все заинтересованные лица пришли к выводу, что новичок пока что не представляет непосредственной опасности. А также и интереса. И оставили в покое — до поры до времени, разумеется.

Примерно год Антон вживался в новые реалии и собирал информацию. В особенности его интересовало положение дел с местными светочами прогресса и носителями культуры, на которых Институт сделал ставку. Благо, за год внедрения он многое понял. Что именно — я уже вроде как рассказал.

Однако личное знакомство со сливками местного интеллектуалитета дополнило общие впечатления красочными подробностями.

Королевский двор был главным работодателем для книгочейской верхушки. При дворе толклись поэты и музыканты, подрабатывающие сочинением од и эпиталам, а также оскорбительных эпиграмм и хульных виршей (за это платили лучше). Алхимики, знахари и прочие шарлатаны тусовались там же: торговали лекарствами, ядами и средствами для потенции. Туда же стекались и художники. Эти в основном обслуживали увядающих доний, омолаживая их на холсте, а также благородных донов, изображая для них обнажённую натуру. В столице империи была даже обсерватория. Пиц Пятый делал вид, что увлекался астрологией — это позволяло ему принимать неожиданные решения, ссылаясь на волю звёзд. Кроме того, его интересовало построение календаря более точного, чем эсторский. Работы над календарём были прекращены уже при Пице Шестом, когда придворный астролог Багир Киссэнский, подкупленный соанцами, составил гороскоп, решительно противоречивший планам Его Величества. Это произошло уже во времена Министерства охраны короны, и Багир оказался в числе первых жертв… Впрочем, отдельная история.

Разумеется, за хлебные места при дворе шла жесточайшая конкуренция. В отчётах Малышева приводилось несколько совсем уж курьёзных случаев, вроде попытки отравления придворным кулинаром придворного знахаря. Причиной было то, что лекарь категорически запретил Его Величеству кушать именно те блюда, в приготовлении которых кулинар был особенно силён. Сделал он это не просто так, а за взятку, которую ему дал учитель наследника, считавшийся знатоком естественных наук. Таким образом он хотел отомстить кулинару, который несколько раз уличил его в незнании строения тел животных и свойств растений, что бросало тень на его хвалёную учёность. И что самое смешное — яд был куплен у самого же знахаря, который этим добром втихую приторговывал. Это его и спасло, точнее — почти спасло: он узнал симптомы и принял противоядие. Погубил же он себя сам: пожаловался королю на покушение. Тот запустил расследование, а по его итогам приказал казнить всех участников этой истории. Особенно пострадал кулинар: у него предварительно выпытали рецепты всех блюд, которые королю нравились, а потом доотравили тем самым ядом. Остальных просто повесили. Повествуя об этом случае, Малышев неосторожно заметил, что отчасти понимает Его Величество.

Тем не менее, Антон завёл достаточно близкие отношения с несколькими известными книгочеями, включая тех, кого можно было назвать — со всеми оговорками — настоящими интеллектуалами. Это были люди другого замеса, со своим достоинством, ищущие не только заработок, но также истину и красоту. Правда, все они страдали от зашкаливающей интеллектуальной спеси. Охотно пользуясь кошельком благородного дона и благосклонно принимая его помощь в делах, они не считали его не то что ровней, но вообще не видели в нём сколько-нибудь полноценного собеседника.

Впрочем, это-то Антона задевало не слишком сильно. Но иногда книгочеям удавалось его неприятно удивить. Например, интересный политический мыслитель Пэг Паршивый — он страдал кожной болезнью, от которой Румата его вылечил земными антибиотиками, выданными за редкие эсторские лекарства — оказался не только теоретиком обобществления собственности, но и практиком. В текущем сезоне он пасся около шайки Пэска Гнилуши, специализирующейся на подломе богатых особняков. Выяснилось это, когда Пэг, нанявшись к Румате библиотекарем, ночью открыл чёрный ход пэсковским живорезам. Антон — босиком, в ночной рубашке, с двумя мечами — перебил воров, а потом просмотрел данные видеонаблюдения, на чём Пэг и попалился. Разозлённый Румата устроил книгочею короткий, но энергичный допрос с пристрастием. Выяснилось, что Пэг с малолетства наводчик и хорошо знаком с уголовным миром столицы. Это показалось Малышеву интересным. Поэтому, вместо того, чтобы прикончить паршивца, он потребовал от него организовать встречу с подпольным ростовщиком Гепой Курносым, одним из доверенных лиц Ваги Колеса, босса арканарской мафии. Пэг встречу организовать не смог — его прирезали в портовом кабаке во время переговоров. Тем не менее, кое-какие сведения, вытянутые из Пэга, впоследствии пригодились.

Да, о Ваге и его милой организации. Малышев долго не мог понять, откуда в Запроливье взялась организованная преступность. Причём организованная не абы как, а на весьма достойном уровне. Например, практически все арканарские проститутки были обложены данью. Старьёвщики — традиционно совмещающие свою официальную работу со скупкой краденого — исправно платили долю и поставляли информацию. Игорное дело было поставлено на широкую ногу. Услуги наёмных убийц были недешёвыми, но доступными и качественными, а выбивание долгов из несостоятельных должников — хорошо поставленным бизнесом. Вся эта система была хорошо продуманной и охватывала Арканар, Соан и частично Ирукан — ровно до Питанских болот, где располагался старый домен Святого Ордена. С ним Вага не связывался. Зато созданная им система управления криминальным миром сильно напоминала орденские структуры.

О создателе всей этой красоты, то есть о самом Ваге Колесе, знали чрезвычайно мало. Предыдущее поколение земных наблюдателей только и смогло выяснить, что Вага действительно существует (многие в этом сомневались) и пользуется высочайшим авторитетом у всех слоёв населения Арканара. К услугам его организации прибегали очень многие — от прячущихся беглых крестьян до благородных донов, решающих вопросы чести. Отнюдь не брезговало им и государство. Сам Вага, кстати, демонстративно именовал короля Пица Шестого своим старшим братом.

Забегая вперёд — это оказалось почти правдой. Когда Антон, — уже при доне Рэбе, когда на весь Арканар запахло жареным, — сошёлся-таки с Вагой лично, он ради интереса прихватил пару волосков и сделал генетический анализ. Выяснилось, что отцом Ваги был и в самом деле Пиц Пятый, а матерью — женщина благородных кровей, скорее всего из ируканского рода (у ируканских аристократов имелись характерные генетические маркеры). Компьютерный анализ голоса и словарного запаса криминального авторитета показал, что воспитывался он в орденском училище на старом континенте, а юность провёл на флоте, скорее всего — на командной должности. Удалось даже установить, что он был квартирмейстером на пиратском корабле — ещё до знаменитой Рюгской Пьянки, которая и завершила историю пиратства на востоке пролива.